не поняв, зачем он ее позвал...
Не только желание помочь родителям, но и некий иной интерес заставил чувственную даму, будущую любовницу Протопопова, решиться на следующий шаг: она 'сама позвонила к Распутину, сказала о том, что у меня до него есть дело'.
И очутилась в комнатке с диваном...
'Из столовой слышались голоса, но кому эти голоса принадлежали, не знаю... Я рассказала ему о моей просьбе, сообщила о том, что когда сестра приезжала ко мне и проживала без прописки, я переживала большие волнения, и просила его мне помочь... '
Тогда в столовой было слишком много народу, и ей приходится уйти. Но она опять звонит Распутину.
'Я сказала ему: 'Помнишь, в чем мое дело?' Но оказалось, что он все уже забыл, он ответил: 'Ничего не помню, приезжай!' Я приехала к нему. Он хотел меня обнять и поцеловать, но я оттолкнула его. Когда я повторила свою просьбу, он ответил: 'Ну вот, я приду к тебе, познакомлюсь с твоей сестрой и все сделаю'... Я позвонила ему, и он явился ко мне, когда кроме меня и прислуги в доме никого не было. В кабинете он стал ко мне страшно приставать. Я ему заметила: 'Оставь это,
не надо, будем только друзьями, я мужу никогда не изменяла'. Он спросил: 'А верно это, что никогда не изменяла?' - 'Честное слово!' - ответила я. 'Ну, верю! - заметил Распутин.... - Ну, если захочешь изменить, то мне первому!'... Затем Распутин спросил, нет ли у меня вина. Я сказала, что у меня вина нет, но есть спирт в 90 градусов. Распутин выпил рюмку этого спирта... закусил яблоком. Потом указав мне место за письменным столом, Распутин сказал: 'Садись!' Я села. Тогда Распутин., стал мне диктовать какую-то ерунду на церковно-славянском языке. Я исписала целый лист... Когда он ушел, я должна была опять пойти к нему с прошением: это была скучная бесконечная возня я перестала бывать у него... '
Итак, Шейла Лунц показывает, что ничего у нее с Распутиным не было. Легче всего предположить, что она врет. Но вспомним странные посещения Распутиным проституток... И еще. чувствуется некое скрытое изумление в ее показаниях. Мужик пристает к ней, но, получив всего лишь обязательный отпор, с каким-то почти облегчением ее отпускает... А она все продолжает приезжать, причем совершенно ясно, что она готова 'дать задаток'. Но он не берет и продолжает свои безопасные нападения - 'скучную бесконечную возню'. И вдруг она, по ее утверждению, сама обрывает явно волнующие ее приезды. Но почему?
Так же внезапно прекращаются встречи с еще одной весьма легкомысленной дамой - Марией Гаер. В 'Том Деле' нет ее показаний, но есть характеристика, данная ее кучером Яковым Кондратенко: 'Она... ничем не занималась... Занималась всегда разгульной жизнью, она просто, можно сказать, 'панельная женщина'. Перемигнется с каким-нибудь неизвестным ей мужчиной, глядишь приходится везти их в гостиницу... Знаю, что она часто ездила к Распутину, и тот бывало приезжал к ней и напивался у нее допьяна... '
Всю вторую половину февраля 1916 года агенты фиксируют встречи Распутина с Марией Гаер: 15, 17, 19, 23, 24, 25, 28... И вдруг все обрывается. И она исчезает из его жизни.
Так же внезапно исчезает из дома Распутина еще одна весьма уступчивая дама - кокотка Трегубова, которую агенты видели 'взасос целующейся с Распутиным'. В 'Том Деле' она описывает историю, очень похожую на ту, которую рассказала Лунц. Трегубова много раз приезжала к Распутину, и тот, по обыкновению, к ней приставал. Но стоило ей оказать легкое сопротивление, как мужик... тут же отступил.
'Раз десять я была у Распутина, в виду того, что он обещал устроить меня на императорскую сцену, но при условии, что я буду с ним в близких отношениях. На что я, конечно, не согласилась' Непонятно: если Трегубова столь целомудренна, то почему и свидетели в 'Том Деле', и агенты полиции дружно именуют ее 'проституткой', и зачем она, несмотря на приставания, 'раз десять была у Распутина'.
Их отношения, судя по показаниям Трегубовой, закончились безобразной сценой: после очередного неудачного приставания 'он плюнул мне в лицо, говоря: 'Убирайся к черту, жидовка'... и ушел к себе'. После чего мстительный Распутин решает изгнать ее, как еврейку, из столицы. 17 января 1916 года она получает предписание от Белецкого - 'чтобы до 10 вечера... выехала'. И тогда она бросается к Распутину, 'умоляя оставить меня в Петрограде'.
Если предыдущий рассказ - правда, то на сей раз похотливый мужик добился своего. Распутин дал ей письмо к Белецкому: 'Оставь, не тронь, пусть остается'. Но потом она узнает, что Распутин 'позвонил Белецкому и сказал: 'Не оставляй - вышли ее'. По сведениям Петроградского адресного стола 'означенная Трегубова выбыла из Петрограда на жительство в Тифлис'.
Такая странная история...
И еще одна дама - Вера Варварова. Ей тогда было 28 лет. В 'Том Деле' она показала: 'Я артистка, пою цыганские романсы... пела в присутствии царя'.
Во время гастролей в Киеве она оскорбила чиновника, и ей грозило заключение в тюрьму. Она обратилась к Распутину. И уже вскоре 'пришла бумага из Сената, что я освобождена от наказания'. После чего Распутин 'позвонил мне и сказал:
'Приезжай попеть, у меня гости... Я приехала вместе со штабс-капитаном Езерским, с которым я тогда жила... У Распутина было много гостей... какие-то дамы... я пела, играла на гитаре, гости пели хором, Распутин плясал... Я часто бывала у него на таких же вечеринках... Со мной он был вполне корректен, тем более, что я была постоянно с Езерским'.
Варварова утверждает, что сама ни разу не побывала 'в комнатке с диваном'. Но она описывает, что на ее глазах происходило с дамами, уединявшимися с 'Нашим Другом': 'Бывало, он ласков с какой-нибудь дамой... уйдет с ней в другую комнату, а затем гонит ее оттуда: 'Пошла вон!'
Скоро и их отношениям внезапно пришел конец: 'Мне надоела эта обстановка, и в последний год перед смертью Распутина я у него не была ни разу'. Действительно последнее упоминание о ней в записях агентов относится к концу 1915 года. Но это упоминание весьма красноречиво: 'Распутин вернулся в 9.50 утра вместе с Варваровой... Вероятно, ночевал у Варваровой'. А потом, после ночи, певица... присоединилась к толпе исчезнувших просительниц. Распутин и ей вдруг сказал: 'Пошла вон!'?
Была и еще одна категория 'посетительниц дивана'. Белецкий определяет их так: 'Хорошо материально обеспеченные и никаких просьб к нему не имевшие... они из особого интереса к его личности сознательно искали знакомства с ним, зная, на что идут'. Среди них он особо выделяет 'одну княгиню из Москвы'. Это была 38-летняя княгиня Стефания Долгорукова, жена камер-юнкера высочайшего двора.
'1 декабря 1915... Распутин и княгиня Долгорукая на моторе приехали в гостиницу 'Астория' в 3.30 ночи... оставался у нее до утра', - доносят агенты. Но 'княгиню из Москвы' соединяла с Распутиным отнюдь не одна страсть. Она, как выяснится, решила перевести в Петербург мужа, и 'Наш Друг' ей помогал устраивал встречи с нужными людьми.
'17 декабря... Княгиня Долгорукая прислала мотор за Распутиным, который привез его в гостиницу 'Астория'... Туда же... явился бывший Петроградский градоначальник генерал Клейгельс... вместе пробыли до 2 часов'.
И еще две уже знакомые нам дамы - не из высшей аристократии, но 'хорошо материально обеспеченные'. '8 декабря... Распутин привез в 'Донон' Джанумову и Филиппову... после обеда поехал с ними в гостиницу 'Россия'.
Но и Долгорукая, и Джанумова будут отрицать близость с Распутиным. Будет отрицать и Жуковская, хотя ее отрицания особенно неправдоподобны. Историк Мельгунов, которому она рассказывала о своих отношениях с Распутиным, не без скепсиса записал в дневнике ее рассказ: 'Жуковская так понравилась старцу... он умолял остаться у него ночевать... делал это открыто, при Муне Головиной... Старец хватал Жуковскую за ноги, целовал чулки, гладил шею и грудь... Жуковская потом сообщила с гордостью, что будто не удалось старцу ни разу поцеловать ее в губы... '
Пругавин, направивший Жуковскую к Распутину, прямо объяснил следователю: 'Она была с истрепанными нервами и, вероятно, с уклоном в сторону эротизма, и нужно думать, что она в своих поисках новых переживаний отнюдь не с таким отвращением относилась к искательствам Распутина'.
Действительно, сей 'уклон в сторону эротизма' пронизывает все воспоминания Жуковской. Но смелая и достаточно бесстыдная женщина, описывая этот микромир похоти, будет настаивать, что после всех бесконечных 'нападений' Распутина не уступила!
Но как одинаковы эти 'нападения'... Сначала идет долгая проповедь: 'Это ничего, коли поблудить маленько... Вот, понимаешь, как надо: согрешил и забыл, а ежели я, скажем, согрешу с тобой, а после ни о чем, кроме твоей... (Жуковская не смеет записать распутинское слово и ставит точки. - Э. Р. ) думать не
