– Разве что на ходу, пока я в контору поднимаюсь. Сессия через шесть минут, а мне еще причесаться, руки помыть… Вы же понимаете.
– Я уложусь. Мы открываем здесь, на бирже, свои позиции и очень заинтересованы в партнерстве с такими солидными и надежными фирмами, как ваша…
– Кредиты? Или вам необходимы брокерские услуги?
– И кредиты в том числе. Вернее, да, вы правы, Господин Сигорд, наш основной бизнес – предоставление значительных кредитов серьезным дельцам, занятым в производстве, на бирже, в сфере обслуживания, на транспорте… Но также и другие, самые разнообразные формы партнерства…
– Мы уже пришли, извините. Вот вам моя визитка и позвольте мне взять вашу, господин Элиа… Бишоп. Интересная фамилия у вас! Нет, не плохая фамилия, а необычная, так что вы не обижайтесь… Я бы сказал, высокодуховная…
– Я и не думал обижаться, тем более, что привык к ней за тридцать один год жизни.
– Итак, где ваша визитка? Я уже взял? Точно, рассеянность. Короче, Элиа, я непременно вам позвоню, вне зависимости от потребности в кредитах. Договорились? Ок, на той неделе, самое позднее, я обязательно позвоню и поговорим в более спокойной обстановке. Да? До свидания.
– Всего доброго, удач!
– Взаимно!
Сигорд, конечно, врал: раньше, чем через четверть часа после начала биржевой сессии, никогда он не фиксировал ни одной сделки – просто усовершенствованная методика его не позволяла так поступать. Но, во-первых, он собирался попить кофе, никуда не спеша – София уже его ждет, с кофейником наготове, во- вторых – позвонить Яблонски, который должен был уже подъехать на место работы, то есть на Музейную набережную, к Сигорду домой…
А в третьих – за последний месяц Сигорд уже дважды совершенно случайно сталкивался с представителями заемного и страхового бизнеса, они почему-то то и дело стали попадаться ему с разговорами на пути к дому, либо в офис.
– Алё, Ян? Ты точен, как Биг Бен… Биг Бен, говорю. Биг! Бен! Колокол такой. Что? Выключи. Вык… Не доведет тебя до добра твоя соковыжималка… Ну, моя… Короче, представляешь: только что в гардеробе мне вручили баронскую грамоту. Что? Да, абсолютно правильно угадал: «Ваша газета, сударь!» Я иду такой, ни о чем не подозреваю, шляпу отдаю, зонт, и вдруг он мне с поклоном, словно прозрел… Я сразу подумал тебе позвонить, чтобы ты там от зависти угорал. Что? Понятное дело, что обязаны были, только вот чтобы восстановить сию привилегию, нам понадобилось капиталу ровно в двенадцать раз больше, нежели когда мы обрели ее впервые… Да брось, кому и зачем нужны эти прослушки, тем более, что я никогда и ни с кем не говорю о конкретных сделках по телефону, ты же знаешь. Кредиты опять предлагали, только что. Да, случайно на лестнице встретили и тотчас предложили кучу денег взаймы, представляешь? А я откуда знаю на каких, я же не собираюсь их брать… Наверное, поскромнее, чем когда ипотечники залоговый кредит за мою квартиру предлагали, еще бы, но какая мне разница? Мы с тобой и так парни хоть куда: самостоятельные, хозяйственные. Я, кстати, опять удвоил нам с тобой оклады, а то как-то неудобно перед другими набобами… Нет, уже: с первого дня этого месяца, да, задним числом. О! Заканчиваем, пока, мне тут кофе несут. Часам к пяти вели приготовить поесть по всей форме, я сегодня дома обедаю, да заодно еще раз тебе подробно расскажу о событиях. Нет, я пешком дойду, недалеко. У меня все. У тебя? Тогда же и расскажешь, коли несущественные.
