уверен, нет ли засады. Но тут я увидел на дворе суматоху и тогда решил выяснить все сам.
Бенедикт быстро объяснил, что произошло.
- Ты являешься точно посланец неба, - закончил он, забыв о том, что внушающий страх гость считался выходцем из совсем других краев.
Тенгель очень побледнел. Его взгляд скользил по заплаканным лицам и остановился на Силье.
- Спасибо, Господи, что я все-таки приехал сюда!
Мари вздрогнула и перекрестилась. Тенгель заметил это и потерял самообладание.
- Разве отлученному запрещается даже произносить имя Божье? Разве вы непременно хотели бы низвергнуть меня в самую крайнюю бездну? Что вы знаете о моей душе? Что у меня ее нет, вы в это верите?
Мари и Грета виновато опустили голову. Тенгель взял себя в руки и обратился к Бенедикту.
- Двуколка ждет меня к югу отсюда, в долине. Если мы только доберемся туда... Но лошадь не осилит груз - меня, Силье, двух детей и эту поклажу.
- Абелона взяла единственную годную коляску, которая у нас есть, сказал Бенедикт. - А для саней на дороге слишком мало снега. Но вы можете взять кобылу. Оставьте ее на хуторе, что внизу у моста, работник потом заберет ее.
- Хорошо, - сказал Тенгель.
- Но что будет с вами, господин Бенедикт? - спросила озабоченно Силье. - Они ведь не арестуют вас за это?
- Да нет.
- Куда мы отправимся?
Мужчины молча смотрели друг на друга. Наконец, Тенгель прервал это молчание.
- Для Силье сейчас существует только одно направление.
- Да, - сказал Бенедикт и кивнул в подтверждение. - Я согласен, и я не смею оставлять здесь дольше детей, хотя расставаться с ними для нас - это резать по живому. Но я не знаю, что могут выдумать ведьма Абелона и ее алчные отпрыски. Я передаю малышей в твои руки, Тенгель.
Тот коротко кивнул. Он погрузил на своего коня громоздкий витраж. Оба животных были тяжело нагружены... Наступило прощание, быстрое и щемящее душу. Силье обняла каждого и горячо поблагодарила за прекрасное время, прожитое вместе. Грета держала Дага так, словно никогда не собиралась отпускать его, но пришла в себя и передала его Тенгелю. Мари просила Суль не забывать ее, а всех - приехать и навестить их вновь. Настало время трогаться, так как каждая минута была драгоценна.
Силье чувствовала благодарность к Тенгелю за то, что он взял младенца. Она не привыкла ездить верхом, а тут пришлось бы еще держать Дага. Дамского седла не нашлось, так что Силье пришлось сидеть, как мужчина. Грета и Мари засуетились, закрывая ей колени плащом, в то время как Тенгель скромно отвернулся. Ей показалось, что его рот тронула улыбка.
Когда они выехали на большую дорогу, то посмотрели на север. Преследователей не было видно. Это немного их успокоило. Силье было очень тяжело расставаться с приветливыми людьми, и время от времени она еще смахивала слезу. Но скоро происходящее потребовало всех ее сил.
Селение, мимо которого они проезжали на юг по большой дороге, казалось вымершим. Только поднимавшийся дым свидетельствовал о том, что в хуторах были люди. Но теперь Силье знала лучше. Она знала, что глаза соседей наблюдали за каждым чужим, ехавшим по дороге, она узнала об этом с болью. Тенгель проявил нетерпение и пытался заставить их ехать быстрее. Силье и старая кобыла делали все, что могли. Но, по его мнению, это было недостаточно быстро.
- У нас преимущество во времени всего несколько часов, - крикнул он ей. - А кнехты скачут быстро, стоит им только сесть на коня.
У Силье стало сводить мышцы рук. Ей приходилось в одно и тоже время держать Суль, управлять лошадью и самой держаться в седле. Она вынуждена была забыть о приличиях - плащ давно соскользнул с ее колен... Наоборот, Суль, казалось, наслаждалась скачкой. Она сидела впереди Силье с сияющими глазами и улыбкой на губах. Силье заметила, что Тенгель часто посматривал на нее, и его взгляд был полон нежности и тревоги. Он добрый человек, думала Силье. Несмотря на то, что о нем говорят и как его называют, несмотря на устрашающую внешность, он, во всяком случае, добрый в душе. Но выглядел он, однако, как демон из преисподней, когда скакал впереди. Великолепный, привлекательный и чарующий демон. Если такие водились.
