- Что ты предпочитаешь? - с трудом выдавил из себя Тенгель, страшно побледнев. - Чтобы я тебя избил... или использовал другие силы?
- Лучше избей меня! Бей меня, ради Бога, если можешь. Но я никогда не собирался...
- Тогда надень на себя штаны, - прошипел Тенгель, и Хемминг не заставил себя ждать. Но когда Тенгель вновь схватил его, он начал кричать:
- Нет, не бей, не бей, она этого не заслуживает! Она только...
Тенгель размахнулся. Он наносил ему все новые удары, вне себя от ярости, пока Силье не попыталась его остановить. Хемминг рухнул на пол, словно окровавленный мешок. Тенгель снова поднял его и выбросил на двор.
- Заберите его с собой! - крикнул он перепуганным парням, которые ждали наверху в роще. Затем он снова вошел в дом.
- Как это было, Силье? - спросил он, еще не отдышавшись. - Он ничего тебе не сделал?
Она стояла, повернувшись к нему спиной, опираясь руками на шкаф, и дрожала всем телом.
- Нет, нет, он не успел. Спасибо за то, что ты пришел. У тебя определенно стало привычкой являться, когда я нуждаюсь в тебе.
- Да. Мне стало неспокойно, и я решил придти раньше, чем обычно. Так... не плачь, дитя, теперь это позади.
Она глубоко вздохнула.
- Я не плачу. Во всяком случае, не очень. Но мне не нравится... что ты его бил. Хоть он это и заслужил, но мне больно видеть, как ты кого-то бьешь.
Тенгель прикрыл глаза.
- Мне давно этого хотелось. И не только мне, но и многим другим, как я полагаю. Рано или поздно кто-то должен был прекратить его наглые выходки. Сожалею, что это был я и прошу у тебя прощения за то, что тебе пришлось смотреть на это, Силье.
Он сделал к ней шаг.
- Я понимаю, - сказала она невнятно. - Мне нужно к Дагу, - быстро добавила она.
Она чувствовала, что ей не следует сейчас бросаться в объятия Тенгеля. Она взяла Дага на руки. Он плакал, когда она боролась с Хеммингом, но тогда было не до него. Сейчас Силье баюкала его в руках, пытаясь успокоить. Тенгель выглянул во двор. Он увидел, как парни уводили с собой Хемминга. Они поддерживали его под руки, и он, шатаясь, тащился между ними.
- Тебе надо было бы иметь здесь побольше света, - сказал он, закрывая деревянным штырем крошечное смотровое отверстие. Он продолжал стоять и неуверенно озираться вокруг, отчетливо сознавая, что Силье взволнована его расправой с Хеммингом.
- Я вижу, ты поставила здесь свой красивый витраж. Может быть, мне выпилить...
Она поставила витраж на шкаф, и Тенгель стоял и трогал красивую мозаику, сделанную Бенедиктом.
- Нет, - сказал он медленно.
- Что ты имеешь в виду?
- Нет, витраж не подходит сюда. Он сделан совсем для другой стены. Для дома совсем другого качества, чем этот.
- Ты имеешь в виду, что мы не имеем на это права?
На лице Тенгеля появилось отстраненное выражение.
- Конечно, имеешь, - произнес он наконец. - Это же твое.
- Ты сейчас заглянул в будущее? - тихо спросила Силье дрожащими губами.
- Да, - задумчиво сказал он. - Я вдруг почувствовал в себе огромное сопротивление тому, чтобы поставить этот витраж здесь.
В комнате стало совершенно тихо. Затем Тенгель выпрямился, словно пытался все с себя стряхнуть.
- Ну, давай я тебе помогу, раз я пришел. Принесу воды и дров.
Когда чуть позднее появилась Элдрид вместе с Суль, все было, как прежде. Не было сказано ни слова о посещении Хемминга.
13
Когда все ушли, а дети легли спать, Силье вытащила альбом для эскизов, полученный от Бенедикта. Никто, даже Тенгель, не знал, что она с ним делала.
