«Отвлекись, отвлекись, отвлекись!»
Телепатическое общение между Эйкеном и Элизабет заняло долю секунды. Герольд яростно звенел цепью, призывая к тишине, а тем временем плут в сверкающем костюме вышел из-за стола и встал рядом со Стейном.
— Говори, Эйкен Драм! — вымолвил король, когда шум стих.
Коротышка сорвал с головы шляпу и раскланялся. Пока он разглагольствовал, его тонкие умственные импульсы обрабатывали сознание аудитории. Слова Эйкена показались всем очень убедительными, обезоружили даже закоренелых скептиков.
— Понимаю, друзья, мое предложение удивило вас. Само предприятие вы воспринимаете как неслыханную наглость с моей стороны и к тому же никак в толк не возьмете, откуда мне известно про монстра Делбета, чтоб я, едва прибыв к вам, решился на его ликвидацию. Вам это кажется невероятным, не так ли? Какой-то ничтожный серебряный торквес, без году неделя, а туда же
— берется за то, что до сих пор не удавалось даже вашим прославленным рыцарям!
Позвольте объяснить вам, как обстоит дело. Я не такой, как все люди! Уверен, вы еще не встречали мне подобного. А великан рядом со мной — мой друг. И я боюсь, что добрейшая королева права: он не из тех, кому серый торквес продлит жизнь. Жесткие приемы вашей военной школы сотрут всю целительскую работу, которую малышка Сью Гвен и леди Элизабет проделали у него в мозгу для оздоровления травмированной психики. Я хочу спасти Стейна и потому забираю его у вас. Но взамен просто обязан предложить вам справедливую компенсацию.
Вот только что вы изо всех сил пытались заглянуть в мое сознание. Но вам не удалось! Никому, даже королю Тагдалу! Элизабет, и та уже не может меня обследовать. К вашему сведению: торквес, который нацепили мне в Надвратном Замке, спровоцировал цепную реакцию в моем мозгу, и ее уже не остановишь. Что, страшно? Вот и вашему лорду Крейну было страшно. Но не бойтесь! Я не собираюсь причинять вам зла. В сущности, мне нравится почти все, что я вижу в вашем мире, и чем больше я в него вживаюсь, тем светлее мне рисуются наши совместные перспективы. А посему позвольте мне высказаться до конца, прежде чем дадите волю своему страху и попытаетесь меня прихлопнуть. Хотите верьте — хотите нет, но я намерен удвоить, утроить, удесятерить ваше нынешнее величие.
Но сначала о Делбете. Я видел шаровые молнии в мозгу короля Тагдала и из чистого любопытства обследовал его, пока мы ели, пили и развлекались. А когда начались торги, я сказал себе: «Почему бы и нет?» И, согласно вашему обычаю, предложил свои услуги. Уверен, что смогу вырвать с корнем угрозу фирвулагов. Так что думайте, братья по разуму! И вы, Верховный Властитель! Я лишь на мгновение покажу вам, что растет и набирает силу внутри моего черепа. А уж ваше дело решать, как ко мне относиться: как к союзнику или как к слуге…
Он действительно приоткрыл перед ними завесу своего разума, и тану, мешая друг другу, ринулись внутрь.
Элизабет воспользовалась суматохой, чтобы покопаться в мозгах гуманоидов. Устремленный на нее взгляд Эйкена свидетельствовал о чуть насмешливом признании ее мастерства. В пароксизме возбуждения тану вряд ли отдавали себе отчет, во что могут превратиться увиденные ими умственные ростки. А Элизабет уже точно знала.
«Да, Эйкен, малыш, Галактическое Содружество в добрый час избавилось от тебя!»
«Ты глянь, глянь на этих недоносков! Тычутся, словно слепые котята!»
«Не скажи… Кое-кто из них не так слеп. Заметил?»
«Хм! Ага!.. Ты кто ж будешь, старушонка?»
«Мейвар. Я еще с тех пор, как прибыл Корабль, поджидаю парня вроде тебя. Я старая ведьма, возглавляю Гильдию Экстрасенсов. Айда ко мне на практику, и все будет так, как ты замыслил. Если не струсишь, конечно…»
Звякнула цепь тишины. Великие и малые инспектора очумело вылетели из ума Эйкена. Тот вежливо посторонился, пропуская последними Элизабет и Мейвар, затем снова поставил барьер.