София и Гюнтер Бин по-прежнему работали у Сигорда и были чрезвычайно довольны этим обстоятельством… София полугода не просидела в декрете, выскочила зарабатывать на хлеб насущный, оставив ребенка на попечение мамок и нянек, благо было чем за это платить. Строго говоря, для хорошего буржуазного бытия хватило бы и мужниных заработков, но София с Гюнтером мечтали как можно скорее избавиться от всех этих кредитов за жилье, соседей-неудачников, долгов перед родственниками… Гюнтер получал пятьдесят тысяч талеров в виде месячного оклада, София поменьше – тридцать тысяч. Но если Гюнтер был специалист очень высокого профиля и почти в одиночку полностью закрывал потребности фирмы во всех видах электронного и компьютерного обеспечения, включая разработки программ по индивидуальному заказу Сигорда, то София «деградировала» в «офисные девушки», была, что называется, на подхвате у Сигорда: подай, принеси, подмени, напомни, напечатай… Ее это вполне устраивало, потому что в любой другой конторе любая женщина с готовностью будет выполнять ту же работу, да еще с каким- нибудь дополнительным, не имеющим отношения к основным обязанностям, привеском, за деньги в несколько раз меньшие. Тридцать тысяч талеров в месяц, тысяча в календарный день! У соседей по бирже – матерые мужики, сотрудники с десятилетним стажем, меньше получают и намного меньше. А ведь еще и премиальные бывают…
И ведь без малейших домогательств и приставаний со стороны Сигорда, как это легко можно было бы предположить со стороны… Тем более, что Софию заметно разнесло после родов, а Сигорд любит тонкие талии… Но Гюнтеру – в самый раз девочка, даже умоляет не худеть.
– Вот ваш кофе… Ой, по-моему я его передержала…
– Ну-ка?.. Нормально. Письмо пожарным напечатала?
– Да, заверила у юриста и отправила уже. Ваша почта – здесь, в корзиночке. Четыре важных конверта, нужных, я их пометила маркером, остальные шесть – не знаю, отсеять не решилась.
– Угу, спасибо, сам посмотрю. Как малыш?
– Растет. Кусаться очень любит и смеяться. Он…
– Извини… Алё?.. Во сколько? Да. Подходит, говорю. Как обычно, внизу, в зеленом зале… Алё! Только закажите наш столик заранее, без суеты, я человек привычек, вы же знаете. Естественно, шампанское на обмыв с меня. Ну и что? Они люди вполне европейские насчет пожрать и выпить; в крайнем случае, велите покрасить бутылку в зеленый цвет. Пока.
– Чувствуешь, София, похоже эти зверьки из Ливии дозрели: «ихние» брокеры на заключительный ланч зовут. Ну, ты слышала. Подготовь мне…
– Уже бегу, мчусь, у меня почти все готово, только проверить и распечатать…
– Погоди, что именно ты собираешься проверять?
– Текст, от начала и до конца, на предмет опечаток и орфографических ошибок.
– Так ведь ты же его составляла, а, стало быть, и проверяла.
– Все равно, я обязана, так нас учили. Да что вы мне голову морочите, я же это вам сто раз рассказывала.
– Ну, не сто, поменьше… Тогда зачем ты подчеркнула, озвучила передо мною, что будешь еще раз проверять? Дабы я в девяностый раз впечатлился твоим неизбывным служебным рвением и твоею ошеломляющей добросовестностью? А, Софушка хитротылая? Что молчишь? Иди, нотация закончена…
Еще через минуту Сигорд водрузил очки на нос и сам пробежал глазами все три странички документа. София покорным сусликом замерла за плечом. Господин Сигорд и не кричит никогда, не вспыхивает, но может быть очень резким, язвительным и колючим. А уж если кого занес в черный список – никогда больше с этим человеком дел не имеет, злопамятен. Эриду попросился однажды на прежнее место работы, сам Яблонски за него ходатайствовал – нет, чугунная стена, даже и объяснять ничего не стал: нет и все! Но сегодня он, похоже, в настроении.
– Вот это вот слово… Джа-ма-херия… Оно обязательно здесь?
– Это же их официальное название, они так требуют.
– Да?.. Господи, сколько чудиков в мире, каждый в свой нос убивается, лишь бы выпендриться… Джамахерия… Но сделка обещает быть интересной… Свари еще чашечку, пожалуйста, только послабже сделай, примерно вдвое. И поскорее – вот-вот начинаем.
– Господин генерал-полковник! Согласно вашему…
– Не ори на весь дом, сделай милость. Привет, Эдгар, привет, дорогой. – Сабборг встретил его стоя, хотя и не поспешил навстречу с объятиями. – «Господин генерал-полковник» – слишком официально и длинно, «дядя Арвид» – тоже как-то глупо звучит… Вот что, Эдгар, зови меня шеф! С одной стороны так меня называют мои подручные, все эти заместители и начальники важнейших отделов, а с другой… Ну, короче, и в меру развязно и вполне уважительно. Ты как?
– Я – за.
Еще бы он не был за, когда предлагает глава Конторы, могущественного министерства внутренних дел!
