— Как прошел перелет?
— Я его проспал.
— Извините меня, адмирал, что вам пришлось действовать в такой спешке.
— Я отлично понимаю срочность и важность вопроса.
Президент положил руку на плечо Сэндекера и повел его по ступенькам к двери коттеджа:
— Входите и позавтракайте. Дейл Николс, Юлиус Шиллер и сенатор Питт уже расправляются с вареными яйцами и копченой ветчиной.
— Решили провести мозговую атаку? — улыбнулся Сэндекер.
— Мы провели полночи в обсуждении политических последствий вашего открытия.
— Мне почти нечего добавить к тому, что было в официальном докладе, который я переправил с курьером.
— Но вы не включили в него предполагаемый график раскопок.
— Мне необходимо было его обдумать, — твердо заявил Сэндекер.
Решительность адмирала не произвела большого впечатления на президента.
— Вы нам все расскажете за завтраком.
Собеседники на несколько минут замолчали. Президент провел гостя в дом, и Сэндекер с любопытством огляделся. Дом был сложен из крупных бревен. Уютная гостиная была обставлена как современная жилая комната, а вовсе не как помещение охотничьего домика. В большом камине потрескивали дрова. Из гостиной президент и адмирал прошли в столовую, где Николс и Фишер, одетые как завзятые рыбаки, встали и обменялись рукопожатиями с адмиралом. Сенатор Питт, сидевший немного поодаль, приветственно помахал рукой.
Сенатор Питт и адмирал Сэндекер благодаря Дирку уже давно стали близкими друзьями. Мрачное выражение лица старшего Питта заставило Сэндекера насторожиться.
В столовой находился еще один человек, о котором президент не упомянул, — Хэролд Уисмер, закадычный друг и внештатный советник президента, пользовавшийся огромным влиянием. Сэндекер удивился, почему президент пригласил этого человека тоже.
Президент указал рукой на стол:
— Присаживайтесь, адмирал. Как вы относитесь к вареным яйцам?
— Я бы предпочел фрукты и стакан обезжиренного молока.
Официант в белой форме принял заказ и отправился на кухню.
— Так вот, значит, как вы поддерживаете фигуру, — сказал Шиллер.
— Ограничение в еде и физические упражнения, — ответствовал Сэндекер.
— Мы все хотим поздравить вас и ваших людей с замечательным открытием, — решительно начал Уисмер. Он смотрел на адмирала сквозь очки в тонкой оправе с розовыми стеклами. Густая борода почти полностью скрывала его тонкие губы. Он был лыс, как бильярдный шар, и имел широко расставленные, немного выпученные глаза. — Когда вы намерены приступить к раскопкам?
— Завтра, — ответил Сэндекер, подозревая, что вот-вот услышит что-то неприятное. Он достал из портфеля увеличенную карту окрестностей города Рома и рисунок холма, на котором были указаны места будущих раскопок. Все это он разложил на свободном участке стола, — Мы собираемся прокопать два разведывательных тоннеля в главном холме в восьмидесяти метрах от вершины.
— Речь идет о холме, носящем имя Гонгора?
— Да, тоннели начнутся на противоположных сторонах склона, выходящего на реку, и пойдут под углом друг к другу, но на разных уровнях. Один из них или оба так или иначе не минуют грота, описанного Юнием Венатором, а если повезет, то и на одну из входных шахт.
— Вы совершенно уверены, что сокровища Александрийской библиотеки находятся именно в этом месте? — спросил Уисмер, и у адмирала возникло впечатление, что вокруг него затягивается петля. — У вас нет никаких сомнений?
— Нет, — уверенно ответил Сэндекер. — Карта с римского корабля в Гренландии привела к артефактам, обнаруженным Сэмом Тринити. Все части головоломки прекрасно сложились.
— Но ведь, может быть…
— Нет, римские артефакты являются подлинными, это подтвердили специалисты, — перебил Уисмера Сэндекер. — Это не подделка, не мошенничество и не чьи-то происки. Единственный вопрос — обнаружение точного места захоронения.
— Мы вовсе не утверждаем, — поспешил вмешаться Шиллер, — что сокровищ Александрийской библиотеки не существует. Но вы должны понять, адмирал, что международные последствия открытия такого масштаба могут быть непредсказуемыми.
Сэндекер не мигая уставился на Шиллера.
— Я не понимаю, каким образом обладание знаниями античного мира может привести к Армагеддону. Кроме того, вам не кажется, что вы поздно спохватились? Гала Камиль уже объявила о поисках на весь мир.
— Существуют соображения, — сказал президент, — которые вам просто не приходили в голову. Президент Хасан может заявить, что все реликвии принадлежат Египту и должны быть ему возвращены. Греция наверняка потребует возврата золотого саркофага Александра Македонского, и один Бог знает, какие требования выдвинет Италия.
— Возможно, я действительно чего-то не понимаю, джентльмены, — сказал Сэндекер, — но, по- моему, мы собирались использовать это открытие как раз для поддержки президента Хасана и его правительства.
— Верно, — признал Шиллер, — но это было до того, как выяснилось, что клад находится в районе Рио-Гранде. Теперь на сцену выступает Мексика. Фанатик Топильцин вполне может заявить свои претензии, мотивируя их тем фактом, что место захоронения когда-то принадлежало Мексике.
— Этого действительно следует ожидать, — сказал Сэндекер, — но ведь закон есть закон, а по закону артефакты принадлежат тому, кому принадлежит и земля, в которой они найдены.
— Мистеру Тринити будет предложена значительная сумма за использование его земли и права на реликвии, — сказал Николс. — Могу добавить, что эта сумма будет освобождена от налогообложения.
Сэндекер не смог или не счел нужным скрыть свой скептицизм.
— Клад может стоить много сотен миллионов долларов. Не знал, что наше правительство располагает подобными средствами.
— Разумеется, нет, — поморщился Николс.
— А если Тринити откажется принять ваше предложение?
— В нашем распоряжении имеются самые разные методы убеждения, — холодно заявил Уисмер.
— С каких пор наше правительство занялось вопросами искусства?
— Произведения искусства, скульптуры и останки Александра Великого действительно представляют лишь исторический интерес, — сказал Уисмер. — А вот знания, хранящиеся в древних свитках, могут стать жизненно важными для всех.
— Ну это как посмотреть, — философски заявил Сэндекер.
— Информация, содержащаяся в научных записях, и в первую очередь информация геологическая, может кардинально повлиять на наши будущие отношения со странами Ближнего Востока, — упрямо продолжал Уисмер, — К тому же нельзя забывать о религиозных аспектах.
— Что вы имеете в виду? Греческий перевод оригинального иудейского текста Ветхого Завета был выполнен в библиотеке. Именно он является основой всех современных Библий.
— Но не Нового Завета, — не унимался Уисмер. — Под обычным техасским холмом могут обнаружиться исторические факты, которые способны поставить под сомнение основы христианства. Согласитесь, что таким фактам лучше оставаться на месте.
Сэндекер окинул Уисмера холодным взглядом, потом повернулся к президенту:
— Я чувствую, здесь какой-то заговор, господин президент, и я был бы вам очень признателен, если бы вы объяснили, зачем я здесь.
— Ничего дурного, уверяю вас. Но, думаю, все мы согласны, что эту масштабную и очень тонкую операцию следует вести в рамках строжайшей секретности и под соответствующим руководством.
Сэндекер мгновенно понял: ловушка захлопнулась. Он с самого начала знал, что произойдет.
