уважительную и доброжелательную интонацию.
Ящер не ответил, он, наоборот, вскочил на ноги (слишком длинные для крокодила, они скорее подошли бы кенгуру) и бодро ускакал из поля зрения. Медленно и осторожно повернув голову в другую сторону, Анатолий обнаружил, что ящер стоит в дверях хижины, высунув большую часть тела наружу, и что-то кричит, смешно подергивая длинным и тонким хвостом, похожим не на большое полено, как у земного крокодила, а, скорее, на укороченный пастушеский кнут.
Анатолий оставил попытки установить контакт с этой особью. Видимо, этот ящер — медсестра, которой доверили ухаживать за больным, но запретили вступать в разговоры. Или просто он (она? оно?) не знает человеческого языка. Интересно, здесь есть кто-нибудь, кто понимает человеческий язык?
Ящер перестал кричать и замер на месте. Через минуту он, пятясь задом, отодвинулся от входа, и в хижине появился еще один персонаж.
Это был вылитый Крокодил Гена, только вместо короткой красной куртки на нем была кожаная перевязь с коротким мечом в кожаных ножнах и целым набором метательных ножей. Ящер, которого Анатолий мысленно окрестил Геной, вежливо поклонился и заговорил человеческим голосом, с сильным акцентом, но вполне разборчиво.
— Приветствую тебя в моем езузера, — сказал он. — Для меня большое шефуэ иметь гостем тебя, славного сэшвув, Анатолий Ратников, курьер высшей категории из компании “Истерн Дивайд”. Мое имя Фесезл Левосе, я дрижэ ловов Увлахув.
Анатолия очень интересовало, откуда Фесезл Левосе узнал его имя и что такое дрижэ ловов Увлахув, но он воздержался от того, чтобы немедленно начать задавать вопросы. Он твердо усвоил из фильмов и сериалов, что в феодальных культурах формальный этикет имеет очень большое значение.
— Благодарю тебя, почтенный Фесезл Левосе, — сказал Анатолий. — Благодарю тебя за то, что ты помог мне, когда я был слаб, изранен и беспомощен. Впрочем, я и сейчас беспомощен, — Анатолий смущенно улыбнулся.
— Тебе нет стыда, — торжественно провозгласил Фесезл, — раны боя не ранят шефуэ. Ты долго лежал, тебе надо срасьювуэ. Ты можешь встать и идти?
— Нет, я еще слишком слаб, если я встану, это повредит моим ранам. А что такое срасьювуэ!
Фесезл растопырил пальцы на руке и пошевелил ими в воздухе.
— Сделать охих, — сказал он. — Маленький дождь.
— Ты имеешь в виду справить нужду? — догадался Анатолий. — Да, мне это нужно, но…
— Тебе нет стыда, — повторил Фесезл. — Хусуэлва! Сросей овэзох есуха срасьювуэ!
Юный ящер подскочил к Анатолию и замер в растерянности. Фесезл отдал еще несколько распоряжений, Хусуэлва приступил (приступила?) к делу, и минуты через две Анатолий почувствовал облегчение. Хусуэлва удалился (или удалилась?), чтобы вынести горшок, а Фесезл перешел к следующему этапу демонстрации гостеприимства.
— Тебе нужна вода, — сказал он, — и тебе нужно поесть. Я скажу, и Хусуэлва принесет все нужное. Ты желаешь съесть особенное?
— Мне нужно много питательной пищи, — сказал Анатолий. — У вас есть сахар?
— У нас есть озе, оно сладкое. Хусуэлва принесет тебе озе, и она принесет звузосе мясо фейрэй с дуйвгой и лвухсылск. И еще плоды. Ты желаешь авослай или фойгэ!
— А что такое авослай и что такое фойгэ! Фесезл фыркнул.
— Извини меня, сэшвуэ, — сказал он. — Я плохо думал, ты не знаешь многие слова. И я извиняюсь, я плохо знаю твой язык. Извини, сэшвуэ, я плохо сказал сейчас, хорошо надо раньше, но я… э…
— Я принимаю твои извинения, — серьезно произнес Анатолий. — А что такое сэшвуэ!
— Сэшвуэ есть кому Все Сузаш и Езойлава Овуэ дали силу и право быть рукой Всесе где хувев идет вверх и есижэ идет вниз. Сэшвуэ есть кто говорит и другой слышит, сэшвуэ дает и берет, и его слово есть правило.
