- О, я не всегда ангел.
Ее слова взволновали его. Он отошел в другой конец хижины, постоял там какое-то время, открыв совершенно бесцельно дверь шкафа. Потом захлопнул ее и вернулся на свое место. Силье сидела неподвижно, стыдясь своей откровенности. Теперь он, видимо, разозлился на нее. Он сжимал свои руки, словно не знал, что сказать.
Когда молчание слишком затянулось, она сказала тихо:
- Значит, вы уверены в том, что вы один из избранных в вашем роду? Искусство врачевания... оно перешло в наследство от него?
- Скажи лучше колдовство, потому что это, видимо, так и есть. Да, это перешло по наследству, с пугающей неотвратимостью. Не ко всем. Но, по крайней мере, один в каждом поколении был отмечен. И всегда жертвами становились темноволосые, с кошачьими глазами.
- Вы говорите 'жертвы'. Значит, это тяжелая обуза?
- Тяжелее, чем ты можешь вообразить.
- Тот, особый избранник, о котором вы сказали... который должен унаследовать больше сверхъестественных качеств, чем когда-либо видели люди... это вы?
Он откинул голову назад и засмеялся невеселым смехом.
- Я? Нет! Я не отмечен так ужасно, у меня не так много способностей. Я только необычно восприимчив к чувствам людей, и у меня лечащие руки. Нет, мы имели в нашем роду других ужасных отпрысков... Нет, тот избранник едва ли еще родился. И я должен сделать так, чтобы он вообще не родился!
Она посмотрела на него вопросительно.
- Я дал себе обещание, что злое наследство вымрет со мной. Никогда не лежать в объятиях женщины... чтобы опасное семя, которое я ношу, не распространялось дальше.
Силье опустила глаза, она не хотела, чтобы он прочел ее мысли, надежду, которой она лишилась именно сейчас. Его нежелание, чтобы она пришла сюда в его хижину... могло иметь какую-то связь с...? Нет, конечно, нет!
Но она вынуждена задать еще один вопрос.
- Если вы верите в 'одного избранника', то вы верите и в силу прорицания первого Тенгеля?
Волчья усмешка сменилась раздражением.
- Собственно, нет. Я думаю, как уже сказал, что просто было что-то, что он придумал. Но наследство само по себе - такая тяжелая обуза, что я не хочу нести ее дальше.
- Вы единственный в вашем поколении?
- Да. Одно время мы думали, что моя сестра тоже получила злое наследство, но, к счастью, она избежала этого. Тогда она покинула горы, Силье. Покинула их ради любви и поселилась в Тронхейме вместе со своим мужем, не решившись рассказать, что она из Людей Льда, потому что таких задерживают и убивают на месте. Затем тело сжигают, а пепел зарывают глубоко в землю, чтобы он не распространял колдовства. Мы слышали, что моя сестра родила двух дочерей, Ангелику и Леонарду. Это ее я хотел посетить в тот вечер, когда встретил тебя, Силье. Мы беспокоились за нее и детей. Но я их так и не нашел. Силье сидела, устремив взгляд в пространство.
- О чем ты думаешь? - спросил он. - Ты кажешься такой напряженной.
- Сколько лет было маленьким дочерям?
- Младшая была грудным ребенком. 'Надда... Леонарда?'
- Тенгель...
- Ну, наконец, ты назвала меня по имени, - пробормотал он.
Силье была так взбудоражена, что едва обратила на это внимание.
- Тенгель... Боже мой, я полагаю...
- Что же?
- Я думаю, твоя сестра умерла.
Он оцепенел.
- Почему ты так думаешь?
- Ты знаешь, как я нашла Суль, не правда ли? У мертвого тела матери. Красивая женщина с черными кудрями и темными глазами. Когда мы, Суль и я, услышали плач грудного ребенка в лесу, девочка потянула меня туда и лепетала все время 'Надда'. Я сразу сообразила, что у нее был, возможно, маленький брат или сестра с похожим именем. Ребенок, который, явно, умер от чумы.
