Куллукет медленно наклонил голову.
— Вполне может быть. Гомнол и не на такое способен! Я ничего, правда, не заподозрил… Слухи о бессилии короля уже распространились среди рыцарей Высокого Стола, а мы знаем, что Главе Гильдии Принудителей на все начхать, кроме карьеры. Он наверняка понял, что его первоначальная оценка Эйкена Драма как новой звезды на умственном небосклоне ошибочна. К тому же вето, наложенное на его генетический план, касающийся Элизабет и Тагдала… Одним словом, Гомнол, скорее всего, пересмотрел свой династический сценарий.
— О неблагодарный! — вскричала королева. — Снюхаться с Эйкеном Драмом! Вот, посади свинью за Высокий Стол! Мы должны принять меры — немедленно! Пускай Имидол на этой же Битве бросит ему вызов.
— Он проиграет, — без обиняков заявил Куллукет.
— Тогда придумайте что-нибудь! — взмолилась королева. — Ведь Гомнол теперь сделает ставку на клику первобытных! Тут двух мнений быть не может!
Куллукет озадаченно сдвинул брови.
— Не станет же Гомнол помогать им в разрушении оплота собственной власти — он не так глуп! Видимо, Эйкен Драм не посвятил его во все подробности.
— Так давайте просветим его, настроим против звереныша в золотых одеждах! — предложила Нантусвель.
— Спокойно, мама. — Лик Ноданна вновь засиял и окутал королеву солнечным теплом. — Слишком много швали путается у нас под ногами, слишком много интриг, заговоров, козней… Они сталкиваются, переплетаются, мешают нам разобраться. Северная свора с ее железом и, возможно, с Копьем, маленькая разбойница Фелиция, прикончившая нашу сестру Эпону, а теперь щеголяющая в украденном золотом торквесе, мятежница Гудериан с ее подрывной когортой, Эйкен Драм, чьи помыслы известны лишь богине Тане, планы короля, антрополог со своим проклятым обзором, а в довершение всего глава Гильдии Принудителей, стремящийся манипулировать всеми нами! Поистине дьявольский узел!
— Неужели даже тебе не по силам его распутать, брат Стратег? — подколол его Куллукет.
— У меня есть Меч, — заявил Ноданн.
— Как?! Неужели ты решишься?.. — задохнулась королева.
— Люди сами поставили себя вне закона. С Гомнолом мы справимся без особого труда. Эйкен Драм — орешек покрепче, он уже успел завоевать популярность среди наших сограждан. Понадобятся веские доказательства его измены, но, думаю, мы их раздобудем… Все наши неприятности можно повернуть так, чтобы они работали на нас.
— Не слишком ли ты самоуверен? — усомнился Куллукет. — Одно только железо — смертельная опасность для общества тану… Смотри не ошибись в расчетах, иначе наше королевство полетит ко всем чертям.
— Мы же решили всем миром вернуться к простым обычаям, к старым традициям, которым следовали тысячу лет, — сообщил Стратег спокойным голосом. — Поверхностный блеск ущербной человеческой цивилизации ослепил слишком многих наших собратьев, включая Тагдала, и поставил тану на грань краха. Но Тана благосклонна к нам. Еще не поздно повернуть вспять. Когда я разоблачу козни первобытных, даже самые легкомысленные, самые недальновидные из нас уже не смогут игнорировать исходящую от человечества угрозу… А у меня к тому же есть еще кое-что.
Ноданн вытащил зеленую перфокарту.
— Антропологический обзор! — вскричал Куллукет. — Дай посмотреть!
— Антрополог столь бесхитростен, что написал всю правду, — продолжал Ноданн, пропустив его просьбу мимо ушей. — Он говорит о неизбежном приросте населения за счет людей и гибридов. Если тану будут продолжать генетическую эксплуатацию человечества и допускать людей на правящие посты, Многоцветная Земля вскоре окажется под их властью. Король изучил обзор, но все еще не принял окончательного решения. Вместе с другими недоумками в составе Высокого Стола он надеется сохранить статус-кво, попросту уничтожив все копии анализа, компьютерный файл и Брайана Гренфелла с Агмолом. Но стараниями моей любезной Розмар мы заполучили не только копию обзора, но и самого антрополога: он теперь спрятан в надежном месте. В кульминационный момент Великой Битвы он расскажет тану всю правду о своей расе. Я выпущу его перед самым Поединком Героев, и конспираторы из пацифистской фракции не смогут заранее подготовить оппозицию. Перед лицом неизбежной опасности общий гнев нашего воинского братства падет на головы изменников. На Гомнола! На Эйкена Драма! На всех наших соотечественников, которые столь низко пали, что связывают свое выживание с человечеством.
