Машинально смотрю на часы. Ого! Меня довезли всего за сорок минут. В Мегаполисе сейчас около пяти вечера, а здесь, на побережье Алийского океана, едва миновал полдень. Тут лето, жара и погода ясная. Зеваю и с интересом выглядываю в окно «Ситарры». Мы летим над живописной лагуной. Лазоревая вода у поверхности почти прозрачная, и мне отчетливо видны темные косяки какой-то рыбы. А чуть поодаль, насколько я помню, есть коралловая отмель – главная гордость курорта Лалибу. Там так красиво – словно в сказке. Надо обязательно привезти сюда Ирэн, ей здесь понравится, я уверен. Мы с ней арендуем яхту и отправимся в плаванье – на месяц, не меньше… Э-э-э… если она, конечно, захочет меня видеть после всего этого…
Тем временем «Ситарра» опускается ниже, – кажется, еще мгновение, и днище мобиля начнут лизать океанские волны, – а потом неподвижно зависает в воздухе.
– Что случилось? – спрашиваю у пилота.
– Прежде чем вы попадете в резиденцию семьи Милане, вам надо кое-что узнать. – Он протягивает мне портативный визор-фон.
Включаю и вижу на экране знакомую надпись: «Интерактивная игра „Он или Она. Финал“». И клавиша «Начать». Нажимаю ее. Заставочная картинка исчезает, и начинается озвученный фильм с участием Ирэн, Мартина и меня. В фильме подробно и обстоятельно показаны все события, начиная с того момента, как я привез Ирэн в свою квартиру. Съемка явно велась с нескольких камер, а потом пленку смонтировали так, что получился настоящий, хоть и короткий фильм. Камер совершенно точно было несколько, потому что одни из них фиксировали происходящее в гостиной, другие в ванной, а третьи в кабинете. Короче, все события сегодняшнего утра оказались скрупулезно и очень профессионально засняты, причем нас с Ирэн в ванной комнате в момент близости снимали с особой тщательностью – с нескольких ракурсов, общими и крупными планами.
Я, не отрываясь, смотрю на экран, слушаю наши с Ирэн голоса на фоне льющейся из душа воды, чувствую, как в висках тяжело и яростно бьется кровь, а ладони сами собой сжимаются в кулаки. Ах, вот вы как, значит… Ну, ладно…
Тем временем фильм крутится дальше, мне демонстрируют наш спор с Мартином и удар бутылкой по голове. Заканчивается показ кадром, когда я включаю гипноизлучатель для Ирэн. Картинка застывает, и появляются следующие строки: «Ты выбрал Ее, значит, умрет Он. Ты применил гипноизлучатель, но имя не назвал. Сейчас вместо тебя это сделает компьютер». Передо мной начинают мелькать лица: Мартин, Билл, Курт, Том, Лонг, а по ним с неумолимостью безжалостного хищника скользит крохотная фигурка бластера.
Билл… Том… Лонг… Мартин… Том… Рабиш… Лонг… Мартин…
– Стойте! – говорю я. – Вы слышите меня? Я знаю, что слышите. Что вам от меня надо? Скажите, что? Я сделаю это, клянусь!
Бластер на экране застывает, так никого и не выбрав.
– Что вам надо? – повторяю. – Код, который вы не смогли выбить из Грига Винкса? Но я не знаю его! Я «видел» очень многое, но не сам код.
Пилот на мои тирады не реагирует. Он вообще, как вручил мне визор-фон, так и сидит истуканом, вперив застывший взгляд в пространство. Впрочем, я и обращаюсь-то не к нему. Я знаю, он пешка. Как Саливан, Лариса и Ирэн. И мне сейчас нужен не он, а те кто, как выяснилось, не спускают с меня глаз ни днем, ни ночью, которые видят каждый мой шаг, слышат каждое, произнесенное мною слово.
Наверное, я только сейчас начинаю по-настоящему понимать слова Тойера о том, что против меня играет крепкая команда профессионалов. И дело здесь не в том, что я один, а их много. И не в том, что они знают меня, а я их нет. Главное – что они в этой игре профи, а я полный дилетант. Я, как тот новичок, который после мобиля вдруг пересел в космический гоночный клипер и тупо пялится на сенсорную панель – вроде все то же, да не то. Он бы и разобрался, да времени нет, потому что уже дан старт, и понеслась гонка, и ему остается только либо с ходу вписаться в нее и постараться выиграть, либо сдаться и сойти с трассы. Я каменею лицом и машинально стискиваю кулаки: долой иллюзии – с трассы мне сойти не дадут. И никаких «либо» для меня в этой гонке нет и быть не может, потому что здесь есть только одно место – первое, а на кону стоят не деньги, а жизнь. Вернее, жизни – Мартина, Ирэн, Курта, Рабиша… Да, эта гонка идет без правил, и в ней, как и на войне, все средства хороши, а значит…
– Вы слышите меня? Я сделаю то, что вы хотите!
Похоже, мои слова достигают-таки нужных ушей, потому что по экрану бежит строка:
«Ты должен ответить „да“ на предложение, которое тебе сегодня сделают».
– Сегодня… сделают… – вслух повторяю я. – Сегодня…
Что ж, похоже, мы и впрямь подошли к финалу. Сегодня, так или иначе, все решится. Да. Так или иначе…
«А теперь приоткрой окно и выбрось визор-фон в воду», – следует приказ.
Выполняю. Едва я закрываю окошко, пилот приходит в себя, трясет головой, а потом оглядывается на меня и растерянно говорит:
– Извините, я, кажется, задремал.
– Ничего страшного, такое бывает.
Глава 5
ПРЕДЛОЖЕНИЕ
Резиденция семьи Милано даже с воздуха выглядит шикарно: трехэтажный сложной архитектуры дом с многочисленными внутренними двориками; несколько бассейнов, в том числе и на крыше; поле для гольфа и даже конюшня. Большую часть принадлежащего Милано острова занимают леса и луга. Не дикие неухоженные чащобы, разумеется, а вполне цивилизованный аккуратненький кусочек природы, в котором наверняка под присмотром зоологов и егерей обитает всякая живность вроде зайцев, барсуков и косуль. Это сейчас очень модно – так сказать, ощущать связь с природой.
Мы приземляемся на открытой парковке, пилот выходит первым, услужливо распахивает передо мной дверцу мобиля и ведет к дому. У входа нас встречает Виктор Тойер, кивком отпускает пилота и открывает дверь.
– Прошу.
– Виктор, скажите, наконец, что случилось? Зачем я понадобился… кстати, которому из Милано?
– Младшему, разумеется. Владельцу «Отвязных Стрельцов». Вы же как-никак его гонщик.
– И что? Он узнал о чипе в моей голове?
– Нет, он не знает правды о вашем похищении, – успокаивает меня Тойер. – Тут другое… Сейчас времени нет объяснять, но я дам вам совет, Брайан. Ведите себя разумно, не делайте глупостей, и для вас все закончится хорошо.
Он выделяет голосом слова «для вас». Я смотрю на него, но вопросов не задаю. Мне очень не нравится выражение его лица – холодное, равнодушное и отстраненное. Тойер сейчас спрятался под крепкую броню профессионала, и меня не может не напрягать этот факт.
Мы заходим в холл, такой же шикарный, как и весь особняк, проходим его насквозь, выходим наружу и оказываемся в одном из внутренних двориков возле бассейна. Там, в пляжном гамаке под ярким зонтом, развалился спиной к нам молодой мужчина примерно моего возраста, но далеко не спортивного телосложения – всем известно, что Хьюго Милано не слишком-то любит изнурять себя физической нагрузкой.
Хьюго в одних только легких шортах, с обнаженным, заплывшим жирком торсом, и в шлепанцах, впрочем, его можно понять – жара в Лалибу градусов за тридцать. Хорошо, что меня предупредили, куда повезут, и я тоже оделся по-летнему, и все же мне жарко. С некоторой завистью смотрю на запотевший бокал в его руке. Хьюго оборачивается и замечает нас.
– О, Брайан! – жизнерадостно орет он. Мы с ним, естественно, знакомы лично. Хьюго поздравлял нас с Мартином после каждой победы в «Огненной Серии», торжественно вручал нам чеки с премиальными и даже устраивал роскошные вечеринки в нашу честь.
– Здравствуй, Хью, – вежливо киваю в ответ. Он сам настаивал, чтобы мы с Мартином обращались к нему по имени и на «ты». Видно, так ему кажется демократичнее и «ближе к народу», но это всего лишь притворство, которое мы вынуждены поддерживать, не забывая, однако, о запретной черте, переступить через которую, значит, не дорожить своим здоровьем.
