капитан в этом ничего необычного не видела. Есть кому нести пострадавшего, а перевязку она сама сделает, в выданных Тофиком рюкзаках найдется все необходимое.
– У нас хватит антенн, патрульный? – поинтересовался Алексей, поправляя на плече остатки своего снаряжения. Четырехчасовое путешествие существенно облегчило его ношу.
– Хватит, – безжизненным голосом отозвался Сергей. – Еще много.
Диггер хмыкнул, явно сомневаясь. Омар опять обогнал всех, он исхитрялся идти не спотыкаясь даже по мелководью, усыпанному камнями. «Чувство подземелья, – вспомнила Наташа, – вот как он это назвал. И яркость на фонаре все время держит минимальную, будто свет мешает ему видеть». Под ботинками опять зачавкала вода.
Фонари не выключили, ведь шли назад, и лучи света, исходившие от касок, резали темноту. В этом месте тоннель был прям, как шоссе, и почти не захламлен. Когда метрах в двадцати впереди вдруг появилась человеческая фигура, спокойно и быстро прошедшая поперек пути, от стены к стене, Наташа даже не вскрикнула, только остановилась как вкопанная. Зато закричал Алексей, а бомж прыгнул в сторону, будто крылом взмахнув полой грязного балахона.
– Сергей, не двигайся!
Патрульный шел дальше как ни в чем не бывало.
– Пригнись!
Наташа сделала шаг вправо, упала на колено, сразу перекатилась, рюкзак с комплектом выживания больно надавил на спину. Тишина. Мартиросян наконец остановился, глядя прямо перед собой, но так и не достав оружия. Диггер негромко ругался за спиной. Наташа внимательно смотрела на то место, где исчез человек.
– Никого здесь не было, – тихо проговорил Омар. Данилова оглянулась, но свет ослепил ее. Умерив яркость, бомж поднялся, спрятал маленький арбалет под балахоном.
– Никого не было, начальник. Патрульный, ты кого-нибудь видел?
– Никого, – спокойно отозвался Сергей.
– Значит, никого не было. Это трепет.
– Кто?!
– Трепет. Их много здесь, это подземные призраки. Неупокоенные души, или колдуны, которые не могут умереть. Они бродят в земле, иногда пересекают тоннели, но боятся их только дети. Смотри же! – Омар подошел к стене и провел по плесени рукой. Вниз посыпались белесые червячки. – Здесь нет прохода.
– Ты тоже потерял перчатки?.. – Наташа поднялась, переложила «рокот» из уставшей правой руки в левую. – Сережа, с тобой все хорошо?
– Все хорошо.
Диггер тоже подошел к стене, пнул ее ногой, потом пересек тоннель и проделал ту же операцию с другой стороны.
– Ну ты-то должен был их видеть! – обратился к нему нервно посмеивающийся Омар. – Их видят все.
– Издалека… Скорее не видел, а слышал. Вот, с-с-с-ука… Я испугался, Омар, я больше не могу! Выводи нас! Трепеты, это ведь то же самое, что и тильзиты!
– Не совсем… Зато наш ход совсем рядом! – Бывший бомж быстро зашагал вперед. – Скоро будем наверху!
– Стоять!
Наташа убрала пистолет, медленно поправила каску. Сердце существовало само по себе, билось яростно, отчаянно. Нельзя никуда идти, пока нельзя.
– Данилова, в чем дело? – очень спокойно спросил Тофик.
– Не знаю.
– Так нельзя, Данилова, я не посылал тебя умирать. Ты слышишь?
– Не знаю.
– Так знай! Если в следующий раз вы немедленно не откроете огонь по любой движущейся цели, то я просто отключу связь. Я не хочу знать, как тебя зарежут, понимаешь? Теперь Мартиросян. Патрульный?!
– Я здесь.
– Сдай оружие капитану, это приказ.
Сергей будто ждал этого, он спокойно вытянул руку, протягивая «рокот» стволом вверх. Наташа взяла его и оглянулась на Омара.
– Лучше ему. – Тот опять достал свой крошечный арбалет и показал им на невольно дернувшегося диггера.
– Лучше ему, – эхом повторил Тофик.
– Что на записи? – немного пришла в себя Данилова.
– В основном помехи. Потом обработаем, посмотрим. Но это трепет, призрак, забудь о нем.
– Трепет то же самое, что и тильзит, – буркнул диггер. – Просто слова разные, а истории про них одни и те же…
– А если камеры его сняли? – спросила Наташа.
