продолжали совершенствоваться в засекреченной конструкторской лаборатории.
Поэтому Кротов и не удивился 'прослушиванию' Киреевского, а даже облегченно вздохнул: ну наконец- то! Это было вполне естественно. В свое время, также 'прослушивалась' и квартира Просторова, в которой проходили некоторые важные совещания, шли аналитические беседы. Но когда выявилось нарушение степени защиты 'жучки' не были ликвидированы, просто беседы эти приобрели дезинформирующий смысл. Играть, так играть. Естественно, что сам Просторов был обеспечен и наружным наблюдением и силовым прикрытием со стороны спецслужб 'Русского Ордена'. Но в тот роковой для него день, поезд остановился в тоннеле метро. Противник тогда сработал более грамотно. Допущенный промах Кротов повторять не собирался. У него было два варианта действий: либо перевести Киреевского на нелегальное положение, сменить документы, внешность, но тогда ограничится общественная деятельность 'Монаха', его растущее воздействие на умонастроение и политическую жизнь в стране, что было бы крайне нежелательным, либо оставить все как есть, обеспечив, разумеется, Киреевского всеми степенями защиты, и выйти на самих 'подслушивателей'. Этот вариант казался предпочтительным, тем более, что возможно потянулась бы ниточка и к тому, кто выносит информацию из 'Русского Ордена'. У Кротова уже были предположения на этот счет, но они требовали подтверждения. 'Наружка' показала, что за Киреевским нет внешнего наблюдения. 'Их' интересовало то, что происходит в квартире. Опять же беседы, встречи, выявление фигурантов, планы. А ведь тут бывали многие из аналитического центра 'Русского Ордена'. Что же, придется ограничить их контакт с Киреевским. Сам 'Монах' в известность о пристальном к нему интересе поставлен не был, чтобы не сорвать ту игру, которую затевал Кротов. 'Монах' естественно - импульсивен, он не прошел той школы спецподготовки, как Днищев, который обманет хоть черта. Но сам 'Витязь' был введен в курс дела немедленно. Поскольку ему отводилась особая роль в этой игре. Несмотря на всю его занятость работой по другим направлениям: в частности, Мокровцом, гибелью Просторова, сектой компьютерного психозомбирования отца Дионисия и взрывом памятника в Тайнинке. Днищев любил включаться в различные задания, решать самые сложные ребусы. За это его и ценил 'бывший' полковник ГРУ Алексей Кротов, отчитывая порой лишь за нескоординированность действий.
Восемнадцатого мая Кротову доложили, что Киреевский вернулся домой после проведенной в Академии лекции. Днищев в это время встречался с Юрием Ковчеговым, а затем должен был заехать к Анатолию.
- В квартире один, - сообщил из пункта визуального наблюдения. - Ага, опять соседушка зашел. Снова с бутылкой. Что этому охламону надо?
- Я тебе потом скажу, - пообещал Кротов. - Когда покопаюсь у него в мозгах.
- А они у него разве есть?
- Не меньше, чем у тебя. А может быть, и поболее. Смотри там, не спи.
- Обижаете, Алексей Алексеевич, - отозвался наблюдатель.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
1
Двадцать второго мая в секту отца Дионисия должны были приехать 'гости'. Но об этом пока никто не знал, кроме Сергея Днищева. Знакомый феэсбешник предупредил его, чтобы он особенно не старался и на всякий случай сказал, что этот 'поп' уже давно находится под их наблюдением. Днищев, естественно, не поверил. Закрыть рот распродавшимся по Москве проповедникам не могло никакое ФСБ: для этого надо было бы испросить разрешения разве что у дяди Билла. Шутка ли! Идет такое массированное превращение россиян в полных дебилов, а какой-нибудь майор Мурашко захочет вставить палку в колесо научного эксперимента мирового значения! Но народ России, особенно в центральных ее городах, действительно деградировал с поразительной быстротой. Это было видно не только медикам, психиатрам, аналитикам спецслужб, просчитавших подобные варианты информационной войны, но даже обычным, сохранившим трезвость ума гражданам. Выкладки 'Русского Ордена' подтвердились секретными отчетами ЦРУ: общий уровень умственного развития, а верней умственной отсталости, безволия и апатии, стремления лишь к животному, скотскому образу жизни, к удовлетворению естественных потребностей (есть, спать, спариваться) достиг коэффициента 0,9 - и приближался к уровню африканских племен 'демократической' республики Чад. Что это означало? К 2010 году собственно человеками в России можно будет считать процентов 10-12 от общего числа населения, остальные же постепенно превратятся в скотов. А те 10-12% смогут работать 'управляющими' над своими сородичами-туземцами. И не требуется никакого внешнего вторжения, разве что придется заранее взять под контроль ядерные объекты, чтоб 'придурки' не захотели поиграть с занятыми игрушками. Информационная радиация, информвирусы, внедренные в СМИ - самое страшное оружие конца двадцатого века, пострашнее термоядерных бомб. Гигантская территория с огромными сырьевыми запасами освобождается сама собой. Ну, конечно, не без помощи агентов влияния. Но они - лишь пешки, марионетки в умелых руках. Секта отца Дионисия была одним из небольших винтиков в машине психозомбирования, в череде подобных, подлежащих износу и немедленной замене в любое время...
