— Луна! — воскликнул Фри.
— Сегодня тридцатое июня! — воскликнул Грэйг.
— Она появляется в полночь…
— И поскольку вы не возобновили полис…
— …то не являетесь больше клиентом «Ста лет»!
— До свидания, господин Цзинь Фо! — щелкнул каблуками Грэйг.
— До свидания, господин Цзинь Фо! — точно так же попрощался и Фри.
Повернув верблюдов, агенты исчезли в темноте, оставив своего оторопевшего клиента (уже бывшего!) одного. Едва стихли их удаляющиеся шаги, ватага каких-то неизвестных набросилась на Цзинь Фо и Суна и быстро затолкала в низкое темное помещение старого заброшенного бастиона, — таких множество у Великой стены. Дверь захлопнулась, щелкнул замок, и стало вдруг тихо-тихо.
Глава ХХII
Великая Китайская стена представляет собой грандиозное более чем тысячекилометровое сооружение для защиты северных границ Поднебесной.
Непрерывной лентой высотой пятьдесят и шириной двадцать футов, с гранитным основанием и кирпичным верхом, простирается она от Ляодунского залива до Ганьсу.[87]
К настоящему времени стена потеряла свое военное значение и ее состояние оставляет желать много лучшего. Русский, монгол, киргиз, как и любой житель Поднебесной, могут спокойно пройти через имеющиеся в ней ворота.
В темнице Цзинь Фо и Сун провели беспокойную ночь. Проводник исчез. Никаких иллюзий на его счет у пленников больше не осталось. Этот малый, конечно, не случайно оказался на их пути. Он давно поджидал Цзинь Фо, а нерешительность в ответ на просьбу идти дальше за Великую стену была всего лишь хитрой уловкой. Несомненно, молодчик принадлежал к банде Лао Шэна.
Утром Цзинь Фо подняли и куда-то повели.
— Ведете нас к Лао Шэну, вашему командиру? — обратился он к одному из конвоиров.
— Да, скоро будем у него, — кивнул бандит.
В конце концов, кого искал ученик Вана? Бывшего товарища философа! Ну вот и отлично! И не так уж и важно, как и где произойдет эта встреча.
Цзинь Фо шел спокойно, глядя прямо перед собой: наконец-то можно будет получить у Лао Шэна злополучное письмо.
Ну а на Суна было жалко смотреть: зубы стучали, а голова как-то странно дергалась.
Конвой свернул на узкую извилистую тропку, она вела в гору. Пленники молча, не помышляя о побеге, шагали в плотном кольце мрачных охранников.
Через полтора часа вдали показался полуразрушенный старый монастырь — характерный образец буддийской архитектуры, воздвигнутый на вершине одного из холмов. Цзинь Фо совсем не удивился, когда узнал, что здесь находится главная резиденция Лао Шэна. В столь диком и необжитом крае святая обитель вполне могла превратиться из места паломничества благоверных в притон воров и бандитов.
Прошло еще какое-то время, и вот наших уставших, измученных героев втолкнули в большой зал, где находилось два десятка вооруженных людей в живописных разбойничьих одеяниях. Все повернулись в сторону вошедших. Цзинь Фо гордо поднял голову, а ковыляющий сзади Сун попытался спрятаться за спину хозяина. В конце зала в глухой стене виднелся черный лаз с крутой лестницей. Внизу, находился склеп.
В руках конвоиров неровно горели факелы. Пленники, спустившись на тридцать ступенек и пройдя сотню шагов, оказались в тускло освещенном подземелье, низкий сводчатый потолок которого поддерживали массивные столбы, украшенные отвратительными изображениями монстров. Скоро привыкшие к темноте глаза различили множество каких-то людей. Это и была банда Лао Шэна. В центре толпы, подобно оратору, стоял высокий человек. Он сделал знак, и разбойники расступились, образовав живой коридор.
— Лао Шэн, — просто сказал кто-то из охраны, указав на главаря.
Цзинь Фо, выступив вперед, без всяких предисловий начал:
— Лао Шэн, философ Ван передал тебе письмо. В настоящее время оно потеряло свою силу, и я прошу отдать его мне.
Наш герой говорил спокойно и уверенно. Но тайпин и бровью не повел. Казалось, он ничего не слышит.
— Что ты хочешь за это письмо? — продолжил Цзинь Фо.
Ответом опять было молчание.
— Лао Шэн, — сказал Цзинь Фо, — я готов выписать чек, ты сможешь получить указанную сумму сам, без посредников.
Но тайпин продолжал молчать, что не предвещало ничего хорошего. Цзинь Фо сделал еще одну попытку:
— На какую сумму выписать чек? Пять тысяч таэлей?
Тишина.
— Десять тысяч таэлей?
Лао Шэн и его люди словно онемели. Чувство бессильного гнева охватило Цзинь Фо.
— По крайней мере, хоть что-то ответить можно? Ты меня слышишь? — почти закричал он.
Лао Шэн едва заметно кивнул головой.
— Двадцать тысяч таэлей! Тридцать тысяч! — шел ва-банк Цзинь Фо. — Вместо суммы, которую ты получил бы в страховой компании в случае моей смерти, предлагаю в два раза больше! В три! Говори же!
Взбешенный Цзинь Фо приблизился к Лао Шэну и, скрестив руки на груди, едва сдерживаясь, тихо спросил:
— Назови свою цену.
— Мне не нужны деньги, — прервал молчание тайпин. — Ты оскорбил Будду, презирая жизнь, которую он тебе даровал, и только перед лицом смерти поймешь, что был неправ!
Лао Шэн сделал знак рукой. Несколько человек схватили Цзинь Фо, связали и затолкали в какой-то большой ящик. На дверце щелкнул замок. Несчастный Сун не избежал участи хозяина.
«Это смерть! — обреченно подумал Цзинь Фо. — Ну что ж, чему быть, того не миновать. Другого я не заслужил».
Прошло несколько часов. Цзинь Фо и не догадывался, какому страшному испытанию подвергнет его коварный тайпин. Скоро ящик подняли, перенесли и куда-то положили, судя по тряске и ржанию лошадей, — на повозку. Спустя пять-шесть часов повозка остановилась, ящик подняли вновь и куда-то отнесли.
Цзинь Фо ощутил плавное покачивание, скрип просмоленных досок.
«Я, кажется, на судне, — догадался он. — Лао Шэн решил бросить меня в воду умирать медленно и мучительно! Ну что ж, получу по заслугам».
Прошло несколько суток. Дважды в день через небольшое выдвижное окошко Цзинь Фо, так долго искавшему сильных ощущений, молча подавали еду. Он никого не видел, но всеми своими действиями Лао Шэн как бы говорил ему: ты хотел великих, невиданных переживаний?! Отлично! Они не заставят себя ждать. Через какое-то время морская пучина поглотит тебя, корчащегося в муках. Эта мысль приводила нашего героя в отчаяние. Умереть, не увидев еще раз небо, бедную Лэ У, — это ужасно, невыносимо!
Наконец качка прекратилась. Мерное содрогание винта стихло, ящик подняли и куда-то понесли.
Все! Это конец! Приговоренному оставалось быстро помолиться и попросить у Всевышнего отпущения грехов.
Прошло несколько бесконечно долгих минут. Минут, исполненных самых страшных ожиданий. Но что
