двумя позолоченными миниатюрными ионическими колоннами, весело тикали, словно решив приступить немедленно к своим обязанностям в новом доме. Дом уже жил своей жизнью. Дэн сказал, что Лия может убираться ко всем чертям, если ей здесь не понравится, но Хенни была уверена, что девочка придет в настоящий восторг. Она понимала толк в подобных вещах. Да, дом был несомненно красив.
Все здесь было прекрасно, и все не так.
Вновь послышались восторженные голоса.
– Ах, Хенни, какая утонченность, какое изящество! – воскликнула Флоренс. – Поистине элегантный дом.
…Намного элегантнее, чем ее собственный, рядом с Сентрал-парк-вест…
– И па такой чудесной улице! – в голосе Флоренс не было зависти. – Надеюсь, – тихо добавила она, – Фредди здесь понравится.
Мими поинтересовалась, кто будет заниматься хозяйством в таком огромном доме, который был раза в два больше ее собственных апартаментов.
– Одна семейная пара, – ответил Альфи, – служившая у прежних владельцев. Мистер и миссис Редлинг. Они шведы. Муж будет помогать Фредди, поднимать и… – бросив взгляд на Хенни, он умолк.
– И Дэн купил автомобиль, – вступила в разговор Эмили. – Мистер Редлинг хороший водитель, он сможет их возить повсюду. И у Хэнка будет няня, – добавила она неодобрительным тоном, – так как Лия не собирается уходить с работы.
– Я говорил с ней об этом, – подал голос Альфи, – как, думаю, и Дэн, но ей очень нравится ее работа. И она также сказала, что ей не хочется быть обязанной всем Дэну.
– Но ведь сейчас это деньги Фредди, – заметила Анжелика.
– Да, разумеется, но заработал-то их Дэн…Заработал! Дэн никогда бы так не сказал, подумала Хенни.
Альфи взглянул на нее и нахмурился.
– Ты ничего не говоришь. Что-то не так?
– Я часто молчу. Разве ты этого не замечал?
– Она просто задумалась, – мягко проговорила Мими. – А почему бы и нет? Причин для этого более чем достаточно.
Все мгновенно притихли, и огромный дом как-то сразу стал еще больше, еще пустыннее. Но тут вновь раздался голос Мими:
– Мне кажется, я не видела Пола уже лет сто.
– Поговаривают, что война скоро закончится, – заметила Анжелика.
– Разумеется, – уверил всех Альфи. – Теперь уж со дня на день. Ну, как, мы идем?
И они последовали за ним, одна за другой, вниз по красному ковру в холл, а оттуда через вестибюль на улицу.
ГЛАВА 6
Стояла ранняя весна 1919 года. Навестив с утра родителей, Пол решил затем проведать и Фредди.
В этот прохладный, ветреный день освещенная мягким светом ламп библиотека с весело потрескивавшим огнем в камине, слабо поблескивавшей полированной мебелью красного дерева и устилавшими пол восточными коврами казалась особенно уютной. Человек, прислуживающий Фредди, принес поднос с чашками и чайником, и Мими налила им всем чай. Крошечные сандвичи и покрытые шоколадной глазурью пирожные были знакомы Полу, точно такие же он всегда ел в доме у родителей. Было только немного странно, что сейчас он ест их в доме у Фредди.
Инвалидная коляска стояла у самого камина. Жар от него заставил Фредди скинуть прожженный в нескольких местах и обсыпанный пеплом плед, закрывавший его ниже пояса, и их взору в первый раз в полной мере открылся весь ужас того, что с ним произошло. Обрубки. Полчеловека с необычайно мощным торсом – неизбежным следствием опоры при ходьбе на костыли. Пол почувствовал дрожь в собственных ногах; он не мог вынести вида этих обрубков, но не мог и отвести глаз. Счастливая Мими, она могла отвернуться и заняться чаем.
– У тебя есть твой сын и Лия. Ты им нужен, – произнес Пол, сам стыдясь шаблонной фразы, но не находя ничего другого, чтобы ответить на жалобы Фредди.
Тот, однако, не обратил на фразу никакого внимания.
– Я вижу, у тебя капитанские нашивки. В чем дело? Никак не можешь расстаться с формой?
Пол поморщился. Сарказм, если это был сарказм, совершенно не вязался с обликом Фредди.
– Нет. Я просто сильно похудел и сейчас мне приходится перешивать все мои костюмы.
– Мне тоже, – проговорил Фредди.
Мими взяла еще одно пирожное, весело заметив:
– Ты знаешь, Пол, с твоим приездом ко мне вернулся аппетит. И они такие вкусные! Фредди, угощайся.
Фредди пропустил ее слова мимо ушей.
– Видишь ли, – продолжал он, обращаясь к Полу, – мальчику я в сущности и не нужен. Он необычайно живой ребенок, спортивный, совсем не такой, каким был я в его возрасте.
Я учил тебя кататься на коньках, подумал вдруг Пол и чуть ли не с отчаянием воскликнул:
