комнату больного.
Когда они вошли, все взоры устремились к ним.
'Открой глаза, сын мой!'
Отец описывал мне эту сцену так.
Вокруг постели мальчика стояли убитые горем родители, четверо юных великих княжон -- сестер царевича, Анна Александровна Вырубова -- фрейлина царицы, архимандрит Феофан, доктор Боткин и сестра милосердия.
Отец благословил крестным знамением всех находящихся в комнате. Потом подошел к царской чете, поздоровался сперва с царем, а затем, более нежно, с царицей своим обычным троекратным поцелуем (в 'Житии опытного странника' отец несколько раз ссылается на слова апостола 'Приветствуйте друг друга святым лобзанием') и сердечным объятием.
Царицу нисколько не возмутило это, она и потом никогда не усматривала в подобном проявления фамильярности, как некоторые придворные 'святоши'.
(Руднев свидетельствует: 'Входил Распутин в царский дом всегда с молитвою на устах, обращаясь к государю и императрице на 'ты' и трижды с ними лобызаясь по сибирскому обычаю'. Обратите внимание на слово 'всегда'. Кроме того, что это означает -- 'неоднократно', из этого следует, что троекратный поцелуй был частью ритуала, а не проявлением чего-то чувственного, плотского.)
В ответ на приветствие отца Александра Федоровна почтительно поцеловала его руку.
Отец повернулся к страдающему мальчику, посмотрел на его бледное, искаженное болью лицо, опустился на колени и начал молиться. По мере того, как он молился, присутствующих охватывало ощущение покоя, и вне зависимости от степени религиозности, все опустились на колени и присоединились к его немой молитве.
В течение десяти минут ничего не было слышно, кроме дыхания.
Потом отец поднялся с колен.
Он обратился к Алексею: 'Открой глаза, сын мой! Открой глаза и посмотри на меня!'
Услышав его слова, остальные тоже встали и с изумлением увидели, как веки Алексея затрепетали и приоткрылись. Сперва мальчик оглянулся вокруг с некоторым замешательством, но потом его взгляд сосредоточился на лице моего отца. На губах царевича появилась слабая улыбка.
Радостный возглас царицы нарушил тишину комнаты. К ней тут же присоединились остальные.
Но отец махнул им рукой, призывая к молчанию, и снова обратился к мальчику: 'Боль твоя уходит, ты скоро поправишься. Ты должен возблагодарить Господа за свое выздоровление. А теперь спи'.
Алексей закрыл глаза и вскоре погрузился в спокойный сон, впервые за несколько дней.
Отец повернулся к родителям мальчика. Сказал: 'Царевич будет жить'.
И никто из присутствующих не усомнился в том, что он говорит правду.
Произошло чудо, на которое так уповали.
Гурко: 'Государыня почти сразу настолько уверовала в Распутина, что сочла его за Богом посланного человека, имеющего специальную миссию -спасти и сохранить наследника русского престола'.
С того дня пути царской семьи и моего отца -- простого сибирского мужика -- соединились.
Было ли 'подтравливание'
Многие из тех, кто оставил записки о том времени, отмечают особые отношения, связавшие отца и маленького царевича. Могу подтвердить, что отец действительно очень любил его. И вовсе не потому, что, как полагали недоброжелатели, через ребенка хотел влиять на его мать -- царицу Александру Федоровну.
Ковалевский передает следующее: 'Когда по настоянию Коковцова Распутин был удален от дворца, Алексей снова заболел. И доктора не могли найти причину, не знали средства прекратить эти болезненные явления.
Выписывался снова Распутин. Он возлагал руки, делал пассы, и болезнь через несколько времени прекращалась. Эти махинации устраивались Вырубовой при содействии известного доктора тибетской медицины Бадмаева. Бывшего наследника систематически 'подтравливали'. В числе средств тибетской медицины у Бадмаева был порошок из молодых оленьих рогов, так называемых пантов, и корень женьшеня. Это очень сильно действующие средства, принятые в китайской медицине.
