Патрицией Ширман – молодой и красивой дочерью Генри Ширма-на, владевшего «Центральным Манхэттенским банком». Это было очень давно, вспоминала она, подкрашивая губы. Ее отец умер, банк стал государственной компанией, но по крайней мере Джейк был его президентом, и это налагало на нее определенные обязательства, поскольку она его сестра.
Пэтти сидела за туалетным столиком, глядя на свое отражение в зеркале. Перед ней была бледная, с вытянутым лицом и крашеными светлыми волосами женщина. Ей не нравилось то, что она видела.
«Как быстро проходит жизнь! – устало подумала она. – Куда ушли те веселые дни?..» Ей надоели нескончаемые светские рауты, покупки новой одежды на каждый сезон, регулярные путешествия на фешенебельные курорты, ленчи в женском обществе и партии в бридж по вечерам. Ей надоело видеть одни и те же лица, поглощать еду от одних и тех же фирм, обслуживающих банкеты, и любоваться одними и теми же цветами, украшающими помещение, куда бы она ни приходила.
Пэтти рассеянно протянула руку к голубой коробочке из эмали для сигарет, размышляя, как бы избежать вечером званого обеда. Она еще раз взглянула на себя в зеркало, закуривая сигарету. Кожа вокруг ее губ сморщилась, глаза запали. С горьким, паническим чувством Пэтти вдруг ощутила, что тоже является смертной. Да еще этот кашель… Он все чаще одолевал ее. Она знала, что курит слишком много, но сигареты доставляли ей огромное удовольствие и утешение. Она не представляла жизнь без них, с раннего утра до позднего вечера наслаждаясь каждой затяжкой. Ее мало волновало, что, остерегая ее и подобных ей, говорили люди. Курение было единственной радостью в ее жизни, и она не собиралась отказываться от него.
Сунув стройные ноги в черных чулках в модные туфли на высоких каблуках, она пошла в столовую и застала там Сэма, уже сидевшего за завтраком и читавшего «Нью-Йорк тайме».
Пэтти налила себе крепкого черного кофе и приняла две таблетки аспирина. В пепельнице рядом с чашкой уже дымилась сигарета.
Сэм взглянул на жену:
– Тяжело с похмелья?
Она посмотрела на него сердито.
– Я много не пью! – резко сказала Пэтти. – Просто у меня болит голова. Думаю, сегодня я пропущу ленч.
Сэм неопределенно покивал. Это был полный, небольшого роста мужчина, с веселым круглым лицом и густыми седыми волосами. Сэм славился общительностью, и казалось, ничто не могло вывести его из себя – качество, которое порой доводило Пэтти до бешенства.
– Я поеду в Хартфорд посмотреть на старинное поместье, которое только теперь стало доступным, но к вечеру вернусь, – сказал он, складывая газету. – У нас что-нибудь запланировано на сегодня?
Пэтти пожала плечами:
– Званый обед… но я хочу отказаться от него. Я совершенно разбита.
– Почему? – мягко спросил Сэм. – Мы ведь вернулись вчера не слишком поздно.
Пэтти глубоко затянулась сигаретой.
– Мне все равно, когда мы вернулись, я плохо себя чувствую, вот и все, – сказала она и так закашлялась, что казалось, будто ее легкие разрываются на части.
– Скверный кашель, – заметил Сэм, поднимаясь из-за стола. – Тебе не следует так много курить, Пэтти.
– И это говоришь мне ты! – прошипела Пэтти. Глаза ее заволокло слезами. – Я ни разу не видела тебя без толстой сигары… – Ее слова заглушили кашель и хрип.
– Но я не вдыхаю дым. Никогда!
– Ну и молодец!
К полудню Пэтти почувствовала себя получше и налила себе мартини. И тут вдруг раздался звонок в дверь. Минуту спустя она услышала голос Мэделин в холле. Пэтти вышла поприветствовать ее.
– Ты, как твой отец, всегда являешься неожиданно! – саркастически заметила она. – Ну, раз уж ты здесь, то полагаю, останешься на ленч.
– Привет, тетя Пэтти. – Ничуть не смутившись, Мэделин поцеловала ее в бледную щеку. – Ты выглядишь так свежо и нарядно! Может быть, я пришла не вовремя? Ты куда-то уходишь?
– Я бы не стала приглашать тебя остаться на ленч, если бы куда-то уходила. – Пэтти говорила доброжелательно. – Что ты будешь пить?
Мэделин взглянула на бар:
– Я предпочла бы перье.
– Ха! Просто воду! Что еще? Ладно, сядем, и ты расскажешь мне, чем занимаешься и как поживает твой благоверный муженек. – Пэтти закурила сигарету и присела на край стула так, будто была готова снова вскочить в любой момент. – Мне кажется, ты похудела, – заметила она сурово.
– Мы можем поговорить серьезно? – нетерпеливо сказала Мэделин, когда дворецкий вышел из комнаты.
– Мне кажется, что ты пришла сюда не для того, чтобы обсуждать уровень цен на бирже. В чем дело, Мэделин?
Мэделин минуту колебалась, не зная, с чего начать. И наконец решилась:
– Полагаю, отец рассказал тебе о моем путешествии в Англию?
Пэтти кивнула.
– Я узнала, что твой дед умер, как только ты туда приехала. Очень тебе не повезло, должна
