воевода ушел; мурашкинцы отсекли голову своему воеводе Племянникову. В Лыскове козаки были приняты с торжеством; но на другой стороне Волги не хотел сдаваться им Макарьевский Желтоводский монастырь, привлекавший воров богатою добычею. 8 октября воры приступили к монастырю с страшным криком: «Нечай! Нечай!» (мы знаем, что это значило) — и старались зажечь монастырь; но монахи, служки, крестьяне и богомольцы затушили пожар и отбили воров, козаки отступили в Лысково, оттуда в Мурашкино и все более и более набирали к себе людей; у Осипова было уже тысяч пятнадцать народа, мордвы, черемис и русских крестьян, и между ними сто человек донских козаков, товарищей Разина. Отряд этого войска под начальством атамана Янка Микитинского пошел в другой раз под Макарьев монастырь и успел захватить его: пожитки частных людей, отданные в монастырь на сбережение, были разграблены, но монастырского ничего не тронули. Между тем к Осипову в Мурашкино нахлынули новые толпы татар, мордвы и чуваш, и он сбирался идти под Нижний, потому что нижегородская чернь уже дважды присылала к нему с приглашением прийти: город будет сдан и государевы люди побиты. Но во время сборов к Нижнему прискакал гонец от Разина с приказом идти к нему на помощь со всеми силами, потому что его, Стеньку, князь Борятинский под Симбирском побил.
Таким образом, нечего было ждать главного атамана для поддержания и распространения мятежа, а между тем царские воеводы стали двигаться с разных сторон, и нестройные толпы черни, кое-как вооруженной, не могли стоять против государевых ратных людей. Остановка Разина в Астрахани и потом под Симбирском дала воеводам возможность собраться с силами, которых вначале, как мы уже могли видеть из донесения Борятинского, было очень недостаточно. Знаменитый боярин и воевода князь Юрий Алексеевич Долгорукий стоял в Арзамасе и оттуда доносил царю: «Пущие заводчики в воровстве те, которые присланы от Стеньки Разина, из симбирской черты стрельцы и козаки да будники, которые были на будах. Пущие заводы воровские от Нижегородского уезда, от Лыскова, Мурашкина и от Тетюшевской волости; этих воров умножилось; ратных людей, которые идут к нам в полки, побивают и грабят; а с другой стороны, от Шацка, Кадома и Темникова, воровство большое ж; на таких воров малые посылки посылать опасно, а многолюдную посылку послать — и у нас малолюдно: стольников объявилось в естях 96 человек, а в нетях 92, стряпчих в естях 95, а в нетях 212, дворян московских в естях 108, а в нетях 279, жильцов в естях 291, а в нетях 1508, разных городов дворян и детей боярских зело мало в приездах, а рейтарские полковники и рейтары из Переяславля-Залесского и Рязанского не бывали». Долгорукий уже объяснил, почему было такое количество нетей: «Ратных людей, которые идут к нам в полки, побивают и грабят». Нижегородские воеводы подтверждали это объяснение: «Пришли к Нижнему Новгороду ратные люди, велено быть им в полку боярина князь Юрья Алексеевича Долгорукого. И ныне те ратные люди стоят под Нижним для того, что в Нижегородском уезде воры дороги все переняли и учинили по дорогам крепости и засеки и заставы крепкие и многолюдные, конных и пеших людей не пропустят, побивают до смерти. В Нижегородском уезде многие села и деревни разорили и выжгли, дворян их, жен и детей и людей их побили; к Нижнему Новгороду подъезжают и всяким жилецким людям говорят с угрозами и воровские письма привозят, чтоб жилецкие люди им город сдали и их встретили; из тех воров два человека, приехавшие с воровскими письмами, пытаны накрепко и казнены смертию».
Бунт обхватывал Долгорукого с трех сторон: с юга, востока и севера; воевода не мог думать о наступательных движениях и должен был ограничиваться оборонительными действиями от наступавших воров. Оборона была удачна. 28 сентября воевода думный дворянин Федор Леонтьев побил воров в селе Путятине; узнав, что новые толпы движутся из Алатыря прямо к Арзамасу, Леонтьев соединился с окольничим князем Константином Щербатовым, и 30 сентября побили воров в селе Панове; но через пять дней узнали, что воры в деревне Исупове, только в 12 верстах от Арзамаса: на них пошел Щербатов и разбил; 9 октября Леонтьев разбил другую шайку, в селе Кременках; 13 октября Щербатов встретил и разбил воров по саранской дороге, в селе Пое; другой большой бой загорелся у села Мамлеева и кончился также поражением козаков.