- Леонарда? Господи, боже, - прошептал Тенгель. - Ты совершенно права, Силье. Я видел признаки на лице Суль. Сходство с Людьми Льда. Но я никак не мог себе представить...
Он замолчал. Видимо, всего этого было слишком много для него за один раз. Но это было еще не все.
- О, Тенгель, - вымолвила Силье со стоном отчаяния. - Боюсь, что... Суль носит в себе дурное наследие! У нее очень необычный нрав, почти бесовская необузданность. Она часто ведет себя совершенно непонятно. Я заметила, что время от времени она впадает в странное оцепенение.
- Да, - подтвердил он, - это один из первых признаков. О, Боже мой! Бедный ребенок! Суль - моя племянница Ангелика? Я еще не могу уразуметь это. А моя сестра умерла! Все так невообразимо тяжело.
Силье выжидала, пока он примирится со всем тем трагическим, что на него обрушилось. Ей очень хотелось подойти к нему и обнять, чтобы выразить свое сочувствие. Но она понимала, что этого не нужно было делать. Она была вынуждена терпеливо смотреть, как он страдал.
Его глаза потемнели.
- Был бы я достаточно твердым, я бы убил ее теперь. Пока она не станет достаточно большой, чтобы понимать. Потому что это семя дракона, семя, которое вложил в нас злой Тенгель. Семя дракона!
Именно сейчас его лицо походило на человеческое меньше, чем когда-либо. В то же время глаза были более грустные и страдающие, чем когда-либо видела раньше.
- Нет, вы не лишите ее жизни! - испуганно крикнула Силье.
- Нет, конечно, нет. Но мое сердце кровоточит при мысли об ее будущем. О, ты не подозреваешь, Силье, какой это кошмар получить такое наследство! Кое-кто из моих предков гордились им и стали злыми троллями и ведьмами. Они считали себя именно теми избранниками, кто мог видеть больше, чем все остальные. Но я ненавижу все это! - Он понизил голос. - И я твердо выполню свое обещание - никогда не дотронусь до женщины. Мое семя не должно распространяться дальше. Даже если Суль продолжит теперь родственную линию. Мы будем только молить милосердного Бога о том, чтобы у нее не было злого нрава, как у многих ее предков, тех, кто стали служить дьяволу. Я стараюсь держаться все время на правой стороне.
Рывком он выпрямился и словно стал прислушиваться к себе.
- Что это?
- Ты помнишь, когда я вошел в вашу кухню, чтобы попытаться спасти Суль от чумы?
- Да. Я помню, что вы помедлили мгновение. Вы сказали 'но'... и прервали самого себя.
- Именно тогда, понимаешь ли, у меня возникло странное ощущение. Что мне не следует спасать ее. Теперь понятно, почему. Она была одной из избранных. Тогда я этого не знал, но мне словно кто-то говорил, что ее не следует спасать. Ну, то, что она существует, не важно - в любом случае я никогда не возьму себе женщину...
Силье сидела молча и боролась со слезами. Он заметил, как всегда, что она расстроена. Но на этот раз он стал раздраженным. Правда, таким он был в той или иной степени все время, как она пришла. Он снова вскочил.
- Для меня никогда не было трудным избегать женщин, - сказал он, раньше... Вода кипит.
Сначала она не поняла, что он говорит о двух разных вещах. Потом она увидела, что вода в котелке кипела и что это, видимо, уже продолжалось довольно долго. Она поднялась и открыла сундучок с едой. Она гордилась тем, что могла выставить на стол всю эту вкусную снедь, и радовалась тому, что его глаза следили за ее движениями. Так чудесно отплатить хоть чем-то за все то, что он для нее сделал! Но в то же время она чувствовала, что его настроение опять стало меняться. Она бросила на него вопросительный взгляд.
- Я должен был бы уехать давно, - сказал он взволнованно и швырнул на стол несколько деревянных ложек. - Не понимаю, почему я этого не сделал.
