впечатляющий. В общем, шороху навели. Основные линии вывели на контроль. Слышно хорошо. Но сегодня уже, мне кажется, транспорт с аппаратурой можно снимать. Народ унюхал, что не все в порядке, и начал делать ноги. Сам устроил большой бенц своей Ниночке и отправляется вместе с ней домой. Видимо, для продолжения бенца. Он конечно же обо всем догадался. Значит, теперь станет еще более осторожным. Какие последуют указания? Да, еще деталька: хвостик я один на всякий случай оставляю.
– Молодец, – ответил Грязнов. – Что я еще могу тебе сказать? Отпускай народ. А хвостик твой пускай доведет до дома, на случай непредвиденных обстоятельств, а там его сменят парни Дениса. Я ему скажу. Они попишут, а мы потом послушаем. Свободны! – И Грязнов повернулся к Денису: – Ну ты, я вижу, в основном все понял. Правильно понял. Есть вопросы?
– Нет вопросов, – улыбнулся Денис. – А ты, дядька, все-таки артист!
– Не без того, – самодовольно улыбнулся и Грязнов. – А дружку своему, Юрке, скажи, чтоб дурака не валял и не бравировал. А еще лучше прикрепи к нему кого-нибудь, кто посвободнее, – Щербака, что ли.
– Скажу, – кивнул Денис и пошел к двери, на ходу доставая из кармана свой мобильник. Он вышел на связь с Филиппом, который в настоящий момент как раз подкатывал с Юлией к ее дому на Котельниках.
– Есть новости? – Филя знал, что Денис был у своего дядьки в МУРе, но не знал, по какому поводу.
– Есть. И хорошие. Была встреча со старым мерзавцем. – Так они для «внутреннего пользования» называли Носова-старшего.
– Да ну-у! И как?
– Рулите в Весковский. Там могут быть некоторые неожиданности. Поэтому пишите чисто.
– Понял, шеф, сейчас отстучу Самохе. До связи!.. Юлька, – обернулся он, – дуй бегом к себе и никому не отпирай, пока я не вернусь, ясно?
– Слушаюсь, командир, но ты постарайся недолго, а то я одна начинаю уже бояться.
– Не бойся, я так думаю, что кое-кому сейчас не до вас с Лидкой. Но ты не жди, ложись, я сам войду...
Однако, уже теперь по привычке, он все же проводил ее наверх, сам открыл дверь квартиры, быстренько обошел все комнаты и только потом уехал по новому заданию...
Темно-синий «мерс» Ильи Андреевича Филя встретил уже возле его дома в Весковском переулке. Беспечно бродя по переулку, кишащему возвращающимся с работы народом, Филя видел, как зашли в подъезд Носов с очень симпатичной, на голову выше его ростом дамой в пышном меховом манто. Вот у Лидии он видел примерно такое же – дорогое, наверное. А Юлька – эта в обыкновенном «дубле» бегает. Хотя ей наверняка бы пошло такое же...
Филя усмехнулся. Подумал, что он почему-то в последнее время все размышляет о Юльке в плане постоянно происходящих событий. Вроде и не мыслит уже себя от нее отдельно. Это странно. И не совсем правильно. Женщина должна занимать в жизни мужчины четко отмеренное место. Тем более в его жизни, где... ну да, и так далее... А вот думается все чаще. И в душу вроде не запала, а как-то все же зацепилась там, что ли... Неопределенно, в общем, все.
– Простите, – остановил Филю показавшийся знакомым гражданин в темной форме не то спецназа, не то еще какой-то серьезной конторы. – У вас не найдется прикурить?
– Ха, – сказал Филя, улыбнувшись, – а ты, Никола, чего здесь удишь?
– То же самое, что и ты, наверняка. Я привез, ну а ты сиди, жди теперь у моря погоды, – сказал Саватеев, которого Филя, естественно, отлично знал.
– Ты про того, что с дамой?
– А что, успел оценить? Я тебе скажу, старик, там, где я с ней базлал за спецслужбу, она выглядела мокрой вороной.
Саватеев усмехнулся. Он подумал, что если бы мадам Нина с медоточивым, расслабляющим своим голосом и гордой статью очень дорогой шлюхи, выглянула бы сейчас из окна на улицу и увидела его, она бы совершенно точно грохнулась в обморок, узнав главного начальника, командующего специальным подразделением Федеральной службы правительственной связи и информации России. Но ей сейчас определенно было не до этого. Судя по указанию ее шефа.
Однако, раз объекты дома, следовало поторопиться, чтобы не пропустить главного действия, ради которого, собственно, и затевалась столь громоздкая на первый взгляд операция.
