Копье уже было у него в руках. Друзья встали спина к спине.
– Жаль, мясо сгорит,– пробормотал сокт.
– Схватить их! – крикнул Брег, благоразумно держась подальше.– Живыми!
Алые взяли друзей в кольцо, но атаковать не спешили. Храбрость храбростью, но умирать тоже не хочется.
Справа от поляны возникло какое-то движение.
– А ну расступись! – скомандовал властный голос.
Воин в красных доспехах плечом раздвинул круг, встал у костра, откинул забрало.
– Ты немного не вовремя, Гронир,– напряженно заметил сокт.
– Наоборот! – с непонятным весельем ответил тысяцкий.– Я как раз вовремя. Ну-ка, парни, кончайте балаган! – обратился он к гвардейцам.– Если эта безрогая корова желает кого-то схватить – на здоровье!
– Мы выполняем приказ Императора, Алый! – сказал один из воинов.– Лучше бы тебе не вмешиваться.
– Это кто такой говорливый? – поинтересовался тысяцкий.– А ну покажись!
Алый шагнул вперед, откинул забрало.
– А, сотник Атваер! – произнес Гронир.– Зря ты сюда приехал, приятель. Мерзкое это дело – убивать того, кто спасал наши шкуры. Как думаешь?
– Мерзкое,– согласился Атваер.– Но приказ Императора – это приказ Императора. А нас здесь полная сотня против вас троих, так что лучше не проливать зряшной крови. Сложите оружие.
– Значит, Атваер, если выходит трое против ста, значит, надо сдаваться?
– Выходит. Куда ты клонишь, тысяцкий?
– Ловлю тебя на слове! – воскликнул тысяцкий и пронзительно свистнул.
– Рубите их! – закричал Соогоним Брег, почуяв недоброе.
Но Алые не спешили выполнять приказ. Разумно, поскольку буквально через несколько мгновений лес, казалось, ожил. Между деревьями замелькали огни, забухали в сухую землю широкие копыта боевых коней.
– Это Шотар,– сказал Гронир.– И с ним тысяча Алых. И еще девять тысяч – в полумиле отсюда. Это я говорю специально для тебя, Атваер, вдруг ты подумаешь – нас слишком мало, чтобы управиться с сотней.
– Рубите их! – взвизгнул Брег.
– Мечи в ножны! – рявкнул Гронир.– Я – ваш тысяцкий!
– Приказ Императора! – закричал Соогоним Брег, но на поляне уже стало тесно от множества всадников. Эгерини, Люга и Гронира тут же оттерли от приехавших с Брегом, а самого Брега прижали с двух сторон воины Шотара. Новый начальник царской стражи мгновенно заткнулся.
– А-а-а…– с удовольствием произнес Шотар, наезжая конем на айпегскую кобылу Брега.– Так вот кого назначили на обещанное мне место! Клянусь славой Ашшура, боров на свинье выглядит более грозно, чем этот мозгляк – в седле.
– Ты ответишь перед Императором! – с ненавистью проговорил Соогоним Брег.– Я еще увижу, как ты будешь лизать мои сапоги, пес!
– Это – вряд ли,– сказал Шотар.
Одно неуловимое движение – и кровь хлынула из горла Брега на тщательно заплетенную гриву айпегской кобылы.
Тысяцкий стряхнул с клинка красные капли.
– Рад видеть тебя, командующий! И тебя, Люг Смертный Бой! – сказал он друзьям, уже сидевшим в седлах.– У меня для тебя сюрприз, командующий. Мои ребятки прихватили на опушке колдуна, а у колдуна почему-то оказался твой меч. Тот самый!
– Где он? – жадно спросил Фаргал.
– Получишь, все получишь! – засмеялся Шотар.– Алые! – крикнул он.– Мы возвращаемся в лагерь! Марш!
Поляна опустела. Остались только догорающий костерок и черные угольки, в которые превратилась хорошая оленина.
Алые из царской стражи присоединились к остальным. А что им, собственно, оставалось?
На следующее утро все десять тысяч императорской Гвардии и еще пять тысяч наемников выстроились на скошенном поле.
Несколько стервятников кружились в прозрачном небе. Стервятники уже привыкли к тому, что скопление людей сулит близкую поживу. Но на сей раз их надежды не оправдались.
Фаргал вспрыгнул на помост, который составили для него из перевернутых повозок. Под ним расстилалось бесконечное живое поле. Красные султаны на шлемах волнами раскачивались на ветру. Лиц эгерини не видел – забрала опущены. Фаргалу было известно, что это означает. Слушать его будут так, словно он вот-вот поведет гвардию в бой. Что ж, вскоре так и случится.
– Алые! – воскликнул Фаргал, и голос его прокатился над головами и ушел вдаль.– Алые! Мы выиграли эту войну! Мы выиграли войну, которую проиграли Йорганкеш и надушенные сановники с телами моллюсков! Мы выиграли эту войну вопреки им, заплатив своей кровью и доблестью за победу. Что получили мы в награду?
Фаргал сделал паузу, и тишина застывшего в ожидании войска казалась неестественной.
– Мы получили славу! – крикнул Фаргал.– Славу! Разве нам этого мало? Разве нам нужно что-то еще, Алые?
– Нет! Нет! – грянули тысячи глоток.
Фаргал поднял руку.
– Нам довольно одной славы! – закричал он.– Но Император Йорганкеш считает, что только славы недостаточно! Те, кто сохранил для него Кедровый Трон, те, кто спас великую Карнагрию от фетской саранчи… Йорганкеш считает – они заслуживают большего! И он уже начал раздавать награды победителям! Уже начал, говорю я, поэтому я здесь! Потому что первая награда – мне. Это справедливо, верно? Разве не я водил вас в бой?
– Ты! Ты! Справедливо! – отозвались тысячи голосов.
– Как же награждает государь, который без нас уже глодал бы кости под столом фетского Императора?
Вновь тишина, и в этой тишине эгерини спокойным голосом сказал Грониру:
– Прочти повеление.
Тысяцкий взмахнул рукой, разворачивая свиток:
– Я, Царь царей, Владыка владык, восседающий на Кедровом Троне государь Карнагрии, превосходный в могуществе, справедливый Император Йорганкеш, повелеваю: предавшего меня военачальника Фаргала лишить всех званий, привилегий и наград и предать публичной казни четвертованием. Голову преступника выставить перед Царскими воротами города Великондара, дабы все знали о его преступлении.
Теперь тишина казалась густой, вязкой и пугающей, словно дыхание дракона. Гронир схватил край свитка зубами, разорвал царский указ пополам и швырнул под ноги.
И тишина взорвалась.
Рев был так оглушителен, что даже травы на соседних холмах пригнулись к земле. Волны мощи накатывались на Фаргала со всех сторон, казалось, еще немного – и ярость воинов поднимет полководца над землей. Гронир что-то кричал ему, но Фаргал не слышал. Неумолкающий гром поглощал все. И тогда эгерини выхватил меч и воздел его над головой.
Все увидели, как ослепительная голубая искра вспыхнула на клинке богини и канула в небо.
И стало тихо.
– Воины…– Голос эгерини после громоподобного тысячеголосия казался тихим.– Воины. Алые… Мне нечего дать вам. Потому что у вас есть все. У вас есть Сила и Слава. Поэтому я ничего не обещаю вам, если вы пойдете за мной. Пойдете теперь уже не по приказу ничтожного царя, а вопреки ему. Но Сила и Слава у вас будут. Это я вам обещаю. И обещаю, что, когда вы будете побеждать для меня, когда на окровавленных остриях копий вы принесете победу
