коалиции и Блистательной Порты,[45] с которой и один на один не всегда справлялись, сдали врагу половину Севастополя. Всего лишь… Так и мы. Какая армия, зацепившись за последний клочок территории, смогла бы перейти в наступление и победить? Только наша. А помощь «пришельцев»? Ну да, это был камешек, вызывающий лавину. Моральная поддержка, подсказка, совет… И ведь не больше, господин полковник? Что такое штыковая атака Корниловской дивизии на фоне всего, что было раньше? Против нас действовали огромные армии…
– Да вы не нервничайте так, Михаил Федорович. Дело ведь прошлое. Я даже знаю ваши следующие слова. Вы скажете, что сам факт появления в нашем мире господ Новикова, Шульгина эт сетера (вас в том числе) – подтверждает нежелание «демона истории» допустить победу Красных.
– Угадали… Есть вещи, которые не должны происходить. Что, если бы римляне проиграли Аттиле свое последнее сражение на Каталаунских полях? Могли же?
– Может быть, перейдем ближе к теме? – примирительно сказал Сугорин. – Чего вы или ваши друзья- руководители хотят сейчас? В том числе и от меня.
Басманов чувствовал, что разнервничался совершенно напрасно. Чем-то его поведение сейчас напоминало то, как вел себя Вадим Рощин в споре с подполковником Тетькиным.[46]
– Помощи они хотят. Те самые «демоны истории» и многие другие привходящие обстоятельства поставили их и нас всех перед страшным выбором. Этот наш прелестный мир, где так хорошо сидеть на веранде под облетающими листьями, может рухнуть в один момент… И не от очередной войны или вторжения чудовищных порождений инопланетного разума. Просто так, физически…
– Вы меня пугаете?
– Это было бы проще всего. Только незачем. Я, видите ли, артиллерист, знаю физику, химию и математику. Надеюсь, в пределах гимназического курса знаете и вы.
– Так точно. Гимназического. Плюс Академия. Там я наряду с названными изучал и другие дисциплины – географию, историю, топографию, военную статистику и прочее. Поясните, о чем вы…
– Если вдруг поменяется несколько мировых констант, что случится с миром? Тяготение вдвое меньше, скорость света вдвое больше и так далее…
– Продолжайте, – сказал Сугорин, до сих пор воспринимавший слова Басманова довольно отстраненно. Его гораздо больше занимала недописанная глава книги. А сейчас задело. Интонации Басманова или что-то еще…
– Нечего продолжать. Сложилось так, что вся окружающая нас прелесть, – тот указал на море, на продолжающие падать виноградные красные листья, на звонкую, знойную тишину степи, протянувшейся за забором до горизонта, – может в ближайшее время исчезнуть. Вообще. Как ничего и не было. И знаете, что самое смешное? – Басманов взял стакан и посмаковал глоток домашней «Изабеллы» с добавлением виноградной смолы и растертой в порошок коры. – Мы с вами об этом никогда не узнаем. За отсутствием подходящего органа чувств…
– Михаил, – голос полковника прозвучал резко, – дурака валять закончим?
– Так я же и не начинал, Валерий Евгеньевич! Мне нужно было привести вас в состояние, подходящее для делового разговора. А то – «книги пишем», заперлись в башне из слоновой кости. Кстати – «из лобной кости» лучше звучит. А совсем просто – для того, чтобы нам всем выжить, сохранить уже существующие и пригодные для дальнейшего существования реальности, а среди них есть такие… ну, я вам потом расскажу и покажу – нужно совсем немного…
– Михаил, скажите откровенно – вы кокаином не злоупотребляете? В Гвардии это было очень модно в четырнадцатом году…
– А в восемнадцатом? – с хитрой улыбкой спросил Басманов.
Сугорин пожал плечами.
– В тысяча восемьсот девяносто девятый прогуляться не хотите? У господ бурских генералов и президентов совсем хреново со стратегическим мышлением. Вот вас – главным военным советником. Мы все – на подхвате… Оружие и деньги будут.
