мне информацию, связанную с герцогом Виндзорским, который жил в замке Эсторил. Затем я нанес визит нашему послу фон Гуэну, и он оказал мне любезную помощь в уточнении деталей порученной мне операции.
В о п р о с. - Был ли фон Гуэн информатором Гиммлера?
О т в е т. - Думаю, что да.
В о п р о с. - Вы не отвечали столь уверенно по поводу фон Шторера.
О т в е т. - Дело в том, что фон Гуэн был хорошо информирован о моей роли в Венло, во время похищения Беста и Стевенса... Такого рода информацию получали наиболее доверенные люди СС... Он, кстати, спросил, продумываю ли я меры предосторожности с тем, чтобы моя акция не нанесла ущерб германо-португальским отношениям. В ту пору Салазар еще более усилил мощь тайной полиции, и мои люди - практически до начала сорок пятого года - делали все, чтобы прибрать к рукам высшие чины этой службы. Как я знаю, именно такую же работу проводила секретная служба Великобритании...
В о п р о с. - Вы отвлекаетесь от основной темы. Что еще вам сказал фон Гуэн?
О т в е т. - Он сказал, что им получена информация, носящая исключительный характер. Несмотря на события в Венло, секретная служба Великобритании по-прежнему убеждена, что среди немецких военных существует влиятельная оппозиция фюреру, генералы намерены устранить его и подписать мирный договор с Лондоном, чтобы создать единый фронт против большевиков.
В о п р о с. - А может быть, эта убежденность создалась не вопреки инциденту в Венло, а именно благодаря ему?
О т в е т. - Вы хотите сказать, что британская секретная служба намеренно пошла на то, чтобы отдать нам Беста и Стевенса? Вы хотите сказать, что операция планировалась не только в Берлине, но и в Лондоне?
В о п р о с. - Меня интересует ваша точка зрения.
О т в е т. - Я не готов к тому, чтобы высказать мое мнение по такого рода допуску. Я должен подумать...
В о п р о с. - Продолжайте ваши показания по делу о попытке похищения его высочества.
О т в е т. - Назавтра я получил от Ошимы исчерпывающую информацию о замке Эсторил, о залах и апартаментах, занимаемых герцогом и его женой, слугами и охраной. Я организовал наблюдение за замком и получил информацию, что секретная служба Англии не спускает с него глаз. Затем поступили данные, что герцогу Виндзорскому было открыто не рекомендовано принимать приглашение на охоту, переданное ему моими испанскими знакомыми...
В о п р о с. - Вы же сказали, что не помните имен тех испанских аристократов, которые устраивали охоту в честь герцога...
О т в е т. - Кажется, среди них был потомок графа Оргаса... И еще отпрыск маркиза де ля Энсенада... Словом, я получил информацию, что герцогу не рекомендована охота, но что он по-прежнему не хочет ехать на Бермуды и с радостью остался бы в Европе. Однако герцог якобы сказал, что он не намерен навсегда поселяться ни во вражеской, ни в нейтральной стране... Его позиция показалась мне странной. Он хотел жить в Европе, но в Европе той поры было только две нейтральных страны - Швеция и Швейцария, поскольку и Испания и Португалия были значительно ближе Гитлеру, чем Черчиллю... Я обсудил создавшуюся ситуацию с моим португальским контактом...
В о п р о с. - Его имя?
О т в е т. - Антонио ду Сантуш, как мне кажется... Полковник ду Сантуш, из секретной полиции... Мы выработали план... Я попросил его сообщить герцогу Виндзорскому, что за ним усилено наблюдение со стороны английской секретной службы, а возможно, и немецкой, что он, ду Сантуш, поэтому должен усилить его охрану своими людьми, чинами португальской секретной полиции... Чтобы придать словам ду Сантуша больший вес, мои люди организовали инцидент в Эсториле и разбили ряд окон камнями... Это дало возможность людям ду Сантуша провести тщательный обыск в Эсториле под предлогом того, что под камни могли быть задекорированы бомбы или подслушивающие устройства. Это дало мне дополнительную порцию информации о герцоге Виндзорском, а также о том, что ситуация с его будущим отнюдь не проста. Я устроил еще один спектакль с битьем стекол. Я предпринял также очень простой, но действующий на нервы маневр: герцогу были привезены огромные букеты роз с запиской: <От ваших португальских друзей, которые делают все, чтобы спасти вас от британской секретной службы>.
В о п р о с. - Но если португальская секретная служба, по вашим словам, оттеснила британскую охрану, отчего вы не осуществили похищение? Вы же имели право на <любой поступок>?
О т в е т. - Дело в том, что мои наблюдатели сообщили: после того как португальцы провели нужную работу, сразу же активизировалась британская секретная служба; из Лондона прибыло более двадцати человек из специального подразделения, они блокировали входы и выходы из Эсторила'. Я встретился с моим японским другом. Он выслушал меня и задал один лишь вопрос: <Что может спасти вас от наказания, если вы не выполните приказ фюрера?> Я ответил, что мне трудно представить себе, что со мной случится, если я не вывезу герцога Виндзорского. Японский друг сказал, что он может помочь мне в организации <спектакля со стрельбой> и устроить утечку информации об этом в бразильскую прессу. <У вас будет оправдание в глазах фюрера, вы сделали все, что могли, и не ваша вина, если похищение сорвалось>. В тот же вечер я встретил ду Сантуша и, желая проверить самого себя, сказал, что завтрашней ночью вместе с моими людьми, несмотря на опасность перестрелки, буду похищать герцога. При этом я спросил, чем он может мне помочь и сколько это будет стоить. Ду Сантуш ответил, что ситуация такова, что он не берется оказать мне помощь, потому что много людей могут быть убиты и этого Салазар ему не простит. И еще он сказал, что если обо всем этом узнают, то престижу рейха будет нанесен непоправимый удар. <Это, конечно, лишит вас поддержки в моем учреждении, у нас не любят тех, кто слишком громко и рискованно работает. Я могу обещать вам только одну форму помощи: из моих источников Берлин узнает, что похищение практически невозможно>... А через несколько дней герцог был вывезен на корабле к месту его почетной ссылки на Бермуды... Когда я вернулся в Берлин, Гейдрих, выслушав мой рапорт, заметил: <Никогда больше не позволяйте Риббентропу втягивать себя в авантюры, подобные этой>. Именно эта его позиция спасла меня от наказания...
_______________
' Полковник Исаев (М. фон Штирлиц) сумел сообщить Москве об операции, намеченной Шелленбергом. Москва, в устной форме, проинформировала человека, близкого к Черчиллю, о готовящемся похищении, которое могло создать серьезные трудности для Великобритании; живой Квислинг из королевской фамилии мог перейти на сторону Гитлера, что в условиях сорокового года, когда Англия переживала пору серьезных трудностей, как военного, так и экономического характера, когда посол США Кеннеди убеждал Рузвельта в нецелесообразности помощи <обреченному на поражение Острову>, могло оказать шоковое влияние на британскую общественность, тем более что такие могущественные аристократы, как леди Астор и лорд Рокуэлл, активно стремились к сепаратному миру с Гитлером, испытывая давнюю симпатию к антикоммунистической идеологии национал-социализма. (Ю. С.)
В о п р о с. - Гейдрих мог пойти на то, чтобы по своим каналам проинформировать секретную службу Британии о готовящейся операции с тем, чтобы скомпрометировать Риббентропа как инициатора этого дела?
О т в е т. - Не знаю.
ГЕЛЕН - II (апрель сорок шестого) __________________________________________________________________________
Когда Гелену передали копию стенограммы допросов Шелленберга, он поинтересовался, кто еще имел к ним доступ, удовлетворенно кивнул, когда ответили, что никто, кроме того человека, которому их удалось сфотографировать, попросил помощника не соединять его ни с кем, отменил встречу со Степаном Бандерой, назначенную на конспиративной квартире в доме на Луизенштрассе, и занялся скрупулезным изучением полученного материала.
Стенограммы были документом бесценным, ибо позволяли понять, что известно победителям о самых сокровенных тайнах разведки рейха, а что осталось неизвестным. В свое время именно он дал устное указание по своему отделу <иностранные армии Востока>, начавшему готовиться к поражению рейха, сразу же после покушения на Гитлера, далеко не все документы заносить в регистрационные книги. Именно летом сорок четвертого Гелен приказал своим помощникам поднять архивы, начиная с кампании в Польше, и представить ему в с е без исключения документы, на которых были его подписи или резолюции. Именно тогда он уничтожил около сорока своих приказов и инструкций, в которых речь шла о принципах обращения с пленными, о методах допросов колеблющихся, об отношении к диверсантам и командос (расстрел на
