– Конечно, лешего живого увидел, вот и оторопел.
– Сам ты лешак, только в ангельском обличье. – Яков повернулся к кустам за спиной. – Стеша, – позвал он. – Сте-ша…
К костру подошла махонькая девчушка в длинном платьице, голова косынкой повязана.
– Добрый вечер, – пискнула она. Присела рядом с Яковом, достала из складок платья деревянную ложку и потянулась ею к котелку. Глянула на меня – глаза лукавые, носик вздернутый. Собственно, они были чем- то похожи друг на друга – Яков и Стеша.
– Жена она Яшкина, – сказал Стоц, поймав мой вопросительный взгляд, и хихикнул. Противно так хихикнул, ехидно. – Лешаки!
– Что ты, в самом деле, – сказал я, укоризненно глянув на коллегу. – Обыкновенные люди, только маленькие.
– Правильно говоришь. – Яков поворошил уголья в костре – пальцами! – и стало светлее. – А ты в леших веришь? – спросил, вытирая пальцы о подол рубахи.
– Извините, но… Я, конечно, верю, как греки в кентавра. Особая, так сказать, вера. И…
Стоц хохотнул и, вскочив, метнулся в кусты.
– Хочешь красоту увидеть? – Яков заговорщицки прищурился и повернулся к Стеше.
– Яш… Может, не надо?.. – жалобно протянула девчушка. – Стыдобушка-то какая…
– Пусть глянет. – Яков зацепил пятерней материю и задрал подол платья Стеши. – А?! Если ты, конечно, хоть чуток смыслишь в красоте.
Признаюсь, ожидал увидеть очаровательную махонькую ножку, а увидел птичью лапу, вторую Стеша поджала под себя.
– Красиво, верно? – Яков прятал в бороде усмешку.
– Как-то необычно, – растерялся я, уловил во взгляде Стеши искорки смеха.
– Скажешь, кикимора? Так у вас называют таких красавиц? А Стеша в нашенских местах – первейшая красавица! У кого еще есть такие лапки?.. А глаза!..
– Глаза у Стеши – прелесть! – согласился я.
– И лапки! – капризно воскликнул Яков.
– И они, – подтвердил я и услышал раскатистый смех Стоца.
– Называй нас лесными людьми – у нас есть головы на плечах, которые иногда горюют, иногда радуются. И кровь у нас красная, и детей мы любим. Что с того, что от тебя отличаемся? – крикнул Яков, повернувшись к кустам, в которых прятался Стоц. – А хочешь речную женщину посмотреть? – спросил у меня, обняв Стешу.
– Русалку? – Я не удивился. Перед моим мысленным взором все еще стояла птичья лапка «первейшей красавицы» здешних мест.
– Как-нибудь познакомлю, – сказал Яков, поднимаясь. – Они рослые, как вы, и красавицы. Сволокут в воду, если рот раскроешь.
Лесные люди скрылись в кустах. Стоц, ехидно хихикая, подошел к костру, снял с огня котелок и кинул его вслед лесным людям:
– Посудину свою заберите!.. Мираж, фантомы… Какие могут быть куриные лапки!
– Но я собственными глазами…
– Видел, как я котелок швырнул? Мои руки должны ухватить воздух. Нет материи в тутошнем мире, кроме тебя и меня.
– Действительно. – Я на миг задумался, припоминая совсем недавнее проникновение сквозь металл.
– Опять Черный ангел тешится! Вот бы ему Яшкиным котелком по башке! Неужели нельзя придумать, как наказать Черного?
– А ты русалку видел? – спросил я, чтоб отвлечь приятеля от темы, приводящей его в раздраженное состояние.
– Обыкновенные они, стервы, правда без рыбьих хвостов.
– По-русски говорят? Как Яков со Стешей?
– Вот именно!.. Откуда они язык-то знают?
Я заговорил о телепатии, но Стоц отмахнулся от меня, как от надоедливой мухи, и сказал, что в чертовщину верить не собирается. Мне пришлось возразить, напомнив о пути, приведшем нас в этот мир, но он рассмеялся:
– Тебе уготована участь Дятла. Не дурак был мужик. Запомни и реши для себя как данность – мы видим сон, навеянный тем, что не можем объяснить грамотно. Только так можно оградить мозг от порчи… Да, можно совершать чудеса, обалдевать от вида куриной лапы, но бойся поверить в реальность происходящего! – Стоц поднял вверх указательный палец и заорал: – Береги мозг!
– Мне кажется, ты слишком эмоционален для спящего, – возразил я, запутавшись в рассуждениях Стоца. Ведь чуть раньше мы уже говорили на эту тему и было решено не называть наше нынешнее состояние сном.
– Тебе не избежать встречи с Черным, который… – Стоц как-то неожиданно успокоился. Вытер губы полой туники, для чего ему пришлось склониться, – туника была узкой, плотно облегающей тело. – Которому надо, чтоб ты свихнулся. Такая у него задача: сделать все, чтоб каждый, кто так или иначе входил с ним в