Воровской напор на Арзамас был сдержан, и Долгорукий мог перейти к наступательным движениям. Важнее всего ему было очистить север, нижегородские места и не дать ворам Нижнего. С этою целью он отправил Щербатова и Леонтьева к Мурашкину, на самое сильное скопище, гнездо самозванства и воровских прелестей. 22 октября, не доходя пяти верст до Мурашкина, воеводы встретили воров и начали бой; воры стали отступать, вели государевых людей полторы версты и навели на главные свои полки к пушкам; тут, в трех верстах от Мурашкина, загорелся большой бой; нестройные толпы, несмотря на свою многочисленность и пушки, не выдержали натиска государевых людей и побежали, оставив победителям 21 пушку, 18 знамен и 61 пленника. Участь последних была решена немедленно у Мурашкина же: одни повешены, другим отсечены головы; победа стоила воеводам 2 человека убитыми и 48 ранеными. От Мурашкина воеводы двинулись к Лыскову: лысковцы сдались 24 октября. 28 октября воеводы-победители пришли в Нижний и остановились здесь на три дня для расправы: «В нижегородских жителях была к воровству шатость; воеводы этих воров перехватали и велели казнить смертию: повесить около города по воротам; иным отсечь головы, других четвертовать в городе».
После этих мер Нижний стих; но уезд его еще далеко не был очищен. 10 ноября Леонтьев поразил воров под селом Ключищи и на другой же день выступил снова в поход. За Ключищами по большой дороге у воров сделана была по обе стороны засека крепкая, в длину на версту, а поперек на обе стороны по полверсте.
Леонтьев велел стрельцам приступать к засеке, а сам бился с конными людьми: воры были выгнаны из засеки: но у них оставались еще другие крепости: они перекопали всю большую Курмышскую дорогу, сделали большой ров, ко рву осыпь земляную высокую, по обе стороны осыпи поделали шанцы и большие дубовые надолбы: вытесненные из засеки воры в числе 4500 засели в этой крепости и учинили бой большой с государевыми людьми: здесь большая часть их была истреблена, остальные бросились бежать к селу Маклакову и засели здесь в дворах и гумнах: государевы люди запалили село и сожгли в нем воров.
После этих успехов на севере Долгорукий нашел возможность двинуть часть войска и на юг: сюда двинулся воевода Лихарев: когда он стоял обозом в селе Веденяпине, воры напали на него в числе 5000 человек и были разбиты, потеряли 4 пушки, 16 знамен, 30 человек пленными. 19 ноября Лихарев вошел в Кадомский лес: языки сказали, что воры числом 500 человек с атаманом крестьянином Сенькою Белоусом стоят близ реки Варнавы в засеке, которая засечена в длину на три версты, а поперек на версту. Лихарев 20 ноября взял засеку и убил атамана: к ворам шло на помощь триста человек, и тех в шести верстах от засеки побили. Навстречу этому движению государевых людей двинулись воры из Саранска большими толпами к Красной слободе; но теперь вследствие успехов царских войск страх перед ворами начал исчезать: краснослободцы отсиделись; пришел черед ворам бегать из городов: как только Лихарев послал отряд к Темникову, 30 ноября, воры побежали в лес, а темниковцы лучшие люди сдались государевым людям.
Здесь, в северной части нынешней Тамбовской губернии, уже давно с успехом действовали другие царские воеводы, двигавшиеся с юга. Из Тамбова 11 октября выступил на север воевода Яков Хитрово с 2670 человеками войска, оставя в Тамбове с воеводою Пашковым 2118 человек: Пашкову казалось это мало; он сильно боялся и писал: «На тамбовцев в нынешнее смутное время надеяться не на кого, потому что у них на Дону братья, племянники и дети, а иные у Стеньки Разина». Мы видели, что воровские толпы, возмутившие нынешнюю Пензенскую губернию под начальством Мишки Харитонова и Васьки Федорова, решили овладеть Шацком. Бывшие здесь рейтарские полковники Зубов и Зыков предупредили воров и 14 октября напали на часть их, стоявшую в селе Конобееве. Воры были все побиты, два атамана попались в плен с десятью козаками. Но этот успех не отвратил опасности от Шацка, и 17 октября полковники увидали у себя гостей: под город подступили главные толпы: с одной стороны Мишка Харитонов, с другой — Васька Федоров. Воры были отбиты и принуждены отступить в заповедный лес; рейтары преследовали их сюда и побили. Но кроме этих пензенских шаек в 20 верстах от Шацка, в деревне Печинищах, образовалось новое воровское гнездо особого рода: вместе с забунтовавшими крестьянами стояли здесь тамбовские козаки и солдаты разных слобод и сел, которым было велено идти на службу в Шацкий полк и к Хитрово. Из Печенищ они перебросились в Тамбовский уезд, на Рыбную пустошь, в село Алгасово, где и стали обозом под начальством Тимофея Мещерякова, разбойничая в окрестностях и призывая к себе крестьян Рыбной пустоши. 22 октября, в тот самый день, как Щербатов и Леонтьев бились с ворами под Мурашкином, Хитрово осадил воровской обоз под Алгасовом, приступал жестокими приступами, а село велел зажечь и разорить, потому что крестьяне его сидели в воровском же обозе. На другой день, 23 октября, Мещеряков с товарищи начали бить челом, и Хитрово привел их к присяге на том, чтоб козаки и солдаты вперед служили