Бывший наследник был, как известно, очень предрасположен к кровотечениям. И вот, когда нужно было поднять влияние Распутина или вызвать в случае его удаления новое появление, Вырубова брала у Бадмаева эти порошки и это средство ухитрялась, подмешивая к питью или пище, давать Алексею. Болезнь открылась. Пока не возвращался Распутин, наследника 'подтравливали'. Доктора теряли голову, не зная, чему приписать обострение болезни. Не находили средств. Посылали за Распутиным. Порошки переставали давать, и через несколько времени болезненные явления исчезали. Так Распутин являлся в роли чудотворца. Жизнь и здоровье Распутина связывали с жизнью и здоровьем бывшего наследника. Получая анонимные письма и телеграфные сообщения о том, что его убьют, Распутин говорил Александре Федоровне:
-- Когда я умру, на 40-й день по моей кончине наследник заболеет.
И пророчество действительно исполнилось. На 40-й день кончины Распутина наследник заболел. Очевидно, Вырубова решила и после смерти Распутина тем же способом держать в руках семью Николая Второго. Быть может, она пыталась хотя отчасти сыграть роль, которую играл покойный'.
Правда здесь только в том, что доктор Бадмаев использовал порошки и притирания, характерные для восточной медицины. И, надо сказать, лечил ими многих, и небезуспешно. Именно поэтому доктора, не разделяющие методов Бадмаева, видели в нем врага и конкурента.
Можно себе только представить, какого врага и конкурента эти же доктора увидели в моем отце после того, как он справился с задачей, оказавшейся для них непосильной.
Кроме того, сошлюсь на Руднева: 'Доктор тибетской медицины Бадмаев водил знакомство с Распутиным, но их личные отношения не выходили из рамок отдельных услуг со стороны Распутина по проведению очень немногочисленных ходатайств. Бадмаев, будучи бурятом,
составил несколько брошюр о своем крае и по этому поводу имел несколько аудиенций у государя, но эти аудиенции не выходили из ряда обычных и отнюдь не носили интимного характера.
Хотя Бадмаев и был врачом министра внутренних дел Протопопова, однако царская семья относилась критически к способам его врачевания; Григорий Распутин тоже не был поклонником тибетских медицинских средств Бадмаева, а допросом дворцовой прислуги царской семьи было несомненно установлено, что Бадмаев в покоях царских детей в качестве врача никогда не появлялся'.
Что же касается замечания относительно роли Анны Александровны Вырубовой, то не буду тратить силы, чтобы опровергать этот страшный наговор. Позже я расскажу о ней, и всякому непредвзятому человеку станет понятно, что она не могла сделать ничего, способного повредить мальчику, да и кому бы то ни было вообще.
Истории, подобной той, которую описал Ковалевский, во множестве сопровождали отца везде, где он имел неосторожность проявить свои способности целителя.
Рецепт Распутина
В противовес приведу свидетельство Симановича. Он сам, будучи человеком не совсем здоровым и имея тяжело больного сына, живо интересовался вопросами медицины и целительства, так что в этом ему верить можно: 'С первой же встречи с царевичем он отнесся к больному мальчику с особенной предупредительностью. Он владел даром влиять на людей успокаивающим образом. Его спокойствие и уверенное обращение сильно влияли на людей. Его особенное искусство воздействовать на больных сразу поставило его в надлежащее положение у кровати страдающего мальчика.
Бедный ребенок страдал кровотечениями из носа, и врачи не в силах были ему помочь. Обильные потери крови обессиливали мальчика, и в этих случаях родителям всегда приходилось дрожать за его жизнь. Дни и ночи
проходили в ужасном волнении. Маленький Алексей полюбил Распутина. Суггестивные способности Распутина оказывали свое действие. Однажды, когда опять наступило кровотечение из носа, Распутин вытащил из кармана ком древесной коры, разварил ее в кипятке и покрыл этой массой все лицо больного. Только глаза и рот остались открытыми. И произошло чудо: кровотечение прекратилось. Распутин рассказывал мне подробно об этом своем первом выступлении в царском дворце в качестве врача. Он не