Она провела рукой по переплету, где нарисовала маленький красивый эскиз с изображением долины Людей Льда. Затем открыла альбом. В нем Силье вела своего рода дневник, делая записи лишь время от времени, когда ей казалось, что произошло что-то особое. Изящным почерком и с множеством орфографических ошибок (учитель в поместье заплакал бы, увидев это) она записала:
'Сегодня я наблюдала одно из скрытых свойств Тенгеля. Он держал руку на моем витраже и смотрел в будущее...'
Она написала также о некоторых других происшествиях, важных для нее, а затем закрыла книгу и надежно ее спрятала. Размышляя о разных делах, она разделась и нырнула в постель.
В тот вечер Тенгель не пошел к себе домой. Гонимый беспокойством и отчаянием, он бродил в горах и пытался привести в порядок свои мысли. Он ходил до тех пор, пока не показалась бледная луна. Тут он остановился. Он стоял совершенно неподвижно, закрыв лицо руками.
- О, боже, - молился он, - милосердный Отец, взгляни на свое несчастное человеческое дитя. Помоги мне, посоветуй мне, дай мне знак! Что мне делать? Я так люблю ее, Отец, и я не могу быть вдали от нее. Ты знаешь, что и ей, и детям нужна моя помощь, они беззащитны без меня, и я притащил ее сюда, в эту глушь. У меня не было другого выхода, но я знаю, чувствую, что она здесь не вполне счастлива. Боже, все это стало для меня слишком большим испытанием. Дай мне знак, что я должен делать!
Но Небеса молчали. Он не получил никакого ответа. Он повернулся и устало пошел вниз. Далеко в долине серебрились в лунном свете стога сена.
Тенгель не смотрел, куда ступал. Он не заметил покрытой льдом реки. Когда под ним затрещал лед, он громко вскрикнул от неожиданности. В следующее мгновение он оказался в ледяной воде и почувствовал, как его тянет вниз, на дно омута. Инстинктивно он пытался за что-то ухватиться, но его руки нащупали лишь кромку льда. Он крепко вцепился в нее.
- Так это твой знак? - выкрикнул он в ночное небо. - Так это то, что ты хотел сказать? Что моя жизнь не имеет никакой цены? Что будет лучше, если я исчезну? Что бедняк, получивший кровь Тенгеля Злого, не должен рассчитывать на милосердие?
Он наклонил голову и коснулся лбом руки, которая уже замерзла.
На следующий день Тенгель не пришел к Силье. На второй день тоже. Пошел третий день, когда он не появился. Тогда Силье поручила детей Элдрид и пошла к его дому, находившемуся далеко в долине. Она никогда не была здесь раньше, только видела его на расстоянии и считала, что он выглядит довольно убого. Сейчас она боязливо приближалась к нему. Из отверстия в крыше не поднимался дымок, и это ее напугало. Она увидела маленький домик, сильно на клонившийся в одну сторону, словно готовый упасть в любую минуту. Наконец, она решилась постучать в дверь.
- Войдите, - послышался голос Тенгеля.
В нем было что-то чужое. Но уже то, что она услышала его, всколыхнуло ее чувства. Теперь она поняла, как огорчалась из-за того, что он так долго не появлялся. Она вошла осторожно, немного опасаясь того, что он рассердится и назовет ее навязчивой. Может быть, он просто хотел держаться подальше и ждал того же от нее.
- Силье! - воскликнул он охрипшим голосом и привстал на кровати. - А я здесь лежу - и какой у меня беспорядок!
Он беспокоился за то, как ей здесь покажется! Силье была почти растрогана.
- Но, Тенгель, мне, пожалуй, все равно, какой у тебя порядок. Ты же очень хорошо знаешь, что сама я не чистюля. Но ты живешь в сарае, и это гораздо хуже. Здесь бревна даже не прилегают вплотную, и я могу смотреть сквозь щели.
- Я пытался законопатить щели паклей и мхом, - сказал он хрипловатым голосом. - Но их так много.
Она была напугана его видом. Он казался слабым. Любимое лицо так изменилось, тени под глазами и на щеках стали гораздо темнее, чем обычно.
