Может, это из-за Сюзи он к ней так переменился в последнее время? Наверно, оттого что она стала такая безобразная, ему противно заниматься с ней сексом, вот он и нашел ей замену.
Поначалу, когда они только познакомились, и после свадьбы ему было совсем не противно. Тогда секс доставлял им обоим сумасшедшее наслаждение. Может, его, кроме секса, ничто не волнует? Может, он никогда ее и не любил так, как она его любит, – умом, душой, телом, каждой частичкой? А Россу, выходит, просто нравилось с ней спать?
Она все ворочалась, кусала губы от отчаяния. «Хватит, прекрати о нем думать, вообще ни о чем не думай, ты же так устала, надо хоть немного поспать!»
Когда-то давно она ходила на курсы медитации, Майкл ее заставил, он так верил в йогу, медитацию, убеждал ее, что главное – здоровый дух, а тело приложится. Ей тоже медитация помогала преодолеть мандраж перед поднятием занавеса. «Ты можешь достичь покоя, и ничто его не поколеблет».
Она вспомнила ту давнюю методику, и наконец ей удалось освободить ум от всех мыслей, погрузиться в состояние покоя, плавно перешедшее в сон.
Пока Дженни делала ему сандвичи, Росс набрал номер телефона.
– Сюзи? Прости, мне пришлось уехать. Дилан пропала, так что…
– Пропала? Как пропала? – послышался в трубке томный женский голос.
– Поехала в гости к сестре, но так и не добралась до места. Где она, что с ней – ничего не знаем. Возможно, просто решила переждать непогоду в какой-нибудь гостинице, но я все же волнуюсь. Ты извини, что подвел тебя.
– Да что ты, милый, есть о чем говорить! Или я не понимаю? Надеюсь, она скоро найдется. Позвони, если сможешь.
Услышав шаги свояченицы, Росс поспешно сказал:
– Непременно. Ну, пока, Сюзи. До встречи. Вошла Дженни. В глазах тревога.
– Есть новости?
– Нет. Это по работе. Надо было коллеге позвонить.
Дженни сдвинула брови.
– Ты еще способен думать о работе? С Дилан все что угодно могло случиться, а у него работа на уме! Иногда я всех вас просто убить готова!
Росс благоразумно сменил тему:
– Это мой сандвич? Прямо слюнки текут! Что в нем?
– Всего понемногу, – вроде бы отвлеклась Дженни, – ветчина, помидор, латук, яйцо вкрутую, сыр и майонез. Что, сыр не любишь? Тогда вытащи. Или просто боишься наедаться на ночь?
– Нет, не боюсь. Я все равно не засну.
– Это точно! – вздохнула Дженни. – Где же она может быть, а, Росс? Ведь если она попала в аварию, нам бы уже сообщили из полиции, правда?
В полночь он с трудом уговорил Дженни пойти спать, а сам сидел перед телевизором, пока не задремал, скрючившись в кресле, то и дело вздрагивая, и во сне все время ощущал под пальцами шелковистую кожу упругих бедер, которые раздвигались, впуская его в горячий, трепещущий рай.
Со стоном потянувшись, он приоткрыл глаза и увидел в окне странно белый рассвет: это снег, нападавший за ночь, сверкал под полуприкрытыми веками. Уже утро! Он взглянул на часы: семь. Ноги затекли, во рту сухо, на душе пакостно от презрения к себе. Как можно предаваться эротическим фантазиям, когда неизвестно, что сталось с Дилан? Его ум и тело будто живут на разных планетах.
На цыпочках, стараясь никого не разбудить, он взял в гостиной свою дорожную сумку и спустился в нижнюю ванную умыться. Через десять минут, умытый, выбритый, в чистой рубашке, сварил себе кофе на кухне и впихнул в себя кусочек подсушенного хлеба.
В половине восьмого он бесшумно вышел из дому, оставив на кухонном столе записку о том, что доедет до шоссе М6 и попытается там отыскать следы «цветочного фургона». Такая приметная машина не могла же исчезнуть без следа! Кто-нибудь наверняка видел ее.
Поначалу он старался держаться главной дороги, по которой с утра уже прошли снегоочистительные машины, посыпавшие ее песком. Медленно проезжая мимо, он всматривался во все проселочные дороги, но нигде жениного экзотического фургона не обнаружил.
В девять часов Росс остановился у бензоколонки и купил карту местности, а заодно спросил продавца, не проезжала ли мимо беременная женщина в машине с цветами.
Ответом ему был недоуменный взгляд.
– С цветами? Катафалк, что ли?
Росс невесело хмыкнул.
– Да нет, машина расписана цветами, яркая такая!
– А-а, понял. Нет, такая вроде не проезжала. Уж такую я бы на заправке нипочем не пропустил.
Подъехавший почтальон, услышав конец фразы, вмешался в разговор:
– Я такую машину видел. Возле Стоунли брошенная стоит. Угнали, что ль? Она, по-моему, разбитая.
У Росса на миг остановилось сердце и все поплыло перед глазами.
– Разбитая? – вырвался из горла хрип.