Королева прикрыла рукой дрожащие губы.
— Но в таком случае Тагдал…
— Если он будет упорствовать в своем безумии, ему придется расстаться с троном, — безапелляционно заявил Ноданн. — Я проявлю сыновнее милосердие. В конечном итоге выбор останется за ним.
— Ты, как мать потомства, естественно, не обязана разделить его судьбу, — поспешил заверить ее Куллукет.
Избегая встречаться взглядом с сыновьями, Нантусвель поставила умственные экраны.
— Мы порой бываем слишком жестоки… Я все же надеюсь, что можно найти иной путь.
— Теперь о подрывных планах, прочитанных нами в мозгу Сью Гвен Денис,
— перебил ее Ноданн. — Тут мы тоже в состоянии повернуть дело к нашей выгоде. Главное — не упустить время. Нам известны подробности предполагаемого нападения. Северяне явно не слишком доверяют Эйкену Драму и его невежественному слуге. Однако мы знаем дату — двадцать второе, через два дня. Скорее всего, они нападут ночью, когда активность в стенах Гильдии Принудителей минимальна. Вторая акция первобытных — попытка переправить послание через «врата времени» — без сомнения, развернется на рассвете того же дня.
— Если Гомнолу станет известно о нападении, он наверняка попытается его предотвратить, — заметил Куллукет. — Но мы можем его устранить и сами заняться этим!
Стратег откинул свою овеянную славой голову и захохотал.
— Ох и простак же ты, брат Дознаватель! Ну да ладно, организацию контрудара я беру на себя. Вот увидите, как ловко я с ними справлюсь! А вы тем временем созовете всех воинов потомства, прибывших в Мюрию. Сегодня же после полудня мать проведет священное собрание, чтобы благословить своих богатырей накануне игр. Затем я изложу стратегический план, благодаря которому все враги окажутся в наших руках.
— Убийцу дорогой Эпоны отдайте мне! — попросил Дознаватель.
— Выудишь из нее всю полезную информацию, но только не переусердствуй, — согласился с ним Ноданн. — У девчонки должно хватить сил на выступление в боях гладиаторов — это неотъемлемая часть моего плана. Остальных сбросим в Великую Реторту. Казнь первобытных должна быть публичной, в назидание другим. Лишь для одного лица я сделаю исключение. На Гудериан у меня свои виды.
— Не забывай, на ней, как и на Фелиции, золотой торквес! — предупредил Куллукет.
— Фелицию сразит ее собственное железо, — возразил Стратег. — Проливать кровь на Серебристо- Белой равнине она будет в сером торквесе. А золотой торквес Гудериан не имеет никакого значения — вы скоро сами убедитесь.
Слезы на глазах Нантусвель просохли. Она поднялась с края фонтана и весело проговорила:
— Так как сегодня у нас много гостей, я должна немедленно дать указания поварам. Простите меня. — Сыновья поцеловали ей руки, и она удалилась, волоча за собой шлейф мыслей, касающихся меню торжественного обеда.
Куллукет, прищурясь, поглядел на Стратега.
— Остается непроясненной позиция еще одной человеческой особи. Я настаиваю, чтобы ты проявил должную серьезность в столь важном вопросе.
Образ Мерси замелькал перед мысленным взором обоих братьев.
Прекрасное лицо Ноданна оставалось непроницаемо, как и его ум.
— Другие представители клана были слишком деликатны… или слишком осторожны, чтобы оспаривать мой выбор супруги. Но раз уж ты берешь на себя смелость быть откровенным, то я изложу тебе свои соображения. С первой же нашей встречи я был потрясен невероятной близостью, родством душ,
