и она уже начинала подумывать о своей исключительности.
С некоторых пор ей не хочется ходить в кинотеатры — с Юрой интереснее. Она рассказывает ему о своих больных, а он советует, как их лечить.
Однажды она рассказала о больном мальчике, перечислила симптомы болезни. Юра спросил:
— Что ты думаешь делать?
— Попробую лечить его в модулированном магнитном поле. Если не поможет, назначу на операцию.
— Не надо ни того, ни другого, — уверенно сказал он.
Аля удивленно посмотрела на Юрия, подперла кулачком подбородок и спросила:
— Почему?
— Этим летом часто идут дожди, звезды после них кажутся более крупными.
Аля нахмурилась, показалось, что он подшучивает над ней. Потом по лицу его увидела: он не шутит — и нахмурилась еще больше.
— Я тебя очень прошу, — сказала она, опустив глаза, — если уж ты решил говорить загадками, то излагай их так, чтобы хоть что-то можно было понять.
Из кухни донесся свист — это, «позабытый и позаброшенный», сигналил чайник.
Она не обратила никакого внимания на призывы чайника.
— Извини, я не знаю, как объяснить понятно. Пытаюсь, а выходят шарады. Может быть, я несостоявшийся массовик-затейник, — проговорил он виновато. — А может быть, дело в том, что в мире все взаимосвязано намного больше, чем это известно людям: дожди и звезды, травы и течение рек…
Его глаза вспыхнули, ему пришла в голову новая мысль.
— Ты не замечала, больной поводит головой вот так? Юра сделал движение, в точности повторяющее движение больного.
— Да, — подтвердила Аля.
— Тогда спроси его, любит ли он книги о страшном. Если да, то выпиши ему несколько сеансов массажа ультразвуком плеча и шеи, и на область вдоль позвоночника.
— Но ведь я говорила: у него поражена почка…
Юра резко повел головой, будто уклонялся от чего-то.
— Сделай так, как я сказал. Только запомни поточней области для массажа.
Если бы это сказал любой другой, она бы посмеялась или возмутилась — в зависимости от настроения. А сейчас попросила:
— Несостоявшийся фокусник, займись саморазоблачением. Объясни мне, глупой, свои фокусы.
— Нужно не объяснять, а составлять карту иннервации. Нефрит — следствие. Если воздействовать на два центра иннервации одновременно, мы добьемся излечения. Смотри, я буду рисовать карту…
Аля ничего не поняла ни в карте, ни в его объяснениях. Более того, с профессиональной точки зрения они были крайне наивны. Она пыталась возражать:
— Это не существенно.
— А ты точно знаешь, что существенно и что не существенно?
— Но ведь здесь органическое, а не функциональное расстройство.
— Помнится, кто-то говорил то же самое, когда я лечил чьюто руку. Или я ошибся?
— Нет, ты не ошибся, — примирительно улыбнулась она, думая о том, что он может разозлиться.
Она заметила, что Юра не любит спорить. Иногда он позволял себе терпеливо выслушать возражения до конца, не перебивая, но на его лице появилась гримаса, как от зубной боли.
Аля была уверена, что осуществление Юриного предложения явится для больного лишь «холодными припарками», но она все-таки сделала так, как советовал Юрий.
Уже потом она спрашивала себя: почему я с таким волнением жду результатов лечения?
Результат был потрясающе неправдоподобным…
Едва Аля открыла дверь в палату, ее встретили три беснующиеся фигуры, с ног до головы закутанные в простыни. Одна из них тут же забежала за ее спину, отрезая путь к выходу. Другие начали дикарский танец. Они кружились и приседали, извивались и подпрыгивали. Края простынь завивались вокруг их худых ног. Пляска сопровождалась воинственными криками и воплями.
Одна из фигур неожиданно остановилась и протянула Але большой букет луговых цветов.
— Я сам их собрал для вас у реки, — сказал мальчик, который еще несколько дней перед этим едва ходил.
Танец белых фигур объяснялся очень просто. Оказалось, что это был «танец привидений». Мальчику во время болезни приносили много самых различных книг, в том числе и очень старых и очень страшных. Он попросил своих друзей по палате разыграть представление.
Анализы подтвердили окончательное выздоровление. От болезни не осталось никаких следов, будто мальчик никогда и не болел.
Вечером дома Аля спросила у Юрия:
— Скажи мне, кудесник, любимец богов, как мог ты предвидеть такое?
Он засмеялся и развел руками.
— Все очень просто, секретов нет. Стоит только подумать как следует. Помнишь, мы читали: «Только мысль способна за миг обежать всю Вселенную…»
— Я согласна быть твоей смиренной последовательницей, о, несостоявшийся фокусник!
Юрий смотрел в окно. Там, за мутным слезящимся стеклом, упругие струи дождя дочиста выхлестывали мостовую. На Юрином лбу появились какие-то линии, будто там сейчас должны были прорезаться морщины. Они так и не прорезались до конца. Он покачал головой.
— Ну и загадку ты мне загадала, последовательница. Ведь для того, чтобы выполнить твою просьбу, мне нужно сначала самому сообразить, почему я мыслю именно так и почему только на первый взгляд мои выводы кажутся такими странными.
— Да почему? — подхватила Аля.
— Один человек считал, что я мыслю по законам геометрии Лобачевского. Другой считал, будто все дело в том, что я оперирую целыми, неразделенными полями информации…
Аля заподозрила, что он хочет уйти от ответа, и строго спросила:
— А на самом деле?
Он подошел к ней, ласково поворошил мягкие пушистые волосы, вздохнул.
— Нужно разобраться в алгоритмах, проанализировать их…
— Ну и что же? Мозг-то у нас одинаковый! Его пальцы перестали ворошить ее волосы, замерли. Она освободила голову и взглянула ему в глаза.
Они были остановившиеся, остекленелые…
Слух о чудесном докторе-исцелителе разнесся по городу, и к Але толпами повалили больные. Она оказалась в весьма затруднительном положении. Выслушав ее жалобы, Юрий неожиданно предложил:
— Устрой меня к вам на работу. Я помогу тебе.
— Но ведь ты не врач.
— Не имеет значения. Разве ты не убедилась? Она поспешно отвела глаза.
— Но диплом…
— Диплом? — Он пытался что-то вспомнить. Затем повторил так, будто не знал значения самого слова: — Диплом…
— О, несостоявшийся фокусник! Это далеко не лучшая из твоих шуток. Для поступления на работу необходим самый обычный диплом, который имеет каждый специалист…
— А ты имеешь?
— Конечно. Кто же допустил бы меня к лечению больных без диплома?
— Покажи.
Она пожала плечами.
— Ты не веришь мне?
В его глазах растаяла мутная пленка, они живо и лукаво высветились. Аля произнесла с облегчением:
— Шутишь.
