вершин <Пунта Принсеса>, <Пунта Невада>, <Пунта Рефухио>, <Рефуджио
Лион> и <Пиедра дель Кондор>. Следует отметить, что лыжные спуски он
совершал лишь по маршрутам, представляющим особую трудность, - <Дель
Секундо Ломо> и <Де ля Пальмера>.
После того, как <объект Брунн> с помощью австрийского эмигранта
Отто Вальтера (левая ориентация) получил работу в качестве
инструктора горнолыжного спорта на его прокатном пункте, он совершил
поездку вокруг озера Науэль-Уапи и остановился в городке Вилла Ла
Ангостура, на дороге <Семи озер>, в пансионате <Маленькая Германия>;
все это время его сопровождали два человека, представляющие
неизвестную нам секретную службу, работу вели высокопрофессионально,
хотя <объект М. Брунн> не проявлял никакого беспокойства, ни разу не
проверился и не предпринимал шагов, чтобы оторваться от наблюдения,
даже если допустить, что он его заметил.
В следующее воскресенье он отправился на автобусе (через перевал
<Пуеуе>) в Чили, где остановился в городе Пуэрто-Монт. Поскольку это
поселение, как и Барилоче, основано немцами, <объект> в основном
разговаривал на немецком или английском языках, что не давало
возможности нашим людям понять вопросы, особо интересовавшие <М.
Брунна>.
Около двух часов <объект> провел на уникальном рыбном рынке
<Анхельмо>, где представлены наиболее экзотические дары моря,
излюбленном туристском месте. Затем он переплыл на лодке (принадлежит
рыбаку Франсиско Рабалю) канал и провел два часа на острове Тенгло,
где обедал в остерии <Бремен>, купленной сеньорой Ильзе Ульман,
которая прибыла сюда в 1942 году, после того как ее кофейные
плантации в Никарагуа были конфискованы президентом Сомосой, - в
связи с объявлением Никарагуа войны странам <оси>. Разговор <объекта>
с сеньорой Ульман зафиксировать не удалось, ибо он проходил на
немецком языке.
Через месяц <объект> совершил путешествие в Сан Мартин де лос
Андес, где остановился в отеле <Соль де лос Андес> и совершил спуски
по наиболее трудным горнолыжным трассам в районе <Серро Чапелько>.
В Барилоче <объект> в основном посещает Библиотеку Сармьенто,
Музей Патагонии, кинотеатр <Колизей> и <Клуб гольф>. Несколько раз он
побывал в ночном клубе <Крису>, но ни с кем в контакт не входил, лишь
обменивался бытовыми репликами с соседями, известными наблюдавшим.
Хозяин дома, у которого <объект> снял мансарду, ничего
подозрительного в поведении <М. Брунна> не замечал, однако в те дни,
когда <объект> ночует в городе, а не на склоне, в пункте проката
<Отто Вальтер>, где он проводит большую часть времени, <М. Брунн>
совершает длительные прогулки перед сном (с десяти до двенадцати
часов ночи), иногда заходит в бар <Мюнхен>, где, как правило,
заказывает жидкий шоколад, ни с кем в контакт не входит, обмениваясь
лишь несколькими фразами, которые не могут расцениваться как пароль
или отзыв для связи.
Поскольку Вы, Ваше превосходительство, поручили мне наблюдать
лишь за испанскими связями <М. Брунна>, я не могу сообщить о такого
рода контактах, ибо в основном <объект> общается с местным
населением, редко - с немцами и американцами, приезжающими сюда в
качестве туристов.
Однако позволю себе высказать предположение, что наши друзья из
<Организации Верена> или же их бывшие коллеги по четвертому
управлению РСХА, обладающие ныне серьезными возможностями на
континенте, могут иметь (или же имеют) исчерпывающую информацию о <М.
Брунне>. Моим представителям в Барилоче было бы значительно проще
работать, если бы наши друзья нашли возможным поделиться информацией
об интересующем объекте.
Арриба Испания!'
Искренне Ваш
Хосе Росарио,
резидент секретной службы в Аргентине.
_______________
' Официальное приветствие франкистской фаланги.
2
Строго секретно! Директору <Организации>
Государственная тайна! г-ну Верену
Мой дорогой генерал!
Резидент в Аргентине Хосе Росарио, человек, в котором я
абсолютно уверен (он прошел двухлетнее обучение в рейхе в 1940-1941
годах в <отделе-42>, специализировался в четвертом подразделении
РСХА, получил самую высокую оценку покойного группенфюрера Мюллера),
прислал мне сообщение о <Брунне>, интересующем Ваших сотрудников.
Несмотря на то, что тревожных фактов моя служба до сих пор не
зафиксировала, Росарио просит об откомандировании в его распоряжение
человека, знающего немецкий и английский языки, чтобы можно было
вести не только визуальное, но и общее наблюдение, включающее
прослушивание его бесед, даже со случайными контактами.
Конечно, я мог бы откомандировать Росарио такого человека, да и
он обладает достаточно квалифицированной немецкоговорящей агентурой в
Буэнос-Айресе, однако я не хочу принимать решение, не посоветовавшись
с Вами.
Буду рад получить от Вас сообщение.
С пожеланием всего самого лучшего,
искренне Ваш
Армандо Виго-и-Торнадо,
генерал-лейтенант.
Мадрид.
3
Испания, Мадрид,
Пуэрта дель Соль.
Строго секретно!
Мой дорогой друг!
Я был сердечно тронут, получив Ваше в высшей мере любезное
послание.
<Объект>, интересующий нас в известном Вам пункте, является
высокоподготовленным профессионалом. Именно поэтому наблюдение за ним
должно носить с к о л ь з я щ и й характер, - до того момента, пока
он не начнет активные действия.
В том же, что он их начнет, у моих коллег нет сомнений.
Именно тогда и потребуется о к р у ж а ю щ е е наблюдение.
Поэтому сейчас, до того момента, пока <объект> не начал
действовать, всякая активность может лишь насторожить его.
Поэтому, принося Вам самую глубокую благодарность и
свидетельствуя почтительное уважение, прошу сориентировать резидента
Хосе Росарио в том смысле, чтобы он держал своих людей в постоянной
готовности, но никак не форсировал активных мероприятий.
Для Вашего сведения: <объект> провел двухчасовую беседу с
