Я действительно выспалась.
На следующее утро я уложила вещи — в ту же самую старую сумку — и слонялась по кухне, выбрасывая одни вещи и оставляя другие с запиской для хозяина дома, когда зазвонил терминал.
Это была та симпатичная женщина из «Гиперпространсвенных», мать шестилетнего сына. — Рада, что застала вас, — сказала она. — У моего шефа есть к вам дело.
(«Timeo Danaos et dona ferentes») Я подождала.
Показалось глупое лицо Фосетта. — Вы заявили, что вы курьер.
— Лучшая.
— Надеюсь, что это правда. Есть работа, внепланетная. Интересуетесь?
— Конечно.
— Запишите. Фрэнклин Мосби, «Искатели, инк.», комната 600, Шипстоун Билдинг, Беверли-Хиллз. А теперь поторопитесь; он хочет встретиться с вами до полудня.
Я не стала записывать адрес. — Мистер Фосетт, это стоит вам один килобак плюс стоимость поездки на подземке в обе стороны. Авансом.
— Что? Глупости!
— Мистер Фосетт, я подозреваю, что вы могли обидеться на меня. Вам могло показаться смешным заставить меня побегать впустую и потерять день и деньги на поездку до Лос-Анджелеса и обратно.
— Смешная девчонка. Послушайте, вы можете забрать деньги за билеты здесь, в офисе — после интервью; вам сейчас нужно ехать. А насчет этого килобака… мне сказать вам, что вы должны с ним сделать?
— Не утруждайте себя. Как старшина корабельной полиции я рассчитывала бы только на зарплату старшины корабельной полиции. Но как курьер… я лучшая, и если этому человеку действительно нужен лучший курьер, он заплатит мой гонорар за собеседование, не задумываясь. — Я добавила:
— Вы несерьезны, мистер Фосетт. До свидания. — Я отключилась.
Он перезвонил через семь минут. Он говорил так, будто слова причиняли ему боль. — Деньги на поездку и килобак будут на станции. Но килобак будет вычтен из вашей зарплаты и вы отдадите его назад, если не получите работу. В любом случае, я получаю свои комиссионные.
— Я не верну его ни при каких обстоятельствах, и вы не получите от меня никаких комиссионных, потому что я не назначала вас своим агентом. Возможно, вы сможете получить что-то от Мосби, но, если так, это не должно повлиять на мою зарплату или гонорар за собеседование. И я не собираюсь ехать на станцию и ждать, как мальчишка, который играет в охоту. Если вы действительно серьезны, вы пришлете деньги сюда.
— Невозможно! — Его лицо исчезло с экрана, но он не отключился. Появилась его помощница.
— Послушайте, — сказала она, — здесь действительно что-то срочное. Вы не могли бы встретить меня на станции под Нью-Кортез? Я приеду туда как можно быстрее и привезу с собой деньги на проезд и гонорар.
— Конечно, дорогая. С удовольствием.
Я позвонила своему домовладельцу, сказала ему, что оставляю ключ в холодильнике и пусть не забудет забрать еду.
Фосетт не знал, что ничто не смогло бы заставить меня не прийти на эту встречу. Имя и адрес были именно те, которые меня заставил запомнить босс как раз перед своей смертью. Я ничего с этим не сделала, потому что он не сказал мне, зачем я должна была это запомнить. Теперь я это могла узнать.
28
На вывеске было написано только: «Искатели, инк.» и «Специалисты по внепланетным проблемам.» Я вошла, и живая секретарша сказала мне:
— Они уже заняли вакансию, дорогуша; эту работу получила я.
— Интересно, сколько времени вы на ней продержитесь. У меня назначена встреча с мистером Мосби.
Она внимательно, не спеша, оглядела меня. — Девушка по вызову?
— Спасибо. А где вы красите свои волосы? Послушайте, меня прислали сюда из лас-вегасского отделения «Гиперпространственных линий». Каждая секунда стоит вашему боссу бруинов. Я Фрайдэй Джонс. Сообщите, что я здесь.
— Вы шутите. — Она прикоснулась к пульту и заговорила в аппарат для тихой связи. Я навострила уши. — Фрэнки, тут какая-то шлюшка говорит, что у нее назначена с тобой встреча. Утверждает, что она из «Гипо» из Вегаса.
— Черт побери, я говорил тебе не называть меня так на работе. Впусти ее.
— Я не думаю, что она от Фосетта. Ты что, изменяешь мне?
— Заткнись и впусти ее.
Она отодвинула аппарат в сторону. — Присядьте. У мистера Мосби конференция. Я дам вам знать, когда он освободится.
— Он вам сказал другое.
— А? Откуда вам это известно?
— Он сказал вам не называть его «Фрэнки» на работе и впустить меня. Вы попытались ему возразить, и он сказал вам заткнуться и впустить меня. Поэтому я иду туда. Лучше доложите обо мне.
Мосби выглядел как пятидесятилетний человек, пытающийся выглядеть на тридцать пять. У него был дорогой загар, дорогая одежда, большая зубастая улыбка и холодные глаза. Он указал мне на стул для посетителей. — Почему вы так поздно? Я сказал Фосетту, что хочу встретиться с вами до полудня.
Я взглянула на палец, потом на часы у него на столе. Двенадцать ноль четыре. — Я с одиннадцати часов проехала четыреста пятьдесят километров на подземке, а потом на челноке через весь город. Может, мне стоит вернуться в Вегас и проверить, не смогу ли я побить этот результат? Или перейдем к делу?
— Я сказал Фосетту проследить, чтобы вы успели на десятичасовой поезд. Ну, ладно. Как я понимаю, вам нужна работа.
— Я не голодна. Мне сказали, что вам нужен курьер, для внепланетной работы. — Я вытащила копию своего послужного списка, подала ему. — Здесь мои характеристики. Просмотрите, и если я то, что вам нужно, расскажите мне о работе. Я послушаю и скажу вам, интересует ли это меня.
Он глянул на лист. — В бумагах, которые есть у меня, говорится, что вы все-таки голодны.
— Только если учесть, что дело идет к ленчу. Мои гонорары указаны в этом списке. Мы можем их обсудить — насколько их повысить.
— Вы довольно самоуверенны. — Он снова посмотрел в послужной список. — Как сейчас дела у Жестяного Брюха?
— У кого?
— Здесь написано, что вы работали в «Систем Энтерпрайзис». Я спросил вас: «Как дела у Жестяного Брюха?» У Жестяного Брюха Болдуина.
(Это была проверка? И все, что произошло после завтрака, было тщательно рассчитано, чтобы заставить меня выйти из себя? Если так, то правильной реакцией было бы не обращая внимания ни на что, держать себя в руках.)
— Председателем правления «Систем Энтерпрайзис» был доктор Хартли Болдуин. Я никогда не слышала, чтобы его называли «Жестяное Брюхо».
— Как я понимаю, у него действительно есть какая-то докторская степень. Но все его коллеги зовут его «Жестяное Брюхо». Я спросил вас, как его дела.
(Будь осторожна, Фрайдэй!)
— Он умер.
— Да, я знаю. Мне было интересно, знаете ли вы. В этой сфере деятельности приходится часто сталкиваться с подставными лицами. Ну, ладно, давайте поглядим на этот ваш сумчатый карман.
— Простите?