Саватеев сдал объект, Агеев его принял и удалился в свое транспортное средство, чтобы включиться в чужую интимную жизнь.
Слышимость в наушниках была отличной. В течение последней недели под видом антенщиков удалось все же проникнуть на крышу дома и основательно там потрудиться, чтобы правильно установить необходимое оборудование для полного прослушивания всей теперь уже квартиры.
Филя слушал, параллельно шла запись звуков, доносившихся из квартиры. Скрипы, шорохи, редкие междометия – ничего существенного.
Потом донеслись страстные стоны, закончившиеся захлебнувшимся вскриком, а следом прозвучал почти спокойный женский голос:
– Ну успокоился наконец? Все?
– Поди ты к черту! – Это выругался Носов. Он хрипло подышал и закончил: – Ты это... Я пойду позвоню. Прибери тут. И приготовь чего-нибудь. Мяса хочу. С кровью.
Филя хмыкнул.
Потом отчетливо звучали шаркающие шаги, почему-то очень громкий скрип двери – петли несмазаны, некому заняться. И наконец, после коротких покашливаний, Носов произнес:
– Здравствуй, батоно Мирон. Гамарджоба, дорогой. Мой там у тебя далеко?.. Позови, пожалуйста, два слова сказать хочу. Постой, Мирон! Тебе до меня никто не звонил? Точно? Ты вспомни, а вдруг? Нет? Ну хорошо, зови...
Филя напрягся: он понял, с кем сейчас собирается вести разговор старый Носов – с сыном, конечно. Но, к сожалению, о сути можно было бы судить только односторонне – ответов-то не слышно! Черт! Сесть бы на его мобильник! Но как?
– Здравствуй, – буднично сказал Носов-старший. – Ну заварил ты кашу... У тебя как, с трубой чисто?.. Да, и я пока тоже надеюсь, хотя работать стало чрезвычайно сложно. Один я, это понимаешь?! – закричал вдруг. – Вспомни, что ты хранил там? Ну что, надо объяснять – где? Там, где все сгорело синим пламенем. Подчистую все выгребли. Так что ты там держал? Не ври! Это очень важно! Что-о?! Идиот... Ну зачем тебе было это нужно? Так все и увез бы с собой! Боже, какой идиот!.. Оправдания твои меня теперь уже не интересуют, но, пожалуй, радует только одно обстоятельство – что хоть в средствах ты сейчас не нуждаешься. Ты смотри только, чтоб не всплыло раньше, чем ты покинешь батоно Мирона... Он что, слушает? Пусть, это и ему на пользу. А покинешь ты его обязательно, это мой тебе приказ. Господи, какой болван! Да потому, что ты со дня на день будешь объявлен в федеральный розыск! Если уже не... Послушай меня! Я уверен, что сейчас не та ситуация, чтобы Белый Лис, как вы его там называете, быстро откликнулся на зов своих бывших коллег здесь, у нас. Но... исключать ничего нельзя! Кто ты для них? Вот то-то... Перестань, сын! Какие еще, к черту, чеченцы? Ты с ума сошел! Да он и их выдаст как миленьких! Потому что ему, во-первых, своя задница дороже! Дороже всего! А во-вторых, чеченцы – это уж не его политика. Мне отсюда виднее. Ладно, не буду больше терзать тебя. Начинай делать визу. В Англию, куда же еще! Ты хочешь, чтоб тебя, как того Козленка, с эскортом проводили? И в наручниках? Ну пусть – в браслетах, хрен редьки не слаще. Форсируй... У вас там тепло, поди? Ох... А тут лютые морозы и снег, будь он проклят. Верно, жить надо там, где тепло... Прощай, сынок... Да ну их всех к едрене фене! Потому что племянничек мой изо всех сил рвется на волю – вот почему. Что ты мне все дурацкие вопросы задаешь? У меня складывается ощущение, что твои старые, как ты говоришь, друзья, никакого ума тебе не прибавили... Так ведь тебя же нет, вот и жду... прокол за проколом. Давно такого не было. Все, пока. До встречи. Я тоже, вероятно, на какое-то время появлюсь. Хрен с ними, с туманами, здоровье, как говорится, дороже!..
– А ведь тут много есть такого, о чем требуется подумать! – сказал Филя вслух. – Причем немедленно! Где же Самоха?..
Он решил срочно передать ему пленку с записью телефонного разговора Носова с сыном, а сам остаться до утра в сторожах: мало ли какая еще идея придет в голову «старому мерзавцу»!..
Распечатка этого текста уже на следующее утро легла на стол заместителя генерального прокурора
