давай посмотрим, - я взяла телефонный справочник. Оставляем в покое ведомственные поликлиники, так: раз, два, три... Всего тридцать один пункт. Три пункта тебе в день, а то и четыре...
- А еще лучше шесть. Ладно, кого-нибудь возьму себе на подмогу. Веревки ты из меня вьешь, - вздохнул Лешка. - Поехали на выходные к нам на дачу, Хрюндика бери и Сашку, а?
- Посмотрим, Хрюндик у меня приболел, но вроде бы ничего страшного, если к выходным все будет нормально, тогда поедем.
- Слушай, а как мы фамилию Анджелы установим, если дело об изнасиловании пока запрашивать не будем? Мне ж без фамилии в травмпункты соваться нечего.
- Горчаков, ну что, я до смерти буду тебя учить работать? Посмотри в заявлении Скородумова, когда это было и где живет бедолага, который попал к Анджеле на крючок. Идешь в отдел милиции, на территории которого все это произошло, и находишь по книге телефонограмму. Там стоит ее фамилия. Элементарно, Ватсон! Слушай, ты своим приходом меня сбил с панталыку, я чего-то хотела сделать, а что - не могу вспомнить.
Именно сейчас вспомнить, чего я хотела, мне было уже не суждено.
В дверь постучали двое интеллигентного вида мужчин в одинаковых бежевых плащах с поднятыми воротниками.
- Мы из ФСБ, - представились они, хотя это и так было понятно. Горчаков ушел, а им я предложила сесть и рассказать, что там у них стряслось.
Они сели, переглянулись и сказали, что не знают, как начать. Я терпеливо вздохнула. Они извинились, вышли в коридор, видимо, посовещались там, через пять минут
вернулись и приступили к рассказу. Говорил один из них, а второй не перебивал его, а деликатно приходил ему на помощь, если тот долго не мог подобрать подходящее выражение.
То, что они стеснялись мне поведать, я из их недомолвок поняла сама: они, похоже, разрабатывали местную группировку партии 'Русского национального братства' и плотно обставили некоторых наиболее активных лиц, посещающих эти национал-социалистские сборища, по крайней мере, наружка с них глаз не спускала. В один прекрасный день, не так давно, а именно - третьего октября, разрабатываемые втроем посетили спортзал, где их партайгеноссе отшлифовывали приемы восточных единоборств, а затем, на красном джипе одного из них, поехали в наш район и на одном из светофоров оторвались от наружки. Как мне объяснили смущенные этим обстоятельством визитеры, у джипа двигатель на гидроусилителе; как зеленый зажегся, они и рванули с перекрестка и были таковы, а преследователи - на старой 'шестерке' - как раз на перекрестке заглохли. Наружники стали метаться по району, запрашивать базу, и через два часа наткнулись на джип возле дома на улице имени великого писателя. (Я должна его знать, уточнили они, там через два дня после этого подорвали депутата Бисягина. Я опять вздохнула.)
Сотрудники наружного наблюдения подъехали очень вовремя; не успели они достать газету и приготовиться к долгому ожиданию, как из парадной вышли разрабатываемые, и с ними еще один человек, все сели в машину, но не в красный джип, а в черный 'линкольн-навигатор', стоявший рядом, - один сел за руль, двое на заднее сиденье, а между собой посадили четвертого, до сего момента наблюдателям неизвестного. Сильно тонированные стекла затрудняли наблюдателям возможность контролировать происходящее в машине. Наблюдатели аккуратно двинулись вслед за 'линкольном-навигатором', по пути, по согласованию с базой, поменяли машину на более мощную, и не зря - 'навигатор' выбрался на Всеволожскую трассу и рванул так, что наблюдатели еле за ним поспевали. В районе Токсова 'навигатор' пришвартовался к лесочку на болотистой местности и четверо мужчин из машины направились в этот лесочек, водитель предварительно что-то доставал из багажника. Притаившиеся за поворотом наблюдатели терпеливо ждали, но разглядеть, что там, в лесочке, происходит, не могли - далековато, а приближаться они боялись, и листва еще не вся опала, лесочек надежно прикрывал гостей от посторонних глаз. Ждали минут сорок, и наконец объекты вышли на дорогу, сели в машину и покатили прочь. И только когда их довели до точки, откуда те стартовали, - то есть до депутатского дома, наблюдатели удосужились пересчитать объекты: их было трое.
