ногами. Потом он поднялся, и Индия тщательно намылила его грудь, спину, живот и ягодицы. Втайне она считала, что дей идеально сложен, но боялась, что совершает грех, глазея на обнаженного мужчину.
— Все, господин мой, — тихо обронила она, ополоснув его.
— Вовсе нет. Ты еще не коснулась моей мужской плоти, а на Востоке ее полагается мыть особенно тщательно.
— Разве ты не можешь сделать это сам? — выпалила она. Господи, неужели он действительно требует, чтобы она вымыла его там?!
— Возьми мягкую тряпочку, стань на колени и выполняй приказ, — непререкаемо изрек он.
Индия стиснула зубы. Она не позволит ему себя запугать!
Девушка присела. Какой ужас! Это оказалось прямо перед ее носом. Неужели все омы так огромны! И что это висит под гордо вздыбленным отростком?
Она окунула тряпочку в алебастровый сосуд с густым мылом.
— Осторожнее, — предупредил дей. — С этой частью тела нужно обращаться крайне осторожно. Ты ведь не хочешь повредить столь прекрасное и мощное орудие?
— Уверена, что в мире есть и получше, — фыркнула Индия, прежде чем успела сообразить, что несет. Но дей, к ее облегчению, рассмеялся.
— Возможно, — согласился он, — но поверь, моя маленькая невинность, это грозный противник, и мои женщины еще не жаловались. Закончив неприятную работу, Индия медленно поднялась.
— Твои женщины просто не смеют этого делать, господин, из страха лишиться удобств и роскоши гарема. Соизволит ли господин идти в бассейн?
Она отвернулась и, пока дей блаженствовал в теплой душистой воде, наспех помылась. Дождавшись, когда она закончит, дей поманил ее.
— Иди сюда, — велел он, окидывая ее дерзким взглядом. Индия молча спустилась по ступенькам в воду и с блаженным вздохом устроилась напротив дея.
— Твои губы как спелые ягоды, — неожиданно вырвалось у него. — Тебя когда-нибудь целовали?
Девушка кивнула, завороженная синевой его глаз.
— Твой любовник-англичанин?
— Он мне не любовник, господин. Мы собирались пожениться.
— А кто еще изведал вкус твоего рта? — допытывался он.
— Никто, господин. Я не отличаюсь легкомыслием и не какая-нибудь распутная девка.
Он в мгновение ока очутился перед ней и легонько коснулся губами губ.
— Твой лорд ласкал тебя?
— Однажды, — шепнула девушка, теряя голову от его близости. — Однажды он коснулся моей груди. Она густо покраснела.
— Вот так?
Он сжал теплое полушарие и покатал между пальцами розовый сосок. Индия на мгновение прикрыла глаза.
— Да.
— И тебе это понравилось, — мягко заключил он.
— Пожалуйста, милорд, — охнула Индия и, отстранившись, поспешила выйти из бассейна. — Массажистка ждет. Позволь мне вытереть тебя.
— Рано или поздно, — предсказал он, — ты все равно отдашься мне, Индия, но я наберусь терпения, потому что в конце меня ожидает невиданная награда.
Он вышел из комнаты, и сбитая с толку Индия медленно последовала за ним.
Баба Гассан ожидал ее.
— Я принес тебе одеяние, подобающее служанке, — сообщил он, вручая ей шальвары из белого шелка, перехваченные у щиколотки и бедер широкими лентами, вышитыми золотом и серебром. Шальвары не доходили до талии и обнажали пупок. Окунув кисть в горшочек, евнух выкрасил ее соски кармином. — Вот и все, девушка. Иди, помоги господину одеться.
— Но я не могу ходить в таком виде! — взмолилась Индия, с ужасом оглядывая свое полуобнаженное тело с красными пятнами на груди.
— Таков обычай, — бесстрастно отозвался евнух, но тут же, наморщив лоб, воскликнул:
— О чем только я думаю!
Вытащив из кармана халата узкий золотой ошейник, усыпанный драгоценными камнями: алмазами, рубинами, изумрудами, жемчугом и сапфирами, — евнух застегнул его на шее Индии.
