в виде короны.
— Ты слишком доверчива, — заметил Куллукет.
Остальные двое только того и ждали.
Имидол, младший и самый агрессивный, ворвался к ней в мозг со всей метапринудительной силой своей натуры.
«Даже внешне безобидные создания могут быть опасны. Возьми хоть женщин! Загнанные в угол, они порой потрясают нас яростными психическими вспышками как раз тогда, когда мы ждем от них мягкой уступчивости.»
— Новая женщина, активная… не нравится она мне, — вставила Риганона.
Куллукет взял мать под руку и повел по широким ступеням на лужайку, окруженную цветущим кустарником. На середине лужайки стоял небольшой мраморный павильон.
— Присядем здесь, мама. Надо все обсудить, дело не терпит.
— Да, наверное, ты прав, — вздохнула Нантусвель.
Куллукет ободряюще улыбнулся, и мать ответила ему полным любви взглядом. Из троих взрослых детей он больше всего похож на нее: те же широко расставленные сапфировые глаза, тот же высокий лоб. Но, несмотря на красоту, незаурядные корректирующие способности и кровное родство, братья и сестры редко прибегают к его советам. Может, правду говорят, что Куллукет слишком рьяно изучает природу боли?
— Но ведь мы, наша семья, конечно же, не выпустим из-под контроля Элизабет, невзирая на всю ее силу, — сказала Нантусвель. — Когда она познакомится с нашими обычаями, то наверняка воссоединится с нами. С ее стороны это было бы вполне разумно.
«О мама, не будь так легковерна. Беда с тобой!»
«Закройся, Кулл! Подслушивают!»
«Ими, прогони отсюда садовников. Рига, покажи хоть ты ей!»
— Нечего шептаться за моей головой! — упрекнула их королева. — Ох уж эти мне умственные плутни… Я же учила вас, дорогие мои. Выкладывайте все по порядку.
Медиум Риганона поднялась с мраморной скамьи и стала расхаживать взад-вперед, стараясь не встречаться накоротке с флюидами матери.
— Сегодня рано утром, как и было запланировано, я наблюдала за пробуждением Элизабет. В полусне барьеры размыты и человеческий мозг наиболее уязвим, поэтому в него можно проникнуть незаметно. Я не доверила эту задачу Куллукету, я взяла ее на себя, поскольку мое сочетание экстрасенсорных и корректирующих способностей, пожалуй, наиболее совместимо с ее собственным и ей труднее было бы меня выследить… По-моему, мне удалось выполнить задуманное. Я наблюдала за ее размышлениями о вчерашнем ужине и за реакцией на то, что у нее из комнаты исчезли шар, наполненный горячим воздухом, и другие средства самосохранения. Итак, по поводу первых… Элизабет смотрит на простую культуру тану свысока. Наши обычаи кажутся ей варварскими, умственные построения — наивными, а мораль — несовместимой с традиционной моногамией и сублимацией, принятыми в метапсихической элите Галактического Содружества. Она нас презирает и никогда по своей воле с нами не подружится. Роль супруги монарха ей кажется отвратительной. В ее мотивации было нечто более глубокое, в чем я не разобралась, но в своем неприятии она тверда и однозначна. Она ни за что не подчинится новой генетической схеме, выдвинутой Гомнолом. Что до пропажи снаряжения, необходимого ей для побега, то, несмотря ни на что, она надеется сбежать из Мюрии и примкнуть к первобытным.
«О благословенное облегчение! — подумала Нантусвель. — Дети мои, лучше и быть не может! Я боялась, что она пожелает стать королевой. А я… хоть и с опозданием, разделю судьбу Боанды и Анеар- Йа.»
«Никогда!» — прошелестели хором три разума.
«Любимые мои детки, цветы моего многочисленного потомства!» — воскликнула королева, заключив в объятия своих детей.
— И все же не стоит обольщаться, — сказал вслух Куллукет. — Пускай у нее нет никаких амбиций, но тем не менее Элизабет — угроза нашему племени. Сегодня я вышел на телепатическую связь с Ноданном, и он со мной согласился. Наш благородный брат, даже несмотря на его изъян, — всеми признанный наследник Тагдала. Под его эгидой мы расширим свою власть. Но у нас нет ни малейшей надежды добиться преобладания над действующей метапсихикой потомства, которое породят Тагдал и Элизабет. Можете быть уверены, что Гомнол это сознает.
