– Отпускаю, – с сожалением вздохнул Арчи и развел руки в стороны.
Ядвига отстранилась только спустя пару секунд.
Чтобы не мешать Арчи вышел наружу; ночная тьма таяла на глазах. Занимался рассвет.
И почти сразу Арчи услышал знакомый далекий гул.
Он замер и вслушался.
Нет, не показалось.
«Бу-у-у-у-у-уууу…»
Минуту спустя из капонира выскользнула Ядвига.
– Это мне кажется, или…
– Или, – глухо сказал Арчи.
– Что это?
– Махолеты. Или самолеты. Транспортные. Много. Очень, Яся, много. Сотни.
– А это значит?
– А это значит, что альянс начал боевую операцию. Ни вы, ни Варга не успели.
– Ну, – протянула Ядвига с некоторой долей злорадства, – мы-то как раз успели.
«Успели? – подумал Арчи. – Так вот почему вы свернули площадку и забрали все самое важное… Вот почему вы собирались спешно, но все же не впопыхах…»
А вот Варга, скорее всего не успел. И это почему-то радовало Арчибальда Рене де Шертарини неизмеримо сильнее.
– Яся, – спросил Арчи с внезапно прорезавшейся тоской в голосе. – Скажи, вы правда хотите просто осесть где-нибудь и тихо жить? Вы правда не хотите никого убивать? Вы, волки, воины?
– Правда, Сеня. Вы зря затеяли на нас охоту… А мы зря пытались пресечь ее так решительно. Нам не нужно было никого убивать с самого начала. И тогда ничего плохого не случилось бы.
– Арчи, – сказал Арчи.
– Что? – не поняла Ядвига.
– Арчи, а не Сеня. Меня на самом деле зовут Арчибальд.
Арчибальд Рене де Шертарини, сотрудник внешней разведки Российской Федерации, подозревал, что поступает вопиюще неверно, называя представителю официальной противоборствующей стороны свое настоящее имя. И при этом свято верил, что ничего худого все же не случится.
«Бог мой, – подумал Арчи со смешанным чувством. – Сколько же мне еще предстоит осознать? Из-за тебя, девочка? Из-за твоей не пойми отчего вспыхнувшей страсти к пленному советнику, и из-за того, что у советника полыхнуло в ответ…»
Едва вышел Домкрат, последний из обмененных ночью агентов, Коршунович поднял тяжелый взгляд на Лутченко.
– Ну, – спросил он чуть погодя. – И что ты обо всем этом думаешь?
Лутченко зябко повел плечами, несмотря на туркменские температуры.
– Даже не знаю – что думать…
– А по-моему это все фигня, – неожиданно выдал Шабанеев из облюбованного угла и беззаботно цыкнул зубом. – Лажа, иными словами.
– Поподробнее, пожалуйста, – Коршунович не говорил, Коршунович требовал.
Шабанеев поудобнее умостился на раскладном походном стульчике и начал:
– Вот смотрите, Палыч… Что бы мы стали делать на месте ашгабатцев? Для начала сформулируем их цели. Варге позарез нужно время, ручаюсь. Он всеми силами тянул волыну перед операцией, это факт, не подлежащий сомнению. Даже обмен этот несчастный, совершенно невыгодный противной стороне – не что иное как затяжка времени. Нафига Варге еще один волк, если у него их уже никак не меньше сотни?
Коршунович недовольно поморщился:
– Ваня, выражайся поприличнее, будь добр! А то наши умники отчет президенту подсунут, не читая, а там твое «нафига» во всей красе…
– Извините, Палыч. Так я продолжаю. Итак, зачем, спрашивается, Варге волк? Да не нужен он ему. А нам эти агенты были необходимы, дабы хоть сколько нибудь прояснить обстановку в Ашгабате. Взглянуть, так сказать, на переворот изнутри. Но ведь Варга тоже не ду… неглупый индивид. Он прекрасно понимает, зачем нам эти агенты, и прекрасно понимает, что ради этого мы даже согласны отнять у себя немножечко времени. Понимает он и то, что отпуская агентов он, в сущности, ничем не рискует. Поскольку агентов взяли либо ночью, либо под самое утро, и ничего особенного они не видели и не знают. Напрашивается вопрос: если агентов все равно отпускать, то нельзя ли извлечь из этого какую-либо попутную пользу? Вот, к примеру, легенда – я умышленно говорю «легенда» – Домкрата. Ну не верю я в то, что при допросе ему позволили бы таращиться на экран терминала. И эти… э… неумные паузы и перешептывания… В общем, Палыч, режьте меня, колите, а пахнет это наспех слепленной липой. Домкрату сознательно подсунули под нос дезинформацию и постарались обставить это так, чтобы он поверил будто бы случайно ее подслушал. Та же песня и с Методистом. Вы верите, что начальник охраны будет с кем-то шептаться прямо у камеры с арестованным разведчиком?
– А ведь он прав, Палыч, – подал голос Лутченко. – У меня подобные мысли тоже возникали, но я как-то опешил и отвлекся, когда услышал, что за переворотом в Туркмении на самом деле стоит Сибирь. Слетел с
