парень, — сказал казначей. — Ты опустишь руку и будешь вести себя примерно, иначе плохо придется вовсе не Ковану или Оссакеру. — Гориан собрался что-то возразить, но Джеред сильнее сжал пальцы, заставив мальчишку скривиться от боли. — Я понятно сказал?
Он резко отбросил руку Гориана ему на колени и не стал дожидаться ответа. Вернувшись к своему мулу, он не сел в седло, предпочтя вести животное в поводу.
— Не спускай с него глаз, — прошептал казначей Менас, которая ехала рядом с ним. — Мы не можем на него положиться, а Ардуций не способен его контролировать.
Жители Иллин-Квиста наблюдали за этой сценкой без видимой реакции. Харбан посмотрел на Джереда с некоторым недоумением, но продолжил движение, приведя их к центру мощеного круга и колодцу, где предложил всем спешиться. Потом подозвал нескольких карку, чтобы те занялись мулами. Харбан указал на самое внушительное здание города, строение с высоким куполом над стенами в два этажа и с множеством окон. Его украшала мозаика, изображавшая горы и синее небо, главные двери были распахнуты, открывая взгляду жаркий огонь, горевший в центре помещения.
Внимание Джереда привлекли здания по обе стороны от главного. Оба оказались низкими — не выше его роста, — и их ступени вели вниз, в полумрак. Из труб шел пар, а не дым. Он спросил про них у Харбана.
— Это бани, — ответил тот. — Насколько я понимаю, такие вещи есть и у вас в Конкорде. Но на нас сошло благословение. Мы расположены над природным горячим источником, так что вода греет и успокаивает после дня в горах. Или под ними. — Он пристально посмотрел на Менас, а потом указал на здания по очереди. — Это для отдыха и облегчения болезней. Это для празднования жизни и почитания наших повелителей. Вам нельзя входить в них.
Джеред позаботился о том, чтобы Восходящие услышали эти слова, а потом провел их в зал под куполом. Когда Кован проходил мимо него, он схватил юношу за рукав.
— Я понимаю, что это трудно, но старайся его не раздражать, — попросил казначей. — Он нам нужен. Он — сила. Ты это знаешь, и он это знает.
— Я постараюсь.
Внутри помещения перекрестье балок, поддерживающих крышу, терялось в тенях. Вдоль стен единственного зала были установлены фонари, а дым от огня уходил вверх через трубу, отверстие которой располагалось всего в паре футов над самыми высокими языками пламени. В зале стояли многочисленные скамьи, расположенные кругами лицом к огню. Его огораживала невысокая стена из камней.
Четыре карку сидели рядом на внутреннем круге скамей, и вновь пришедших пригласили присоединиться к ним. Джеред сел слева от них, а Восходящие, Менас и Кован устроились рядом. Харбан встал за спиной у Джереда, чтобы служить переводчиком.
— Кто они? — шепотом спросил казначей.
— Мы — Гор-Камас, — ответил один из них — старый, с почти лишенными растительности лицом и головой. Он кутал тело в меха, несмотря на то что в зале было тепло. — Хранители гор Иллин-Квиста. — Старик немного подумал. — Наверное, нас можно назвать квесторами или судьями. Я — Изенга Квист. Добро пожаловать. Добро пожаловать все.
— Для нас честь получить приглашение в ваш город, — сказал Джеред. — Это дружеский жест, неожиданный, но очень радостный. Горные перевалы холодные и очень трудные.
Он попытался говорить на карку, но Изенга отмахнулся.
— Лучше не надо, — посоветовал он, и Джеред увидел на лицах карку улыбки. — Твои интонации придают некоторым твоим словам… э-э… другое значение. Но спасибо тебе.
Изенга и другие Гор-Камас пристально посмотрели на четырех Восходящих, изучая их лица. Джеред почувствовал, как те начали ерзать, и адресовал им строгий взгляд. Ардуций шепотом пересказывал Оссакеру, что происходит вокруг.
— Ваш великий Конкорд отвернулся от своего будущего, как и предсказывал Гориан, — проговорил наконец Изенга.
Гориан поднял голову.
— Вы его знали? Я имею в виду Гориана.
Изенга рассмеялся: теплый дружелюбный смех разнесся по залу.
— Нет, юный. Неужели я кажусь таким старым? Боюсь, что истории о нашем бессмертии — это очередная ложь, как и множество других.
— О! — разочарованно отозвался Гориан.
— Но он был первым чужаком, которому мы открыли наши сердца. Его слова походили на отголоски нашего забытого прошлого, а мы помним его по стихам, изустным преданиям и рисункам. Гориан сказал, что однажды придут другие, изгнанные из своих домов теми, кому следовало бы открыть им объятия.
— А он… — начала Миррон и смутилась, когда Гор-Камас повернулись лицом к ней. — Он нашел в Карке других, таких как мы?
Харбан негромко перевел ее вопрос, и все четверо кивнули.
— О да, — ответил Изенга. — Именно поэтому он задержался здесь надолго. Мы всегда зависели от прихотей стихий. Наши животные и посевы существуют на грани жизни. Природе потребовалось, чтобы среди нас появились те, кто понимал эти вещи более глубоко, так же как Повелитель Гор предписал, что некоторые из нас смогут находить медь, железо и золото. Но они не совсем такие, как вы, хотя Гориан сказал, что некоторые с вашими знаниями придут сюда, рискуя своей жизнью. Никто не способен укротить гортока, как вы, по собственной прихоти.
— Я в замешательстве, — сказал Джеред. Он повернулся к Ардуцию. — Мне казалось, что Ступени говорили, будто все, что знал Гориан, записано и хранится в Вестфаллене. Это огромный пробел.
Ардуций не знал ответа.
— Мы взяли с него клятву, что он не раскроет наших тайн, — объяснил Изенга, и в его глазах загорелся радостный огонь. — Духи наших предков, защищающие нас от зла, будут сегодня ликовать, ибо их вера в него оказалась оправданной. И ту же веру мы возлагаем на вас. Ничто из того, что вы увидите и услышите здесь, не должно быть рассказано вне гор.
— А почему это надо скрывать от Восхождения? — спросил Оссакер.
— Потому что очень велик риск того, что посторонние узнают слишком много. Нам не нужны помехи и не нужны вопросы. Если известие распространится — как это случилось с вами, — придут люди. А нас не так много, чтобы вечно отражать поток захватчиков.
— Только безумец попытался бы напасть на Карк, — заявил Кован.
Изенга кивнул.
— Да, но это их не остановит, юный. Как не останавливает тех чужаков, которые решили, что имеют право разрабатывать наши горы сами. Они могут не достичь успеха, но навсегда изменят наши жизни. А принимать такое решение не имеет права никто, кроме наших повелителей и наших канас-у.
Джеред откашлялся.
— Харбан сказал, что есть вещи, которые нам надо узнать. Время позднее, а Восходящие… все мы устали.
Изенга кивнул.
— Конечно. Мы следили за вами с того момента, как вы вошли в Карк, гадая, путешествуете ли вы только лишь для того, чтобы уйти от войны. Но это не так, верно?
— Да, — ответил Джеред. — Мы…