Дознаватель начертил на полу две генетические диаграммы.
— Первая диаграмма показывает потомство Элизабет в случае ее гомозиготности, — пояснил он. — Грег-Даннет утверждает, что тогда метапсихическая активность окажется соматической доминантой.
— То есть все дети будут метапсихически активны! — в отчаянии воскликнула Нантусвель.
— Вторая диаграмма предполагает, что метапсихическая активность содержится у Элизабет лишь в одной аллели. Тогда половина ее потомства будет активна. Это в первом поколении, в следующем активны будут трое из четырех. Если же они будут вступать в единокровные браки, то уже третье поколение станет для тану таким грозным соперником, что, боюсь, и торквесы нам не помогут!
«Инцест?» — внутренне ужаснулась Риганона.
Куллукет принужденно улыбнулся сестре.
— Схема принадлежит Гомнолу. По-моему, он никогда не проявлял чрезмерной щепетильности в отношении наших табу… А отец стареет и все более подвержен человеческим порокам гнусного лорда.
Четыре разума помедлили, пытаясь стереть воспоминание о былом позоре. Выскочка-пришелец — глава Гильдии Принудителей! У бедного старого Лейра не было ни одного шанса победить.
— Хорошо хоть, что этот скот бесплоден! — Ненависть юного Имидола выплескивалась через край. — А то, чего доброго, сам бы польстился на Элизабет. И надо же так осквернить наше священное знамя!..
«Мы отвлеклись от темы разговора, брат.»
— Куллукет прав, — заметила Нантусвель. — Надо решить, что делать с Элизабет.
ПЕРСПЕКТИВЫ. Красный воздушный шар удаляется к востоку от Авена, через Глубокую лагуну к острову Керсик… Судно, управляемое Длинным Джоном или даже самой Элизабет, плывет на юг к Африке… Женщина в красном комбинезоне с эскортом рамапитеков пешком пробирается на запад по высокому хребту Авенского полуострова в пустынную Иберию…
ДЕЙСТВИЯ. Люди, верные скорее королю, чем его потомству, быстро отслеживают воздушный шар… Удирающее судно еще легче настичь при содействии тех же самых людей на паруснике, погоняемом психокинетическим ветром. Пешая беглянка усложняет задачу, но далеко ли может она убежать, когда все города и деревни подняты на ноги, а до Испании добираться более четырехсот километров. Элизабет придется обогнуть большой город Афалию у оконечности полуострова, избежать встречи с Летучей Охотой и размещенными в городе силами безопасности. Но даже если она доберется до Каталонской пустыни…
— …То будет вне досягаемости Тагдала и нашей, — подхватил Куллукет.
— Зато рискует попасться в лапы фирвулагам или даже Минанану Еретику, не ведая, что он — зверь пострашнее нас.
— И каково же будет наше решение? — с жалостью спросила королева.
— Ее необходимо умертвить, — заявил Имидол. — Это единственный выход. Уничтожить не только разум, но и тело, чтобы у Гомнола не было надежды использовать ее яичники для своих порочных начинаний.
Маленькие темно-зеленые вьюрки щебетали в ветвях лимонных деревьев. Ветер с Горы Героев, нависавшей над Мюрией, стихал, и становилось жарко. Королева протянула унизанный кольцами палец к маленькому паучку, спускавшемуся с крыши павильона. Паутина его раскачивалась, увлекая насекомое прямо на ноготь Нантусвель, куда он и сел, перебирая передними ножками в воздухе. Королева с интересом наблюдала за извивами его коварного ума.
— Едва ли это будет легко, — наконец возразила она. — Мы не знаем, чего ждать от такой особы. Ее средства защиты и нападения неизвестны. А если услать ее куда-нибудь подальше, то она будет только благодарна и не станет нам вредить.
Паучок продолжил свой путь, стартовав с пальца королевы в направлении куста ремонтантной розы. Ешь тлю, маленький убийца, чтобы розы могли цвести.
— Элизабет сильна только как целитель и экстрасенс. Остальными ее метаспособностями можно