— Ну что, позволим ему? — громко спросил король Тагдал.
— Сланшл! — откликнулось собрание.
— Пусть попытает счастья, а храбрейшие из нас станут свидетелями его победы или гибели, верно?
— Сланшл!
Теперь голос короля был едва слышен.
— А кто возьмет к себе этого опасного павлина и познакомит с нашим образом жизни?
Слева от него из-за стола поднялась тощая фигура и вышла в центр зала, опираясь на толстую золотую клюку. На темно-фиолетовом, почти черном ее балахоне сверкали золотые звезды, под капюшоном не было видно поразительного уродства черт, но когда она приблизилась вплотную к двоим путешественникам, те едва не отшатнулись.
— Я, Мейвар — Создательница Королей, беру его под свое покровительство, — заявила старуха. — Ну что, пойдешь со мной, умник? Будешь благоразумен — ходить тебе в золотом торквесе, а то и повыше куда подымешься. А твой приятель пускай малость поучится военному искусству, пока не придет время бросить вызов Делбету.
— Стейн! — крикнула Сьюки.
Старая карга засмеялась и обратилась к Эйкену уже на потаенной волне:
«Вопреки моему союзнику Дионкету я позабочусь, чтобы она досталась этому серому красавчику, если твоя похвальба не окажется пустой. Ну что, по рукам?»
Коротышка в золотом костюме раскрыл объятия уродливой старухе из племени тану. Та наклонилась к нему, и они скрепили уговор поцелуем. Потом вместе вышли из зала, а Стейн, точно во сне, потянулся за ними. Герольд резко взмахнул рукой, подавая знак музыкантам, и те разразились зажигательной танцевальной мелодией. Танцоры буквально силой вытягивали осоловевших гостей на площадку.
Тагдал не сводил глаз со странной троицы, медленно шествовавшей к выходу из зала. С тех пор как старуха в фиолетовом балахоне поднялась из-за стола, ни один мускул не дрогнул в его лице. Теперь же тусклые зеленые глаза его будто возвратились к жизни. Он улыбнулся и поднял свой кубок; сидящие справа и слева от трона последовали его примеру.
— Ну как, выпьем сейчас за здоровье Эйкена Драма или подождем, пока не убедимся, что достопочтенная леди Мейвар сделала правильный выбор?
Кубок в монаршей руке дрогнул. Малиновое вино полилось на полированную столешницу, будто свежая кровь. Тагдал опрокинул кубок в образовавшуюся лужицу, вскочил и выбежал через задрапированную портьерами дверь. Королева поспешила за ним.
Сьюки подошла к Элизабет. Глаза ее были сухи, но в душе она рыдала.
— Что случилось? Я не понимаю, почему Стейн и Эйкен пошли за старухой?
«Терпение, моя названая сестренка, я объясню…»
— Создательница Королей! — Брайан тупо уставился на обеих женщин, затем нетвердой рукой поднял свой алмазноглазый золотолицый кубок-череп. — Мейвар — Создательница Королей — так называл ее Крейн. Чертова легенда! Чертов мир! Сланшл! Да здравствует король! — Вылив содержимое кубка себе в глотку, он рухнул на стол.
— Я думаю, — заявила Элизабет, — праздник закончен.
4
Королева Нантусвель и трое ее отпрысков гуляли по саду; поскольку воздух был еще по- утреннему прохладен, коронованная особа предусмотрительно кутала в накидку себя и свой страх.
Нантусвель сорвала цветок жимолости и сделала приглашающий жест. На цветок опустилась колибри, ее радужное оперение сверкнуло в солнечных лучах. Она напилась нектара и претерпела изучающее проникновение королевы в свой птичий мозг. Когда оно закончилось, птичка, жужжа, помельтешила немного перед лицом Нантусвель, затем юркнула в листву лимонного дерева.
— Смотри, мама, — предупредил Имидол, — колибри коварны. Не успеешь моргнуть, как вопьется в глаз, едва почует угрозу. Нам не следовало выпускать их из клетки.
— Но я люблю их, — возразила королева и со смехом отбросила цветок. — Они это знают и никогда не причинят мне зла.
На ней было бледно-голубое платье. Огненно-рыжие волосы заплетены в косу и уложены вокруг головы
