10. Накануне больших перемен
Проходили столетия. Социальные, экономические и политические перемены в мире оказывали вполне понятное влияние на развитие яхтинга, на господствовавшие в нем отношения, на социальное происхождение спортсменов-парусников.
За годы, истекшие с момента появления яхт и парусного спорта, яхтинг проделал значительный путь. Прежде всего выявилась сама сущность плавания под парусами удовольствия ради. Отчетливо обозначилось также двоякое направление в яхтинге. Во-первых, активное самостоятельное плавание под парусами, то есть истинный яхтинг, приносящий очевидную пользу и огромное удовлетворение. Во-вторых, пассивное плавание под парусами с профессиональным экипажем, извращенное привилегированностью, клубным и национальным шовинизмом, и притом чрезвычайно дорогостоящее.
За прошедшее время сложились и основные формы яхтинга как гоночного спорта, туризма и отдыха. Причем в каждой из этих форм обозначались также по меньшей мере две противоположные тенденции. Так, в гоночном спорте, с одной стороны, развивалось направление, основанное на олимпийских принципах: яхтсмен должен быть любителем, а не профессионалом. Шансы на победу в состязаниях перестали зависеть от конструктивных достоинств яхт. Достичь этого удалось путем проведения гонок на монотипах и гонок с поочередным пересаживанием экипажей с одной яхты на другую. В то же время существовала другая тенденция, выражавшаяся в «покупке» конструкторов и экипажей, в завоевании высоких денежных призов или в заключении пари, наконец, в дорогостоящей ожесточенной борьбе за скорость, которая велась в тиши клубных кабинетов и приводила к излишествам в конструкциях яхт.
Широкое развитие туризма и отдыха под парусами потребовало небольших, но выносливых и скромно оснащенных яхт. На таких судах люди отправлялись в океанические рейсы в одиночку или с друзьями, а еще чаще — в менее продолжительные плавания. Здесь полностью господствовал принцип самообслуживания. Совсем другим был пассивный туризм на роскошных яхтах с наемными экипажами и слугами. Это был туризм богатых бездельников.
За прошедшие годы был достигнут огромный прогресс в яхтостроении. В начальный период он был отражением общего прогресса в строительстве парусных судов, венцом которого стали быстроходные клиперы. Впоследствии яхтостроение оказалось в плену однобокой тенденции в гоночном спорте. В результате величайшие достижения в плаваниях под парусами осуществлялись не на яхтах, созданных выдающимися конструкторами, а на самодельных судах, таких, как «Спрей».
Не следует, однако, умалять значения конструкторских достижений XIX века для развития яхтинга. Именно в XIX веке были разработаны принципы конструирования и строительства яхт на научных основах. И хотя яхтинг того времени не служил массовому парусному спорту, методы конструирования яхт и технология яхтостроения получили столь значительное развитие, что возникла возможность в случае получения соответствующего заказа создать отличное массовое судно, примером чего может служить «Звездный».
За 400 лет развития парусного спорта в мире произошли значительные социальные перемены. Рабочий класс вел упорную борьбу за свои права и влияние на народные массы и правительства.
Социальная база яхтинга, состоявшая вначале исключительно из аристократии, со временем расширилась: к парусному спорту стали обращаться круги зажиточного мещанства и интеллигенции. Характерным при этом был интерес, проявляемый к яхтингу в интеллектуальном мире. Многие художники, выдающиеся ученые занимались парусным спортом, находя в нем необходимую разрядку после напряженного творческого труда. Одну из встреч под парусами с великим физиком и творцом теории относительности Альбертом Эйнштейном описал в своих воспоминаниях бывший польский дипломат Ян Гавровский:
«С пристани Эйнштейн уверенной рукой повел свою маленькую яхту «Звездный» в открытые воды: сразу было видно, что он хорошо освоился с нею. При его малоспортивном виде это казалось удивительным. Меньше чем через час Плеш начал нетерпеливо поглядывать на часы… А так как Эйнштейну хотелось еще поплавать, доктор оставил нас одних…».