— Не слишком туго?
Индия, потрясенная до глубины души, безмолвно покачала головой.
— Тогда иди и служи дею, девушка. Когда он оденется, проводишь его в покои, и я покажу тебе, как пройти на кухню. А теперь стой возле хозяина, пока ему будут делать массаж.
Кейнанреис растянулся животом вниз на мраморной скамье, а коренастая женщина неопределенного возраста впивалась ему в ягодицы сильными пальцами. Приоткрыв один глаз, он лениво глянул на Индию.
— Оставайся там, чтобы я мог видеть тебя, — велел он и снова опустил веко. Индия застыла на месте, боясь шевельнуться и не в силах поверить, что такое происходит с ней. Она, английская аристократка, стала низкой рабыней! И хотя не одна женщина в ее семье побывала в плену у мусульман, всем удалось рано или поздно сбежать и вернуться на родину. Индия от души надеялась, что и ей повезет. Между девушкой и ее родственницами, однако, была огромная разница: они к тому времени, как попали в плен, уже потеряли невинность. Все были либо замужем, либо овдовели.
Индия невольно глянула в сторону распростертой фигуры дея. Массажистка усердно мяла его правую ногу. Индия отчего-то отметила, что ноги у него стройные и бедра мускулистые, а ступни узкие и длинные. Массажистка трудилась над его подъемом, вытягивала и терла каждый палец. Индия зачарованно наблюдала за каждым ее движением, не замечая, что дей искоса посматривает на нее.
Наконец массажистка выпрямилась, что-то тихо сказала дею и, поклонившись, удалилась.
— Помоги мне встать, — приказал он Индии, и та подала ему руку. Небрежно перекинув длинные ноги через край скамьи, он поднялся. — Моя одежда в шкафчике из кедрового дерева. Отныне твоей обязанностью будет следить за тем, чтобы ее меняли два раза в день, утром и вечером. Баба Гассан расскажет, какие одеяния мне нужны в обычный день, или в особых случаях. Сегодня ты проспала, но с завтрашнего дня придется вставать пораньше, задолго до того, как меня нужно будить. Поняла?
— Я не глупа, господин, и ты достаточно ясно все объяснил, — резко бросила она.
Но дей стиснул ее запястье и холодно процедил:
— Твое счастье, что здесь никого не было и никто не слышал твоих грубых слов. Иначе пришлось бы снова выпороть тебя. Когда ты обращаешься ко мне, голос твой должен быть нежен и мягок, как полагается почтительной невольнице. Ты жестоко оскорбила меня прошлой ночью, но я незлой человек и вижу, что ты еще не привыкла к новым обстоятельствам. Поэтому я дал тебе возможность исправиться, но не потерплю неповиновения или колкостей. Еще один промах — и я велю стражникам укротить тебя.
Индия открыла было рот, чтобы достойно ответить, но вовремя опомнилась:
— Да, господин, я все поняла и прошу меня простить.
— Если станешь усердно служить, найдешь во мне милостивого хозяина. Но я повелитель Эль-Синута, а это тяжелое бремя. Выкажи я хоть малейшую слабость, этим сразу же воспользуются враги и я не смогу быть достойным помощником султана, если в одном из подвластных ему государств начнутся смута и несогласие. Я дей, а не какой-то пустоголовый придворный щеголь.
Слова его, как ни странно, запали в душу девушки.
— Да, господин, я понимаю, — кивнула она и, подойдя к шкафчику, вынула сначала белую шелковую рубашку, вышитую по вороту золотой канителью. Запястья широких рукавов украшали драгоценные камни. Ни шнуровки, ни застежек, а разрез ворота доходит до середины груди. Индия натянула рубашку на господина и принесла белые шелковые шальвары.
— Я не нашла подштанников, — нервно пролепетала она.
— Я их не ношу, — мягко пояснил дей. Девушка покраснела, не зная, что делать дальше.
— Помоги, — велел он, поднимая ногу.
