Была разгадана загадка расположения хребтов... Опытный турист начинает хорошо представлять структуру горного района, если выделяет и запоминает взаимное расположение и соединение основных, главных хребтов, рек, ущелий, ледников. Более мелкие детали: боковые отроги, мелкие ущелья, реки и ледники лучше запоминаются как приложения к главным деталям...
Хребет Меридиональный отходит на север от хребта Кокшаал-тау примерно в двадцати километрах восточнее пика Победы. Хребет Тенгри-Таг (или Тенгри-Тау) ответвляется как левый, западный отрог Меридионального в узле пика Шатер (6700 м), далее повышаясь к вершине Хан-Тенгри и, затем, уменьшаясь по высоте у своего окончания в месте слияния рукавов ледника Иныльчек, обтекающего его с обеих сторон (здесь, у слияния на Северном Иныльчеке лежит озеро Мерцбахера). Продолжение хребта Меридиональный на север в узле вершины Мраморная стена от ее предвершины Плато разветвляется с образованием западного отрога, – хребта Сарыджас. Сарыджас через одиннадцать километров западнее, в узле пика Одиннадцати, соединяется с другим мощным хребтом Терскей Алатоо (Терскей Алатау). В этом узле соединения хребтов расположен мощный ледниковый узел с упомянутыми ледниками Мраморной стены, Мушкетова, Семенова и ледниками Баянкольской подковы на севере и Северным Иныльчеком со своими притоками. Северный ледниковый щит района без простых путей подхода... Вершина Мраморная стена действительно обрывается на север огромной мраморной стеной, – это еще одно из «чудес» района.
Пик Победы (китайцы его называют Томур) находится западнее стыков хребтов Кокшаал-тау с Меридиональным и Ак-Тау. В сторону Иныльчека Кокшаал-тау западнее Меридионального хребта отбрасывает сначала короткие боковые отроги (первый – Ак-Тау), между которыми лежат южные притоки – ледники Звездочка, Дикий, Пролетарский Турист и Комсомолец. Основные события нашего повествования разворачиваются на склонах хребта Иныльчек-Тау. Этот хребет отходит от Кокшаал-тау в 20 километрах западнее пика Победы вдоль ледника Комсомолец сначала в северном направлении, но затем поворачивает к западу, почти параллельно хребту Сарыджас. Между этими хребтами лежит долина Иныльчека. Почти от самого основания от Иныльчек-Тау на запад ответвляется еще один мощный хребет Каинды-Катта. Между Кокшаал-тау и Каинды-Катта лежит мощный ледник Куюкап, а между Каинды-Катта и Иныльчек-Тау – огромный ледник Каинды длиной около 30 километров, младший собрат Иныльчека, второй по размерам ледник района.
Вся эта «главная мускулатура» хребтов сильно прикрыта нагромождениями ветвей больших и мелких боковых отрогов с десятками и сотнями висячих ледников, ледников-притоков, узких и крутых ущелий. Даже с большой высоты трудно разглядеть главные структуры хребтов, ведь многие господствующие их вершины находятся в отрогах. Так, самая высокая вершина хребта Иныльчек-Тау – пик Нансена (5865) стоит не в главном хребте, а в боковом отроге – восточном обрамлении ледника Кан- Джайляу. Здесь лабиринтные головоломки для туристских групп, множество не пройденных вершин и перевалов, ледников и ущелий... К счастью, неопытные туристы и альпинисты в этот район пока почти не попадали из-за его труднодоступности. Иначе жертв высокогорной легкомысленности здесь было бы неизменно больше (к сожалению, предчувствуются такие жертвы в будущем...).
Для массового освоения туристами и альпинистами район был труднодоступен и из-за плохого развития транспортных путей и из-за пограничных запретов и трений с Китаем, а в ранний период – и из-за действий басмачей. И, конечно, из-за низкого благосостояния людей, не имевших возможности оплатить сложную дорогу горной экспедиции. Но с постепенным улучшением транспортных возможностей, увеличения благосостояния в послевоенные годы район все чаще и чаще стал посещаться самодеятельными организованными туристскими группами, а альпинисты начали создавать в нем свои сезонные лагеря и базы. Активный подъем этого процесса относится к концу пятидесятых – началу шестидесятых годов. Конечно, его определяли в главном общий подъем, развитие и укрепление отечественного туризма и альпинизма, более высокий уровень хозяйственного освоения района. Так, его центр – Пржевальск (Каракол) из селения превратился в крупный областной город.