— Ты ошибаешься, почтенный Фесезл, — сказал Анатолий, — я не сэшвуэ. Никто не давал мне силы давать и брать, и мои слова не все слышат.
Эвристический блок мозгового процессора сообщил, что ему удалось сгенерировать фразу, которая кажется очень удачной. Анатолий оценил фразу и, немного поколебавшись, озвучил ее:
— Может быть, дело в том, что там, где я, хувев не идет вверх и есижэ не идет вниз.
Фесезл вздрогнул от неожиданности.
— Ты слышал слова Есозув! — спросил он. — Где? Почему ты не понимаешь ни Дузшефлайм, ни Ухуфлайм!
— Я не слышал слова Есозув, — Анатолий на всякий случай изобразил на лице сожаление, хотя и не был уверен, что Фесезл понимает его мимику. — Я вообще не слышал до сегодняшнего дня ни Дузшефлайм, ни Ухуфлайм. Это ваши языки?
— В нашей стране говорят на языке Ухуфлайм, — сказал
Фесезл. — Странно, что кто не слышал слов Есозув, сказал их из сердца. Если твоим сердцем не говорит Увувов, ты насто ящий охесеш.
— Увувов — это злой бог?
— Бог! — внезапно крикнул Фесезл. — Я помню это слово! Вы, мажал, говорите, что Все един, что Сузаш и Фэр и Езойлава Овуэ — просто разные стороны единой силы, что вы называете бог. Я не понимаю, почему вы делите его темную сторону, что мы называем Увувов.
Анатолий понял, что надо срочно менять тему, если он не хочет и дальше углубляться в дебри религиозной философии ящеров народа Ухуфлайм.
— Где мы находимся? — спросил он. — И где Якадзуно?
— Мы в езузера, — ответил Фесезл, — езузера Вхужлолв. Твой лозшу в доме фохе. Я… э-э-э… февива… уважаю! Я уважаю тебя, и я не взял его работы.
— Какой работы? — не понял Анатолий. — И при чем здесь уважение?
— Сэшвув нельзя брать работу чужого фохей. Это не уважение.
Анатолий понял, что разговора не получится. Слишком много незнакомых слов и, что еще хуже, слишком много разных понятий. Фесезл явно не разобрался в отношениях Анатолия с Якадзуно… кажется, он считает, что Якадзуно — слуга Анатолия или, хуже того, раб…
— Я могу поговорить с Якадзуно? — спросил Анатолий. Фесезл щелкнул зубами и фыркнул. Это был новый жест, Анатолий не сразу понял, что он означает.
— Ты кончишь говорить с сэшвузо говорить с фохесл! В голосе Фесезла явственно прозвучала обида, и Анатолий на всякий случай решил извиниться.
— Извини, — сказал Анатолий, — я не хотел тебя обидеть. Я впервые встречаюсь с твоим народом, и я совсем не знаю ваших обычаев. Я не настаиваю на том, чтобы прервать разговор, если для тебя это важно, давай доведем его до конца.
— Давай, — согласился Фесезл. — У народа людей случилась война?
— Вроде того. В Олимпе идут боевые действия.
— Кто с кем воюет?
— Не знаю. Утром… кстати, сколько времени я здесь?
— Одни сутки.
— Значит, вчера утром все было тихо. А потом начались взрывы, мы с Якадзуно поехали… как бы это назвать, чтобы тебе было понятно…
— Служба планетарной безопасности? — предположил Фесезл.
Анатолий почувствовал себя идиотом. Очень трудно разговаривать с собеседником, который не знает или путает простейшие слова, но время от времени легко оперирует сложными понятиями.
— Да, — подтвердил Анатолий, — мы ехали туда. По дороге мы встретили много машин, они с кем-то воевали. Кто-то сжег их всех, а когда они взорвались, взрывом задело нас.
— Вам удача, — прокомментировал Фесезл. — В том месте много сгорело. Вы были на краю. Твой лозшу говорил про ядовитый дождь. Никто из моих вызусе не заболел пока. Ядовитый дождь был?
Анатолий обратился к памяти мозгового процессора и вытащил оттуда журнал аудита. По данным журнала, серьезной дозы Анатолий не получил. Если заводить детей, надо провериться, а так никакой угрозы нет.
