– Что теперь?
– Уж больно часто встречаются. Рановато им еще.
– Что рановато?
– Столько времени проводить вместе.
Ну, завелся у нее приятель – что здесь плохого?
– Ты просто слепой. Ничего не замечаешь, да? Они все время вместе. Буквально все время. В ее возрасте это никуда не годится.
– По-моему, она вполне счастлива. Насчет уроков претензий к ней нет. Если за кого надо опасаться, так это за Веронику. Уж скорее бы сдала свои экзамены – сдала или провалила.
– Что еще за теория?
– Ее всю трясет от зависти. А на тебе это аукается.
– Конечно, кругом виновата я. Если бы ты иногда отрывал взгляд от телевизора, ты бы сам все увидел.
– Что именно?
Он откинулся назад на постели, пытаясь заглянуть в кроссворд.
– Да этот ее выдуманный мир. Их выдуманный мир. Только посмотри – сразу увидишь. Ты же отец в конце концов! Прояви отцовский авторитет. А то все я да я. Понимаешь?
Он снова сел в постели, нахмурился.
– Ты это серьезно?
– Ты же ее отец. Поговори с ней.
Дженни вошла в гостиную, бросила на диван ранец, чмокнула отца в голову и рухнула в кресло.
– Снова задержалась, – сказал он, почти с вопросительной интонацией.
– Да. Мама мне уже сказала.
– А-а. – Он потер подбородок. – Вообще-то она права, если честно.
– Насчет чего?
– Насчет тебя. Что все время приходишь поздно. – Изучающим взглядом он обвел комнату. – С Тристрамом была?
– Немножко. Вместе шли из школы домой.
Отец взглянул на часы, потом на дочь. Снова окинул взглядом комнату.
– Как поживает Синтия?
– Нормально.
– Что-то ее давно не видно. Все внимание – Тристраму?
– Синтию я целый день в школе вижу. А Тристрам мне нравится. Я думала, тебе тоже.
– Да, мне тоже. Симпатичный паренек. Но вы очень много времени проводите вместе.
Глаза Дженни широко раскрылись, рот чуть перекосился.
– Я не говорю, что это плохо. Просто вы очень много времени проводите вместе.
– Он тебе не нравится. Голос ее задрожал.
– Нравится. Я же тебе сказал. Просто вы все время вместе.
– Ну и что? Он мне нравится. – Голос взлетел до фальцета, в нем появились враждебные нотки. – Что ты имеешь против?
– Дженни, успокойся. Зачем сразу так? Я просто хочу поговорить. Поболтать – от этого никакого вреда не будет. Я ведь твой отец.
– Ничего себе «поболтать»! Ты хочешь мне что-то сказать, а сам не говоришь! И все вы так! Но мне все равно.
– Дженнифер.
Голос его зазвучал строго.
– Все равно. Так и знай! Она уже плакала.
– Успокойся. Я просто хотел поговорить насчет тебя и Тристрама. Я не…
– Вот и не надо. Не хочу, чтобы ты говорил о Тристраме. Никогда. У него с тобой ничего общего. Ничего, понял? Ничего. Ничего. Ничего.
– Дженнифер. Я не позволю тебе разговаривать со мной в таком тоне. Я твой отец. Я люблю тебя. И просто хочу поговорить о тебе и Тристраме. Только и всего.
Он старался сдерживаться.
– Нет! Нет! Нет! Ты меня не любишь! Никто из вас меня не любит, а ты – тем более! Но мне все равно! Все равно!
