(Неохотное одобрение.)
Подъем на вершину Тон Мора, до которой, казалось, было рукой подать, занял столько времени и сил, что, когда они выбрались наверх, Ди уже не могла идти. Даже те наплывы страха, что все эти дни преследовали ее, отступили в сторону. Девочка с трудом дышала, отчаянно колотилось маленькое сердечко. Только успокоившись, она вдруг почувствовала, что источник страха совсем рядом – дьявольский экзотик тоже оказался здесь, на вершине холма с обрывистыми склонами, откуда местность, когда-то принадлежавшая Макгрегорам, была как на ладони. Домик в широкой пологой котловине, закрытый купами старых деревьев, заброшенное подворье, позаросшие травой дорожки… Девочка потрясла головой – сгустившаяся жуть, бесплотная, неосязаемая, затаившаяся, совсем рядом, между скал. Вот опять тонкий пробный луч… Сфокусированный телепатический сигнал коснулся ее головы… Теперь-то Ди была уверена, что все их приставания ей нипочем – так что можно не обращать на эти тычки никакого внимания. Можно спокойно посидеть, отдохнуть…
Взрослые – вместе с Кеном – даже не запыхались; все разом бросились к краю гигантского обрыва, стали заглядывать вниз на бьющиеся о берег морские волны, на тучи птиц, кружащихся между скал далеко внизу в густой водянистой взвеси…
Ди, восстановив дыхание, спустилась по тропинке чуть ниже – к огромному, мшистому, угловатому обломку скалы. Там и присела. Грохот разбивающихся о берег волн сюда не долетал, здесь было тихо, свежо и приятно пахло морем. Этот солоноватый дух кружил голову, его хотелось вдыхать и вдыхать… Она вообразила, что находится на палубе корабля. Такого, как в книжках, с парусами… Облака бежали над самой ее головой – завесь их к полудню обветшала, прохудилась, в ней появились прорехи. Вдали сквозь широкий разрыв солнце глядело на землю – там все сияло, сверкало…
Вот что было хорошо слышно Ди – так это крики чаек. Кен и взрослые по-прежнему стояли в десятке метров от нее на кромке обрыва. Рядом толпились люди, спешащие сфотографировать чаек, море, – их восхищенные голоса тоже долетали до Ди.
Гран Маша оглянулась, поискала глазами внучку и, заметив, что она сидит на камне, подошла поближе.
– Мы видели и тупиков и гагарок, – с довольным видом объявила она. – Пойдем, возьмешь бинокль у дяди Роби и полюбуешься.
– Я очень устала, – ответила девочка. Она попыталась придать твердость своему голосу. Гран Маша с неприязнью относилась к тем, кто позволял себе хныкать. – У меня сегодня достаточно впечатлений, мне хочется поскорее вернуться к автомобилю. Пожалуйста… Можно я потихоньку пойду – я уверена, что смогу найти дорогу. Вы только скажите кодовое слово, чтобы я смогла открыть дверцу. Я подожду вас в кабине.
Профессор нахмурилась скорее от озабоченности, чем от раздражения.
– Бедный ребенок! Совсем тебя измучили. Мы сейчас пришли на самый обширный птичий базар на Айлее – здесь столько интересного! Один господин вон из той группы людей рассказал, что в километре отсюда в прибрежных скалах он видел стаю первобытных гигантских гагарок. Твоя мама, дядя Роби и тетя Ровен собираются бежать туда.
– Гигантских гагарок?
– Ну да. Птицы, раскрашенные белым и черным, размером с пингвинов, летать не могут. Представляешь, почти в метр высотой. В последний раз их видели в тысяча восемьсот сорок четвертом году, однако генные инженеры, использовав оставшиеся части скелета и перьев, десять лет назад сумели восстановить несколько экземпляров. Их поселили здесь, и теперь популяция растет с каждым годом. Колония, правда, еще очень маленькая, но страшно любопытно взглянуть на них.
Ди отвернулась, и в то же мгновение слезы хлынули у нее по щекам.
– Бабушка, – рыдая, сквозь всхлипы выговорила она. – Мне плохо. Я не хочу никуда идти. Можно я посижу здесь и подожду вас, пока вы сходите и посмотрите на гагар?
– Нет, так нельзя, дорогая. – Гран Маша взглянула на заплаканную внучку и улыбнулась. – Не волнуйся, Дороти, я посижу рядом с тобой. Ты пока можешь вздремнуть. Поспишь и всю усталость как рукой снимет. Мне-то что, я уже видала больших гагар.
Ди пристроилась возле бабушки, смежила веки.
Громкий голос бабушки разбудил ее:
– Нет, Кеннет. Мы подождем их здесь. Ты тоже устал.
– Я их догоню, – жалобно попросил мальчик.
– Нет, ты останешься с нами, так сказала твоя мама. Садись рядом.
Проворчав что-то невразумительное, Кен устроился рядом с сестрой, но бабушка попросила его подвинуться и села между детьми, обняла их за плечи.
– Я расскажу вам историю, которую слышала от вашего дедушки. Случилось это, когда я в первый раз приехала на остров.
Кен сразу смирился – за все время, прошедшее после выхода из оздоровительного автоклава, бабушка ни разу не была такой… мягкой, что ли. Такой доброй… Так приятно было уткнуться в ее теплый бок.
– История эта связана с огромной пещерой в Больсе, что на другой стороне Грунартского залива. Это самая большая пещера на западе Шотландии. Веками там жили люди, укрывались от захватчиков, даже овец они прятали под землей. Но глубоко внутрь пещеры они не осмеливались заходить – существовало поверье, что там, в темных провалах, начинается ход, который ведет прямо в преисподнюю.
– Это значит прямо в ад, – объяснил сестре Кен.