– Я до сих пор не понял – зачем? О способе оказаться там не спрашиваю. Возможно, он действительно есть. Откуда-то к нам оружие ведь попадало…
– Куда уж проще. Нужно, чтобы эту войну Англия не выиграла. Буры, естественно, выиграть ее
– Да зачем мне книжки? И так все понятно!
– Вот и договорились. Роту наших бывших сослуживцев я наберу, как раньше договаривались. Дипломатию по-прежнему берут на себя наши друзья. Оружием, правда, придется обходиться соразмерным времени. Танков не будет. Так как?
– Сама по себе идея очень интересна. Мы, помнится, в Николаевском училище ход этой войны подробно разбирали. Интересно будет старые записи посмотреть… Я тогда, грешным делом, Александру Ивановичу поверил. Он кое-какие подробности очень убедительно живописал. Как участник и очевидец.
– Он, кто его знает, может быть, и битвы на Калке очевидец… – подкинул Басманов полковнику очередную приманку. – Так если вы согласны, послезавтра утром хотел бы вас видеть на ялтинской набережной. С собой – только личные вещи. Остальное получите на месте.
– Договорились, Михаил Федорович. Кажется, в жизни осталось еще кое-что, кроме подступающей старости.
О возможности стать одним из богатейших людей мира и успеть еще пожить в эпохе самой процветающей на Земле монархии Басманов говорить не стал. Это – для другого случая.
Призванным на службу офицерам долго собираться не требовалось. Достать из-под кровати «тревожный чемоданчик», попрощаться, если есть с кем, – и пожалуйста. Верные пистолеты и револьверы всегда при себе, обеспечение прочим оружием и снаряжением Басманов брал на себя. «Подъемные» почти никому были не нужны, разе только хорошенько погулять напоследок в севастопольских и ялтинских ресторанах. Жалованье пойдет уже после отплытия и в другой валюте.
По той же схеме, как в Стамбуле, добровольцев оказалось почти вдвое больше, чем вначале предполагал Басманов. Почти у каждого из волонтеров нашелся надежный друг, однополчанин, двоюродный брат или свояк, с боевым опытом, не нашедшие себя в мирной жизни. Михаил Федорович после обстоятельного собеседования взял почти всех. Поручители надежные, а кроме того, критерии отбора у него сейчас были гораздо мягче, чем у Шульгина в двадцатом. На фоне тамошних буров и английских солдат любой офицер с опытом двух последних войн легендарным титаном покажется. Ну и времени на тренировки будет достаточно.
Придумывать Басманову для новых добровольцев почти ничего не пришлось. Многое (не касающееся хронофизики и иных невероятно звучащих моментов) им рассказали товарищи, давно научившиеся не болтать лишнего. В остальном он пользовался отработанной методикой и легендой Шульгина – Новикова. Действительно, Юг Африки, богатые хозяева, алмазные прииски и необходимость их охраны. Поскольку вокруг бандиты, по-прежнему дикие кафры и все такое. Слова не очень расходились с истиной. Что в девяносто девятом, что в девятьсот пятом нравы в описываемых местах отличались не слишком.
Контракт предусматривал два (на всякий случай) года в меру рискованной службы при твердом жаловании, превышающем Югоросское для боевых генералов, и огромное количество всяческих дополнительных выплат. За сверхурочную работу, за командные должности, начиная с унтерских, «боевые», «прогонные», «пайковые», «пошивочные», а самое главное – проценты от добычи алмазов и золота. В меру личного участия или содействия. Как в футболе – за гол отдельно, за правильную передачу – само собой.
Энтузиазма было – хоть отбавляй!
Все вышло так, как полковник и рассчитывал, но воспитательный момент провести было необходимо.
В отдельном пакгаузе неподалеку от пирса Басманов собрал «старую гвардию». Поставил строй ветеранов по команде «смирно!», прошелся, заложив руки за спину, от правого фланга к левому,
