– А! Инженер. Могу поспорить, что ты изучал курс «А».
– Ага. Мой дядя Фрэнк говорит, что Балтимор – единственное место, где люди даже в домах для престарелых еще спрашивают друг друга, кто где учился, имея в виду среднюю школу, конечно.
– Точно. Это самый лучший способ узнать, кто окружал человека, каков его социальный статус, есть ли общие знакомые.
Сам Донован был идеальным примером для подобного анализа. Его произношение и внешность говорили о том, что он принадлежит к технической интеллигенции. Представителем политехнического курса «А» мог быть только умный и трудолюбивый ученик. Ее отец тоже окончил этот курс.
– Ну да. Теперь я должна вспомнить кого-либо из знакомых, кто ходил в политех, и спросить тебя о нем… Через несколько минут между нами уже завяжется беседа. Вот так это делается в Балтиморе.
Он перебирал ключи, хмыкая.
– А какую школу посещали вы, мисс Корси? Брин Мор? Гаррисон Форест? Я слышал, там все девчонки – блондинки.
– Может быть, но не все блондинки ходят в Гаррисон. Я училась во Френдз.
Он наконец нашел нужный ключ и отпер двери.
– Там преподают квакеры. Учащиеся старательные, но социально ограниченные.
Кейт улыбнулась.
– Похоже на то. А чем ты занимаешься сейчас?
– Я на втором курсе инженерного факультета в колледже Лойолы. – Он открыл перед ней дверь. – А ты?
– Я на первом курсе, изучаю архитектуру в Мэрилендском колледже.
Они вошли в дом, и к ним тотчас поспешил высокий лысеющий мужчина.
– Донован, ты сегодня рано. А кто твоя подружка?
– Это Кейт Корси, – ответил Донован. – Ее надо подвезти в пригород. Я подумал, что ты позволишь мне взять вашу машину. Кейт, познакомься с моим дядей Фрэнком Руссо.
Она улыбнулась хозяину своей самой лучезарной улыбкой.
– Очень приятно, мистер Руссо.
– Называй меня просто Фрэнк, – звучным баритоном отозвался тот, жестом приглашая ее пройти.
Они с Донованом были похожи. Кейт решила, что сестра Фрэнка была матерью Донована – это объясняло, почему цвет лица у парня немного темнее, чем того требовала ирландская внешность. Возможно, в его жилах текла смесь ирландской и итальянской крови, в Балтиморе полным-полно ребят, появившихся от этнически смешанных браков. Русские женились на гречанках, латышки выходили за ирландцев.
Фрэнк громко позвал:
– Конни, иди познакомься с подружкой Донована.
Жизнерадостный альт откликнулся из кухни:
– Он что, привел девушку? – Появилась пухленькая миловидная женщина с седеющими волосами и, одним взглядом окинув испачканные атласные туфельки Кейт, ее белое вечернее платье и мужскую куртку, заявила: – Хорошенькая какая, даже лучше той немецкой овчарки, которая пришла за тобой домой в прошлом году.
– Ну, не знаю. Овчарка была действительно ничего себе. – С озорным огоньком в глазах Донован представил их друг другу: – Кончетта Руссо, Кейт Корси.
Кейт поняла: он хотел увидеть, как поведет себя девушка из высшего общества, попавшая в гости к типичным итальянцам. Она взяла руку Конни в свои.
– Здравствуйте, миссис Руссо. Я поссорилась с отцом и уже собиралась идти домой пешком, но Донован спас меня, не дав превратиться в сосульку.
Хозяйка одобрительно кивнула.
– Хороший мальчик. Фрэнк, пусть он возьмет машину, Кейт не одета для мотоциклетной прогулки. Но сначала пойдем покушаем.
Донован взглянул на Кейт.
– Ты голодна?
– Просто умираю с голоду.
Ничто так не возбуждает аппетит, как семейная ссора. Кухня у Руссо была большой и сияла чистотой, ее явно перестраивали и расширяли. Агент по продаже недвижимости, возможно, сказал бы, что дом слишком хорош для этого района, но любому нормальному человеку понравилась бы теплая, гостеприимная кухня, полная дубовых шкафчиков и соблазнительных запахов.
Конни высыпала в кастрюлю с кипящей водой щедрую порцию макарон, потом помешала соус, кипящий на соседней конфорке.
– Хорошо получается. Не хочешь попробовать, Кейт?
– С удовольствием. – Кейт несколько раз подула на полную ложку густого красного соуса, а потом попробовала его.
– Великолепно! Вы добавляете красное вино, правда?