Силье давно решила, что приняла слишком близко к сердцу странное поведение Суль тогда, с сыном Абелоны. Это так естественно, что Суль не любила его, и глаза ее действительно могли сверкать. Ненависть, которую парень увидел в глазах девочки, возможно, мешала ему и немного пугала, поэтому он был недостаточно осторожен, когда резал ножом ветчину. Так просто было свалить вину на другого! Ее беспокойство было слишком преувеличено.
Постепенно они въехали в лес, находившийся на пути к следующему селению. Теперь они двигались медленнее, так как нужно было дать отдых лошадям. Выло еще совсем светло, но, по словам Тенгеля, им предстоял еще долгий путь, и они должны были успеть до наступления ночи.
- В горах волки, - сказал он, - мы не справимся с ними в темноте.
Силье почувствовала, как страх сжал ее сердце. Она знала, что было целью их поездки, но пыталась не думать об этом. В глубинах ее подсознания дремала мысль, которая все время всплывала на поверхность. Все ее фантазии, все кошмары - все было только подготовкой к тому, что однажды должно было случиться. И вот час пробил. И все это, кажется, осуществляется.
- Нам и правда опасно оставаться здесь, в селении внизу? - спросила Силье, пытаясь заставить Суль сидеть смирно.
- Теперь это так, - ответил он угрюмо. - За тобой охотятся из-за общения со мной.
Общение? Это слово звучало почти так же скверно, как распутство. Она не решалась смотреть на него.
- Злая женщина... - пожаловалась Силье. - Бедный Бенедикт и другие должны терпеть ужасных людей - может быть, до конца своей жизни! - Она помедлила секунду, прежде чем продолжать: - Вы были правы, господин Бенедикт спрашивал меня, не выйду ли я за него замуж. Я, разумеется, поблагодарила, но сказала 'нет'. Может быть, напрасно, тогда бы мы избежали всего этого.
- Нет, - сказал Тенгель. - Супружество не спасло бы тебя сейчас. Вспомни о женах священников, которых схватили за колдовство и ворожбу! Им не помогли, хотя священники и просили их помиловать. Если уж женщину заклеймят как ведьму, то она пропала! - Чуть помедлив, он добавил: - Господин Бенедикт просил меня вернуться, как только я смогу. Он просил меня о помощи против тех.
- А не опасно для тебя быть среди людей? - Как только у нее вырвались эти слова, она поняла, что попала в ту же ловушку, что и Бенедикт однажды. Среди людей... Это звучало так обидно. Но Тенгель сохранял спокойствие.
- Конечно, но я пока с этим справлялся.
- Какую помощь хотел он получить?
- Он думает, что у меня есть возможности уничтожить их.
- Мне почти хочется, чтобы они у тебя были, - тихо сказала она.
- Нет, я не стану пробовать такое. Я опасаюсь разбудить в себе дремлющее зло. Но я вернусь к нему, потому что он так хорошо принял вас по моей просьбе. Несмотря на все, Бенедикт и его домочадцы, думаю, никогда не раскаивались. Они полюбили тебя и детей, ты это знаешь, Силье.
- Я вспоминаю их с благодарностью. О, мне бы очень хотелось, чтобы ты мог помочь им. Они не заслуживают того, что на них свалилось.
- Да, тут я полностью согласен с тобой. Больно думать о том, как легко в этом мире побеждает зло.
Сейчас ей следовало бы рассказать ему о Суль и о том случае, который указывал на сверхъестественные способности девочки. Но она не сказала ничего. Она все больше и больше убеждала себя в том, что все это ей просто показалось.
Тенгель снова стал подгонять лошадей. Лес кончался, перед ними у подножия холмов лежала равнина с крестьянскими дворами. Отсюда было хорошо видно дорогу к Утгардским горам. Немного проехав по
