Наконец она вернулась с удовлетворенной улыбкой на вызывающе накрашенных губах. Карл взял у нее дискету, собрал бумаги, которые он также прихватил из сейфа Джейка, и через пять минут все вернул на место. Никто не видел, как он входил в офис Джейка, но от напряжения к концу дня у него страшно разболелась голова.
И вот сейчас Карл потянулся в постели, медленно, как будто головная боль передалась всему телу, встал и направился в ванную комнату, которую Мэделин решила отделать розовым мрамором в мягких тонах. Он пустил горячую воду и лег в ванну, которая, по его мнению, должна была успокоить его больше, чем душ. Он намеревался прийти в офис раньше Кимберли.
Надо было что-то предпринять, чтобы положить конец ее мошенничеству, прежде чем дело окончательно не вышло из-под контроля. Может быть, предложить ей деньги? Убедить ее покинуть страну? Но сколько денег потребуется для этого? Карл покачал головой. Она хочет иметь несколько миллионов; именно столько она намеревалась вытянуть у Пагсли. Где, черт побери, он возьмет такую сумму, чтобы дать ей? У него не было миллионов, и он не мог обратиться ни к Джейку, ни к Мэделин, потому что они наверняка захотят знать, зачем ему столько денег. Предположим, он займет их у кого-нибудь. Но все это бесполезно, так как долг надо возвращать, а это обязательно станет известно Мэделин и ее отцу.
Карл в отчаянии схватил флакон, стоящий на выступе ванны, и запустил его в противоположную стену. Посыпалось стекло, и запах духов «Клод Монтана» так явственно напомнил о Мэделин, что показалось, будто бы она стоит здесь рядом.
– О Боже!.. – простонал он, осторожно выходя из ванны, чтобы не порезать ноги. Собрав осколки стекла, он завернул их в тряпку и бросил в мусорную корзину. Скоро приедет Мэделин, и стоит подумать, как он встретит ее.
Спустя час Карл вошел в свой офис:
– Какого черта?..
Кимберли, стоявшая у его стола, повернулась и холодно взглянула на него:
– Хэнк вот-вот должен перевести деньги в Цюрих. Я просматриваю утреннюю почту, чтобы найти его письмо.
– Как ты осмелилась прикасаться к моим документам! – вспылил Карл. – Какого черта ты себе позволяешь? – Он почувствовал, что его руки дрожат и весь он покрылся потом.
Кимберли надменно посмотрела на него:
– Успокойся. Его письма пока нет. Но я буду следить за этим, так что не думай, что сможешь передать его Джейку Ширману за моей спиной.
– Будь ты проклята! – Карл посмотрел на нее с отвращением, ненавидя себя еще больше, чем ее. И что он в ней нашел? – Я готов убить тебя! – выдохнул он ей в лицо.
– Или трахать меня? – усмехнулась она.
– Очевидно, я не первый и не последний, кто делал это! – выпалил он, повернувшись, чтобы выйти из офиса.
Карл шел по коридору, ничего не видя от ярости, к горлу подступила желчь. Выйдя на галерею на втором этаже, он остановился и посмотрел вниз. В вестибюле толпились клерки, торопясь на работу: порядочные мужчины и женщины, которые целый день сидели, склонившись над своими столами, а вечером шли домой к своим семьям. В конце недели они с удовлетворением получали зарплату. В какой-то момент Карл позавидовал их простой жизни, а затем подумал о повороте судьбы, которая послала ему секретаршу в образе Кимберли Кэбот. Обычные, нормальные люди шли на работу, в то время как у него в офисе засела дьяволица. Внезапно Карлу ужасно захотелось, чтобы время повернуло вспять, и все стало так, как было две недели назад.
Мэделин быстро миновала терминал прибытия на аэродроме Кеннеди и села в ожидающий ее автомобиль. Более двух недель она не видела Карла, и теперь, находясь почти рядом с домом, с особым рвением стремилась к нему, удивляясь, как она смогла так долго выдержать без него! Мэделин посмотрела на часы, которые перевела на нью-йоркское время, перед тем как сойти с самолета. По ее расчету, она должна прибыть домой к половине третьего – слишком поздно, чтобы позвонить Карлу и предложить ему встретиться за ленчем.
Сидя на заднем сиденье лимузина, она попыталась распланировать день, но ее мысли путались и неизменно возвращались к Карлу. Они, конечно, переговаривались по телефону почти каждый день, но это совсем не то. Она закрыла глаза, представив, как он обнимает ее, настойчиво целуя и прижимаясь к ней. Возбудившись, Мэделин открыла глаза, размышляя, удастся ли уговорить его уйти из банка пораньше.
Когда на горизонте появились знакомые очертания Манхэттена, сердце ее взволнованно забилось. Еще двадцать минут, и они подъедут к дому номер 944 на Пятой авеню.
Тишина в пустой квартире подействовала на нее угнетающе, когда она переходила из комнаты в комнату, как бы пытаясь убедиться, что все в порядке и ничто не изменилось. Почему ее все-таки не оставляло какое-то тревожное чувство?
В этот момент появилась Тереза, чтобы заняться ее багажом. Мэделин поприветствовала ее и попросила чашечку кофе.
– Сию минуту, мэм. Хорошо ли прошло путешествие?
– Да, спасибо, Тереза. У нас здесь все в порядке?
– Да, мэм. – Служанка не стала медлить и, подхватив один из чемоданов, добавила: – Я приготовлю кофе, а затем начну распаковывать вещи.
– Благодарю. – Мэделин вернулась в гостиную, чтобы позвонить Карлу. По крайней мере она поговорит с ним, если уж они не смогут увидеться до вечера.
Солнце ярко светило сквозь два больших окна, создавая ослепительный эффект в просторной белой комнате, где шторы из тайского шелка были похожи на взбитые сливки, а ковер казался пушистым снегом. Все было белым: и шелковая обивка стен, и муслиновые абажуры, и мебель. На этом фоне выделялись лишь два красочных портрета: один – Карла, а другой – Джейка, которые она написала несколько лет назад. Карл выглядел невероятно белокурым и красивым. Его портрет висел над белой мраморной каминной полкой, а портрет Джейка – на противоположной стене, над письменным столом. Мэделин взглянула на них свежим взглядом и решила, что они слишком резки для такой изящной комнаты. Особенно портрет Джейка. Раньше
