– Она могла попасть в аварию где-нибудь в глуши, – подумал вслух Росс.
– Все бывает, конечно. Я разошлю сведения об этой машине по другим участкам. Если что, сразу же вам позвоним, но вы не волнуйтесь. Ложитесь-ка лучше спать. Утром наверняка все прояснится.
Росс передал содержание разговора свояченице и ее мужу.
– По-моему, он прав, – кивнул Фил. – Давайте укладываться, что еще тут сделаешь? Ступай спать, Джен. Росс, мы приготовили комнату для Дилан, иди ложись там. Ты еле на ногах стоишь.
Росс устало качнул головой.
– Я все равно не усну, пока не узнаю, что с ней.
В ту минуту он был готов себя убить. Ведь утром Дилан просила, умоляла не уезжать или взять ее с собой, а он и слушать не стал – отмахнулся от нее, как от капризной девчонки. Вот теперь рви на себе волосы – время назад не отмотаешь! Если с ней случилась беда, он себе этого не простит.
– Иди, я скоро, – сказала Дженни мужу, а он, уходя, похлопал ее по спине.
– Не сиди всю ночь, Джен, все равно ничего не высидишь, – с этими словами он вышел из гостиной.
Росс уставился на мерцающие огоньки елки, на серебряные колокольчики, на красных, желтых, синих стеклянных птичек, угнездившихся среди мохнатых лап. Запах хвои напомнил ему о доме, о лесе, который он так любит, о тенистых, стройных соснах, под которыми всегда полутьма, как в кафедральном соборе. Очутиться бы сейчас там вместе с Дилан и позабыть свои страхи и чувство вины! Чего он потащился в этот Йорк! Велика важность совещание!
Глаза с побледневшего, осунувшегося лица смотрели сумрачно, на скулах беспокойно ходили желваки.
– Ты хоть что-нибудь ел? Может, тебя покормить? – тихонько спросила Дженни.
Он помотал головой.
– Спасибо, не хочется.
– Тогда чаю или кофе?
– Нет, спасибо, ничего не надо.
– Я все равно заварю чай, – решительно заявила Дженни. – Мне надо чем-нибудь заняться, иначе я с ума сойду! Сидеть здесь и ждать неизвестно чего, когда она, может, замерзает там… Даже если она сидит в машине, все равно в такой холод… – Она запнулась, всхлипнула, и слезы покатились по щекам. – Ой, Росс, я так боюсь за нее!
Росс оторвал кусок от бумажного полотенца, вытер ей слезы, обхватил одной рукой вздрагивающие плечи.
– Не надо, Джен. Сержант прав, наверняка она себе нашла пристанище – в отеле остановилась или у кого-нибудь дома. Как только рассветет, я поеду искать. Не может быть, чтоб никто не заметил ее идиотскую машину. Ей же все вслед оборачиваются. – Он поймал себя на том, что успокаивает не столько Дженни, сколько себя.
Она фыркнула сквозь слезы.
– И правда! Это Майкл постарался со своим пристрастием к психоделической живописи.
Росс изменился в лице.
– Слушай, а может, он – наркоман? Они же все…
– Кто, Майкл? Ну что ты! Он – фанат физической формы. Следит, чтоб ни грамма лишнего веса, каждую калорию считает, йогой занимается – какие наркотики? – Дженни внимательно на него посмотрела. – Уж не ревнуешь ли ты?
– Ревную? – У Росса вырвался неестественный смешок. – К нему? Что я, полоумный? – Он до боли стиснул кулаки. – Как думаешь, она могла к нему поехать?
– Куда поехать? Он же в Америке, на гастролях.
– Да, верно. Я и забыл. – У Росса вырвался невольный вздох облегчения, и на губах мелькнула улыбка. – Знаешь, Дженни, я, пожалуй, выпью чаю. И даже сандвич съем, если дашь. Я только теперь осознал, что ничего не ел целый день.
– Я сейчас! – заторопилась она.
Дилан улеглась в постель в спальне для гостей. На пуховой перине Руфи ей было мягко, как на облаке. Руфь растопила камин сосновыми чурочками; веселые языки пламени отбрасывали на стены паутину пляшущих теней.
Камин уже догорал; последние красные отблески и шуршанье просыпающейся в поддон золы успокаивали и грели душу. Разве центральное отопление может дать столько радости? – подумала Дилан, вплывая в сон.
Для полного счастья только Росса не хватает рядом.
Все эта проклятая беременность! Если б тело не было так обезображено, Росс бы ее не разлюбил. Ей до боли хотелось, чтобы руки Росса, как прежде, скользили по ее телу, чтоб он целовал ее в глаза, в губы, чтобы потом рот его спускался ниже, по шее, к обнаженной груди и соскам, которые он сначала долго ласкал языком, а потом всасывал в рот, а пальцы его тем временем прокрадывались меж ее бедер… Чувственные образы назойливо преследовали Дилан, разгоряченную желанием и смятеньем.
Что толку вспоминать? Сейчас Росс наверняка в постели с Сюзи, а про жену и думать забыл. Ее всю передернуло при мысли о том, чем они в данную минуту занимаются. Давно это у них?.. Ревность жгла нутро. Дилан безуспешно пыталась отогнать эти жуткие мысли. Как он мог, зная, что она носит его ребенка? А с Аланом, с лучшим своим другом, как он мог так поступить?