Утром Днищев уже находился в трехэтажном особняке в Сокольниках, окруженном металлическим забором-сеткой. Шабаш должен был вот-вот начаться в центральном зале, уставленном персональными компьютерами. Сектантов собралось человек сто, но это была лишь часть от общего числа 'верующих'. Остальных отец Дионисий со своими 'апостолами' попридержал для другого раза, либо по какой-то причине 'забраковал'. А 'священнодействие' тем временем уже началось. Замерцали мониторы компьютеров, заголосил отец Дионисий, воздев к небу руки... Спустя полчаса беспросветной истерии, подкрепленной психозондажем (а Днищев предположил, что идет еще и акустическая обработка на уровне ультразвука), в транс вошли даже некоторые из 'апостолов', не говоря уж о простых сектантах. Сам отец Дионисий, вероятно принимал какие-то биопрепараты. Завопив в последний раз, он неожиданно умолк, вытирая батистовым платочком пот со лба. 'Наступил час жертвоприношения', - понял Днищев, поскольку об этом только и талдычил все время 'пророк' Аркашка Борщаговский. На протяжении всего камлания Сергей старательно изображал из себя слабоумного, надеясь, что в его игру поверил бы даже Станиславский. Затем произошло следующее.
- Ты-ты!!! - скверным голосом заорал отец Дионисий, указывая в зал пальцем. Быстренько спустившись со ступенек, он пошел по рядам, все ближе и ближе приближаясь к компьютерному столику, за которым сидел Днищев. 'Этот идиот очевидно действительно выбрал меня', - подумал Днищев, радостно заблеяв в сторону 'пророка'. И бывший доцент МГУ действительно остановился в двух шагах от него, но наклонился к соседу Днищева. Тот в полной отрешенности смотрел на экран монитора. Рядом встали два апостола в синих комбинезонах. 'Почему не я...?' - снова подумал Днищев со все возрастающим любопытством. Отец Дионисий пробежал пальчиками по клавиатуре. На мониторе загорелась фраза: 'Затмение луны коснулось твоих глаз'. Отдана команда на выполнение заданной программы. Что дальше? Днищев смотрел в лицо сектанта, молодого еще человека с бородкой. И не верил своим глазам. Оно, лицо цветущего мужчины, вдруг стало сереть, руки повисли как плети, взгляд бездонных черных глаз как бы погас...
Что это?
Программа - смерть, на самоуничтожение? Нет, тут было что-то иное. Возможно, не подвластное разуму простого человека. Но Днищев, скрупулезно и дотошно изучая компьютерные игрища знал, что подобное происходит, но очень редко. Теперь же он видел это наяву. Сектант был несомненно жив, но погрузился в летаргию. Он был лишен той части души (самосознание плюс сознание), что делает человека человеком. Вынутая, выплеснутая в экран монитора - она бродила теперь где-то там, в сети 'Интернета'. Брошенное тело продолжало жить, но уже как растение, а этот человек, сектант, исчез в виртуальном мире, в виртуальной реальности... Это было действительно страшно. На секунду Днищеву даже показалось, что в его мониторе мелькнуло стремительно удаляющееся лицо с бородкой. - Так... - овладев собой, подумал Днищев. - Что дальше? Ясно, что каждый из подопытных кроликов отца Дионисия 'настроен' на какую-то свою, индивидуальную программу.....
- Теперь - вы! - наклоняясь над ним, мягко произнес пророк'.
Днищев радостно закивал головой, соображая, как вести себя дальше. Он уже понял, что его 'вычислили'.
Та же фраза 'Затмение луны' возникла теперь уже на его мониторе. 'И что мне сейчас следует делать? - подумал Сергей. - Разбить головой компьютер?'.
- Так я и думал, - произнес отец Дионисий. - Идите за мной.
Выключив процессор Днищева, он зашагал прочь. Оба 'апостола' для убедительности воткнули под ребра Сергея дула короткоствольных автоматов.