С возрастанием роли трудящихся масс в общественной жизни росло их стремление утвердить себя и в таких областях, как спорт и туризм. Наряду с изысканными клубами появилось множество малых столичных и провинциальных клубов, объединявших простых людей, таких, как, например, яхт-клуб Восточного Глостера, членом которого состоял, в частности, рыбак Говард Блэкберн.
Скромные материальные средства яхтсменов демократических клубов не шли ни в какое сравнение с их великолепными плаваниями и замыслами. Они были готовы идти на риск ради достижения цели. Это приводило к поразительным, однако подчас и трагическим результатам. Во всяком случае, подобные начинания открыли новую эпоху, в которой парусным спортом стали интересоваться широкие массы.
Большую роль в популяризации яхтинга сыграли пресса и литература. Именно журналисты находили и представляли миру парусников-одиночников, живо описывая их странствия, изумляясь и восхищаясь их подвигами. Благодаря прессе сообщения о подвигах мореплавателей-парусников молниеносно распространялись по свету, возбуждая всеобщий интерес и стремление молодежи к морским приключениям.
Книги о морских путешествиях расходились большими тиражами и в переводах на многие языки. Конечно, не всякий обладал, как Слокам, литературным талантом, чувством юмора и свободно владел пером. Однако сюжеты плаваний на яхтах, морских приключений и далеких рейсов были сами по себе столь необычны, что вызывали широкий интерес к «океанским хроникам». В этот период появилось немало произведений на темы плавания под парусами. Многие писатели сами отправлялись путешествовать на яхтах. Описание такого плавания на яхте «Снарк» мы находим и у Джека Лондона. Это полные юмора приключения любителей яхтинга, купивших яхту у безответственных и недобросовестных судостроителей. Яхту, на которой «команды… не будет. Вернее, командой будет Чармиан, Роско и я. Мы все будем делать сами. Мы обойдем земной шар своими силами. Проплывем ли благополучно или потопим наше суденышко, во всяком случае, все это мы сделаем собственными руками».
Так, шутя, замечательный писатель популяризовал идею любительского плавания под парусами, описывая предпринятое им тихоокеанское путешествие.
В конце XIX и начале XX века гоночный яхтинг все еще оставался спортом привилегированных классов. Однако возрастал интерес к яхтингу в его более широком понимании — к парусному спорту, выходящему за рамки прибрежной гоночной трассы, не ограниченному погожими воскресными днями и коротким летним сезоном. Воображение широких масс привлекал прежде всего морской, океанский, туристический яхтинг, полный приключений и очарования морских просторов.
Путь пионеров парусного спорта — выходцев из широких масс был нелегким. В большинстве своем они оказывались за бортом, а в лучшем случае — на задворках яхтинга. С организациями, в которые принимали всех любителей парусного спорта без различия их социального положения, не считались ни в местном масштабе, ни в ассоциациях парусного спорта, где верховодили деятели привилегированных яхт-клубов. Поэтому, кроме собственной колоссальной работоспособности и беззаветной преданности парусному спорту, энтузиасты могли уповать лишь на благосклонное отношение окружения. И конечно, достижениями своими они обязаны были лишь самим себе. Тем большей была их, как правило безымянная, заслуга в демократическом движении в яхтинге.
С особыми трудностями сталкивался яхтинг в странах, лишенных в те времена собственной государственности. В 1913 году на политической карте Европы не было ни Польши, ни Чехословакии, ни Югославии, ни ряди других нынешних государств. Политическая неволя сопровождалась полной экономической зависимостью, а значит, и экономической отсталостью и бедностью, если не нищетой значительных частей континента. Колониальная эксплуатация лишала «цветные» народы нормальных возможностей развития, а расизм закрывал им всякий доступ в организации белых людей.
Не удивительно поэтому, что до первой мировой войны яхтинг был распространен только в странах европейской культуры, причем наиболее передовых и индустриальных. Парусный спорт входил в жизнь людей вместе с ростом промышленности и больших городов, с расцветом цивилизации и в этом смысле сам свидетельствовал об уровне развития государства. Там же, где политические отношения не допускали