Альпинисты покорили все господствующие вершины, – в том числе пик Победы, проложили новые маршруты на Хан-Тенгри, проложили десятки новых путей на многие другие вершины... Их склоны заблестели не только в лучах солнца, они заблестели и золотом медалей первенства Союза в различных классах восхождений, золотом победы человеческого духа и воли... Но были и поминки за этим столом... Туристы исследовали и нашли возможности преодоления хребтов через перевалы, ледники и ледопады, изучили возможности подходов и подбросок грузов для дальних путешествий. Все чаще и чаще они успешно «прорывались» через район маршрутами своих спортивных походов. Борьба тоже шла не без тяжелых потерь, но постепенно на картах появились обозначения, а в библиотеках туристских клубов – описания десятков новых пройденных перевалов. Стало ясно где, как и за какое время хребты могут быть преодолены спортивными группами с определенным уровнем подготовки. Сквозным маршрутом через район походом пятой или шестой (наивысшей) категории сложности могла пройти только весьма сильная туристская группа, имевшая многолетний опыт походов в других горных районах.
Очень интересным транспортным путем является дорога к поселку Энгильчек. Конечно, эта дорога имеет и пограничное значение. До поселка со стороны Иссык-Кульской впадины она преодолевает на юг хребет Терскей-Алатау и идет вдоль рек Сарыджас и Акшийрак, огибает в западном направлении с юга мощные горные районы Куйлю и Ак-Шийрак и, повернув к северу, вновь выходит к побережью Иссык-Куля. Это наиболее высотный участок тянь-шаньского тракта, включающего также участки, огибающие Иссык-Куль и выводящие на северные склоны Тянь-Шаня, к Алма-Ате и Фрунзе (ныне Бишкек). По общей высоте тянь- шаньский тракт мало уступает знаменитому памирскому тракту, а расположен он на более высокой широте.
Необычайны, неповторимы краски переливов белоснежных хребтов в лучах заката и восхода, более яркие, чем на полотнах Рериха и ассоциирующиеся в памяти с их образами. Образы цветущих роз гор, таинственных садов Семирамиды, небесных кущ на стыке рая и ада... Может быть, они порождены неведомыми струями света в тонкой пелене облаков из кристалликов льда между вершинами и наблюдателем. А может, колебаниями лучей в струях воздуха, розой ветров... Но иногда утреннюю свежесть гор здесь сменяет плотная туманная дымка: это налетает «афганец» – пыльный ветер с пустыни Такла- Макан и с других пустынь Центральной Азии, несущий сотни тонн пыли, оседающей на склоны гор.
Древнее название этих гор – Тенгри-Таг, или «Горы духов» китайцы переделали в Тянь-Шань, – «Небесные горы». Нынешним восходителям на них, – альпинистам и туристам, близки и понятны оба смысла этих названий. И опытный походник, видавший виды на сложнейших перевалах Кавказа и Памира, склонившись в клубе над фолиантами отчетов о прошлых походах по Тянь-Шаню, прошепчет с ужасом и вожделением: «Какой район! Какие горы!..»
Лавины!
– Еще одна!!! Идет!.. Держись!..
Очередной снежный пласт площадью несколько квадратных метров срывается из-под ног ведущего, метрах в сорока выше, и летит на нас, разбиваясь в крошку, в волну снега, – жесткую, упругую, опасную. Первый сошедший пласт был наиболее мощный, он подсекает меня снизу и я падаю, падаю!.. А внизу – четыреста метров пройденного склона такой крутизны, что при падении не просто разобьет, а «разберет» тебя по частям на острых выступах скальных контрфорсов! Внезапно как будто чья-то могучая рука хватает меня и через обвязку рвет вверх. Самостраховка! Если бы не она!.. Самостраховка была из основной 10-мм альпинистской веревки, с регулируемым по длине узлом и карабином «Ирбис», выдерживающим 3 тонны. А станция страховки была оборудована петлей из основной веревки, закрепленной на трех титановых ледобурах. Один из них, средний, наиболее нагруженный, завалился под грузом, и его пришлось срочно перезакрепить. Один бы он не выдержал, да и два могли не выдержать. Но три устояли... Выдержали трех участников, 4 рюкзака и удар снега... Однако нет никакой гарантии, что и дальше удастся удержаться, что нас не поломает... Склон ледовый, градусов 50 крутизной, чуть выше начинается эта опасная заснеженная часть...
Ситуация критическая! Ося Левиант, наш ведущий, едва держится без рюкзака на зыбком снегу. Подложка слабая, и на такой крутизне снег легко отрывается пластами прямо на нас... В полусотне метров ниже, – предыдущая станция страховки, на которой стоят остальные, в том числе руководитель группы Сережа Бондарцев, «Богдан», как его зовут ленинградские политехники (с ударением, конечно, «на бога»). Их положение не такое опасное: сходящий снег уходит в сторону, в расщелину скал по небольшому перегибу склона.
