безрадостному безделью. Думал об Элле, о том проходимце, а в половине третьего в мои раздумья ворвался телефонный звонок.
Я поспешил снять трубку, надеясь, что звонят из Восточного Сент-Луиса, но это оказался всего-навсего Клэн-си Маршалл, да к тому же пребывавший в прескверней-шем расположении духа.
- Клей, - заявил он мне, - может быть, хоть тебе удастся урезонить Эда?
- Что случилось?
- А сам-то ты как думаешь? Все это ваши с ним игры в крутых. Клей, я не знаю, говорил ли тебе Эд об этом или нет, но только, пока вы с ним суетесь туда, где вам совершенно делать нечего, дела у организации идут совсем хреново. Я только что разговаривал со Старквезером, нашим бухгалтером, и он сообщил, что ваша затея стоит нам кучу денег, гораздо больше, чем мы можем себе позволить.
- А от меня-то ты чего хочешь?
- Поговори с Эдом. От меня он отмахивается.
- Меня он тоже не станет слушать, Клэнси. Ему не терпится добраться до гада, который устроил весь этот кавардак.
- А что потом? Клей, глянь на вещи трезво. Полиция заполучила Билли-Билли Кэнтела, так что дело закрыто. И значит, сдать того парня легавым мы все равно не сможем.
- Не думаю, чтобы Эд собирался сдавать его.
- Что же тогда? Убить?
- Думаю, именно этого он ждет не дождется.
- Замечательно. Будет труп - и полиция снова встанет на уши, и все начнется заново. Это же совсем не то, что замочить какого-нибудь ничтожного лоха из своих, Клей. Ты собираешься прикончить кого-то не из наших и кто с юридической точки зрения считается полноправным гражданином. Легавые вынуждены будут устроить новое разбирательство.
- А может, и нет. Наверное, нам удастся спрятать концы в воду.
- Может быть. Наверное... Хорошо звучит. Учти, мы не продержимся долго на своем поприще, если станем полагаться на авось да небось, Клей.
- Слушай, Клэнси, ты что, выложил все это Эду и потому он на тебя взъелся?
- Он вообще не хочет со мной говорить. Когда я звоню ему домой, то эта горилла, которую он нанял себе в телохранители, даже не подзывает его к телефону, а сразу бросает трубку.
- И поэтому ты хочешь напустить на него меня, да? Клэнси, даже если бы я и затеял с ним разговор, уверяю, ничего хорошего из него все равно не вышло бы. Он бы точно так же отшил и меня. Если он отказывается внимать советам собственного адвоката, то уж меня-то и подавно вряд ли послушает.
- Поверь, не стоит заниматься ерундой, Клей.
- Не суетись, мы скоро закончим.
- Ты подобрался к нему еще ближе?
- Мне так кажется.
- Что ж, хоть какое-то утешение. На мой взгляд, нам не следовало бы подменять полицейских, но я буду искренне рад, если ты справишься с поручением.
- Не следует принимать работу так уж близко к сердцу, Клэнси.
- Мне платят именно за серьезное к ней отношение, - возразил он.
Неожиданный звонок и странная настойчивость. В начале четвертого домой вернулась Элла. Я хотел было сказать ей что-то, какое-то доброе слово, но она не дала мне и рта раскрыть, заявив с порога:
- Не сейчас, Клей. Я еще не готова к окончательному разговору. Ты уже обедал?
- Нет, - признался я.
Мы сели за стол и совсем не говорили об этом. Но так как каждый из нас не мог больше думать ни о чем другом, то ни о чем другом мы не говорили тоже. Обед затянулся и прошел в мертвой тишине.
Глава 24
Офис Тессельмана располагался в апартаментах на четырнадцатом этаже, о чем возвещала надпись на матовом стекле двери, сделанная золотыми буквами: 'Эрнст Тессель-ман, адвокат'. Суть же в том, что Эрнст Тессельман вот уже на протяжении многих лет не был практикующим адвокатом в общепринятом смысле этого слова.
В офисе он пребывал в одиночестве, то есть я хочу сказать, что секретарша отсутствовала. Ее заменял дворецкий-вышибала, одетый в обычный костюм и теперь игравший роль телохранителя, но он не в счет.
Встреча оказалась куда более прохладной по сравнению с предыдущей. Телохранитель, которого я про себя по привычке все еще называл Смокингом, хотя он и вырядился вполне цивильно, дожидался в приемной и настоял на том, чтобы обыскать меня, прежде чем допустить к шефу. Обыск отличался особой тщательностью, но никакого оружия, естественно, при мне не было, а поэтому ему не оставалось ничего другого, как распахнуть передо мной дверь, и я прошел в святая святых Эрнста Тессельмана.
Одежда Тессельмана подчеркивала строго деловой стиль: несколько старомодный синевато-серый костюм, дополненный жилеткой и цепочкой от часов. Письменный стол, за которым он сидел, был таким же огромным и пустым, как и тот, что находился в его домашнем кабинете. Он жестом указал мне на кожаное кресло напротив, а бдительный Смокинг занял место в углу за спиной у хозяина.
- Начну с того, - сказал я, - что посвящу вас в события, произошедшие с момента нашего последнего разговора.
Он молча кивнул, ожидая, когда я перейду к сути дела. Взгляд его был холоден и насторожен. Он мне не доверял.
- Бетти Бенсон была убита вскоре после нашей встречи, - продолжал я.
- Я знаю, - кивнул он. - Газеты сообщали подробности. Полиция решила, что это ваших рук дело.
- Я успел побывать там чуть раньше маньяка. В любом случае Билли-Билли Кэнтел, единственный подозреваемый в убийстве мисс Сент-Пол, тоже мертв и его тело у полицейских. Так что дело считается закрытым.
- Считается?
- Эд Ганолезе рвет и мечет. У нас слишком много неприятностей и еще больше убытков. Эд хочет расквитаться с обидчиком.
- Значит, поиски продолжаются.
- Да.
- А зачем вы пришли ко мне? В прошлый раз я рассказал вам все, что мне было известно.
- Боюсь, что тогда вы сказали мне не правду, мистер Тес-сельман.
Он глянул на Смокинга, застывшего рядом с его креслом, а затем снова перевел взгляд на меня:
- Не слишком-то вежливо с вашей стороны, вы не находите? И крайне неосмотрительно.
- Как я уже сказал, мне удалось побеседовать с Бетти Бенсон незадолго до ее смерти. И кое в чем вы с ней расходитесь.
- В чем, например?
- Вы говорили Мейвис, а затем и мне, что собираетесь способствовать ее дебюту в музыкальной комедии.
- Да, это так.
- А мисс Бенсон утверждала - и я ей верю, - что Мейвис не могла напеть даже простенькой мелодии, бедняжка начисто лишена вокальных данных.
- У нее попросту не было достаточной подготовки. Я оплачивал ее занятия по вокалу.
- От нее же я узнал, что вы обещали Мейвис на ней жениться.
- Да, верно, я сделал ей предложение.
- И тем не менее попытались соблазнить мисс Бенсон.
- Это она вам сама сказала? Вот ведь маленькая лживая дрянь.
- Но зачем? Зачем бы ей понадобилось врать?
- Мы были почти незнакомы, и мне трудно строить предположения о ее мотивах.
- Вы недвусмысленно давали мне понять, что очень любили Мейвис Сент-Пол и были глубоко потрясены ее смертью.
- И что из этого?
- Боюсь, что недолгое время, - опять-таки в чем я убедился собственными глазами: вы переживали из-
