«Потому что там теплее», говорит Пух.
«Но я-то знаю…»
«Пойдем и посмотрим», просто говорит Пух. И он повел их, показывая дорогу.
«Не может быть двух домов», сказал Пух, «чтобы они были расположены так близко».
Они обошли Угол и обнаружили там И-Ё-Хауз, такой же уютный, как и все вокруг.
«Вот он», говорит Пух.
«Снаружи и внутри», говорит Поросенок.
И-Ё вошел внутрь и вышел.
«Замечательно», говорит. «Это действительно мой дом, и я построил его там, где сказал. Итак, должно быть, ветром его перенесло сюда через рощу, и вот он здесь в целости и сохранности. Действительно, место даже лучше».
«Гораздо лучше», говорят Пух и Поросенок в один голос.
«Это только показывает, сколько можно сделать, если немного повозиться», сказал И-Ё. «Ты понимаешь, Поросенок? Сначала Мозги, а затем Усердный Труд. Посмотрите на него. Вот как надо строить дома», сказал гордо И-Ё.
Итак, они его оставили там, и Кристофер Робин вернулся как раз к ланчу вместе со своими друзьями Пухом и Поросенком, и по дороге они рассказали ему о той Ужасной Ошибке, которую они совершили. И когда он кончил смеяться, они все спели Уличную Песню о Снежной Погоде и пели ее всю оставшуюся часть дороги домой. Поросенок, который был все еще не в голосе, вновь аккомпанировал при помощи трам-пам- пам-канья.
«И я понимаю, что это кажется легко», говорил себе Поросенок, «но не каждый способен и на это».
Глава II. Тиггер
Пух неожиданно проснулся среди ночи и прислушался. Затем он встал с кровати, зажег свечу и затопал через всю комнату посмотреть, не пытается ли Кто-бы-то-ни-было залезть в его медовый буфет; но никто не пытался, поэтому он зашлепал назад, погасил свечу и лег в постель. Тогда он опять услышал шум.
«Это ты, что ли, Поросенок?», спросил Пух.
Но это был не он.
«Входи, Кристофер Робин».
Но это был не Кристофер Робин.
«Ты мне завтра расскажешь, И-Ё»[37] сонно сказал Пух.
Но шум не прекращался.
«Worraworraworraworraworraaworra», говорил Кто-бы-то-ни-был, и тогда Пух окончательно понял, что заснуть ему не удастся.
«Что это может быть?», думал он. «Много шумов в Лесу, но это другой шум. Это не рычанье, не мурлыканье. Это не лай и не тот звук, который вы издаете, прежде-чем-сочинить-кусочек-поэзии, это особого рода звук, издаваемый странным животным! И он издает его у меня под дверью. Итак, я должен встать и попросить его, чтобы он этого не делал».
Он встал с кровати и открыл парадную дверь.
«Хэлло!», сказал Пух на тот случай, если там кто-то был за дверью.
«Хэлло», говорит Кто-бы-то-ни-был.
«О!», говорит Пух. «Хэлло!»
«Хэлло!»
«О! Так вы тут!», говорит Пух. «Хэлло!»
«Хэлло!», сказало Странное Животное, недоумевая, сколько же это может продолжаться.
Пух как раз хотел сказать в четвертый раз «Хэлло!», но подумал, что лучше он этого делать не будет.
«Вы кто?», спросил он вместо этого.
«Я», сказал голос.
«О», говорит Пух. «Ладно, входи»[58].
Итак, Кто-бы-он-ни-был вошел, и при свете свечи они с Пухом разглядывали друг друга.
«Я Пух», сказал Пух.
«Я Тиггер», сказал Тиггер.
«О!», сказал Пух, ибо он никогда не видел животных, подобных этому.
«Кристофер Робин знает насчет тебя?»[59]
«Конечно, знает», сказал Тиггер.
«Ладно», говорит Пух, «сейчас середина ночи, а это подходящее время для того, чтобы лечь спать. Завтра поутру мы будем завтракать, мед есть. Тиггерам нравится мед?»
«Им все нравится», весело говорит Тиггер.
«Тогда, если им нравится ложиться спать на полу[60], то я лягу обратно в кровать», говорит Пух, «а утром мы займемся делами». И он лег в кровать и крепко заснул.
Когда он утром проснулся, первое, что он увидел, был Тиггер, сидящий напротив зеркала.
«Хэлло!», сказал Пух.
«Хэлло!», сказал Тиггер. «Я обнаружил еще одного, в точности как я. Я думал, я у них один такой».
Пух встал с кровати и начал объяснять, что такое зеркало. Как только он дошел до самого интересного места, Тиггер говорит: «Извини меня, я тебя прерву на минутку, там что-то взобралось на твой стол». И с криком «Worraworraworraworraworra» он бросился на скатерть, стащил ее на пол, завернулся в нее три раза, перекатился с одного конца комнаты на другой и после ужасной борьбы вынул голову на свет божий и весело говорит: «Правда, я победил?»
«Это моя скатерть», сказал Пух, разворачивая Тиггера.
«Да? Мне бы такое и в голову не пришло».
«Ее стелют на стол и кладут на нее вещи».
«Тогда почему она пыталась меня поддеть, когда я не смотрел?»
«Не думаю, чтобы она пыталась», говорит Пух.
«Нет, она пыталась», сказал Тиггер, «просто я ее опередил».
Пух постелил скатерть обратно на стол, поставил на нее большую банку с медом, и они сели завтракать. Как только они сели, Тиггер набрал полный рот меду… и посмотрел на потолок одним глазом, и издал языком исследующий звук, – что-это-там-такое-дали-звук. И затем он сказал весьма решительным тоном:
«Тиггерам не нравится мед».
«О!», сказал Пух, пытаясь придать этому звукоизвлечению оттенок Печали и Сожаления. «Я думал, им все нравится».
«Все, кроме меду», отрезал Тиггер.
Пуху это было скорее приятно, и тогда он говорит, что поскольку он свой завтрак закончил, то он возьмет Тиггера в гости к Поросенку и Тиггер сможет попробовать немного желудей.
«Спасибо, Пух», говорит Тиггер, «потому что желуди – это действительно то, что Тиггерам нравится больше всего».
Итак, после завтрака они пошли повидать Поросенка, и Пух, пока они шли, по дороге объяснил, что Поросенок – это Очень Маленькое Животное, которого испугают внезапные наскоки, и попросил Тиггера не быть таким Прытким хотя бы поначалу. А Тиггер, который всю дорогу прятался в деревьях и напрыгивал оттуда на Пухову тень, когда она не смотрела, сказал, что Тиггеры бывают Прыткими только до завтрака, а как только они поедят чуть-чуть желудей, то они сразу становятся Уравновешенными и Утонченными. Итак, мало-помалу они пришли и вскоре уже звонили в дверь дома Поросенка.
«Хэлло, Пух», сказал Поросенок.
«Хэлло, Поросенок. Это Тиггер».
«О! Серьезно?», говорит Поросенок и отодвигается к другому концу стола. «Я думал, что Тиггеры бывают меньше, чем этот».