Три дня Федеральная Служба Безопасности носила это в себе, а после того как взлетел на воздух депутат Государственной Думы, они струхнули и понеслись в городскую прокуратуру, в свой надзорный отдел. Начальник отдела по надзору за органами федеральной безопасности доложил начальнику следственного управления, а тот спустил команду - в районную прокуратуру для неотложных следственных действий.
- Все ясно, - вздохнула я. - А вы мне хоть что-то привезли, хоть какие-то материалы?
- Материалы? Какие?
- Которые дадут мне возможность зарегистрировать их и выехать для обнаружения трупа в Токсове. Вы ведь предполагаете, что там в лесочке остался труп?
Визитеры переглянулись.
- А без этого никак нельзя? - спросил один из них, постарше.
- Никак, - я сочувственно улыбнулась. - Ну хоть рапорт мне напишите.
- Рапорт об оперативных мероприятиях?!
У них на лицах отразился священный ужас. Я начала терять терпение.
- Ну а как я, по-вашему, оформлю обнаружение трупа? На основании чего я потащилась в Токсово и откопала там кого-то?
Им, похоже, такая прозаическая мысль в голову не приходила. С большим трудом я, наконец, втолковала им некоторые процессуальные тонкости, и мы, общими усилиями, с честью вышли из бумажного тупика. Им не терпелось ехать в Токсово, а я задала кощунственный вопрос, не подождет ли это до завтра, а то сегодня уже стемнело. Но я сама сразу отказалась от переноса мероприятия на светлое время дня, вспомнив, что сегодня пятница, а потом два выходных. В таких случаях ждать нельзя, промедление смерти подобно. До тебя может приехать кто угодно и выкопать труп, чтобы, например, перепрятать.
- Только сразу предупреждаю, - решительно заявила я, - своими силами мы не справимся. Вы не хотите объединиться с РУБОПом, например? У них есть хорошие навыки работы по таким сигналам, но ваши заслуги, естественно, забыты не будут.
Они переглянулись с выражением: 'Нет! На это я пойти не могу! Мне надо посоветоваться с шефом!'
- Позвоните руководству, - любезно разрешила я.
Двадцать минут ушло на переговоры с начальством, и пока они базарили по телефону, я напряженно пыталась вспомнить, чего же я хотела; но так мне ничего в голову и не пришло. Я зашла к Лешке, рассказала ему вкратце о мероприятии, которое мне предстоит, и спросила, нет ли у него бахил или, на худой конец, солдатских кирзовых сапог.
- А ты угадай с трех раз, - предложил Лешка.
- А что же мне делать? - я с сомнением оглядела туфли на высоком каблуке. - Я же там утону в болоте или туфли потеряю, неизвестно, что хуже.
- Так ты вечно во что-нибудь ввяжешься, все у тебя не как у людей. Может, в РУБОПе найдется для тебя обувка.
- Лешка, что же я хотела, с чего ты меня сбил? Я так и не вспомнила, пожаловалась я, но без толку.
- По работе что-нибудь?
- Вроде бы нет, но точно не помню. Ну ладно.
Когда я вернулась в кабинет, санкции на сотрудничество уже были получены, и я с удовольствием набрала номер Василия Кузьмича, предвкушая его реакцию на то, что я сейчас предложу ему уконтрапупить Вертолета.
- Василий Кузьмич, у вас бахилы есть? - с ходу поставила я вопрос ребром, как только Кузьмич взял трубку.
- Нету, Машечка, а что, на рыбалку собралась?
- И вас приглашаю, можете для Вертолета камеру заказывать. Но только если найдете бахилы для меня.
- Машечка, да я тебе водолазный костюм найду, если хочешь! Тебе Кораблева одного хватит или еще кого-нибудь посылать? - поинтересовался он, как только я ему рассказала суть операции.
