- Конечно, могу. Вот только загляну в картотеку. Одну минуточку…
Он встал и прошел в соседнюю комнату. Звякнула связка ключей, скрипнула дверца шкафа, и вскоре Фриче вернулся с длинным картотечным ящиком. Он водрузил ящик на стол, вынул изо рта трубку, положил в пепельницу и проворно забегал привычными пальцами по ряду карточек. Затем, наполовину вынув одну из них, громко произнес:
- Серая.
Крейцер облегченно вздохнул.
- Ну, тогда мы с чистой совестью можем показать вам образец шрифта.
Арнольд протянул Фриче сложенный лист.
- Хотелось бы узнать, не совпадает ли этот шрифт со шрифтом украденной машинки? Сколько на это понадобится времени?
Фриче развернул лист.
- Пять минут, - сказал он. - Трудность заключается в том, что наш образец взят с абсолютно новой машинки, а в ходе использования каждый шрифт приобретает свои, присущие только ему особенности, которые облегчают идентификацию. - Он взял трубку, воткнул ее в угол рта и начал читать, потом вдруг остановился и поднял глаза: - Странно, текст, оказывается, научный. - Потом он рассмеялся, выдвинул ящик стола и после недолгих поисков достал красную папку, - Чуть было не совершил привычную ошибку: делать выводы, не располагая фактами. Все мой импульсивный характер. К сожалению, я никогда, не избавлюсь от этого недостатка. А теперь все-таки будем придерживаться фактов.
Он раскрыл папку и положил технический паспорт украденной «Эрики» рядом с листком, подобранным у Альвердес. Из кармана он извлек лупу в кожаном футляре и начал скрупулезно сравнивать шрифты. Последовало продолжительное молчание.
Крейцер и Арнольд сперва внимательно наблюдали за Фриче, но, так как его лицо оставалось невозмутимым, не вытерпели и подошли к окну, откуда можно было любоваться панорамой ночного города.
Вдруг Фриче вскочил, так что они даже вздрогнули. Отбросив лупу, Фриче торжествующе воздел руки.
- Поздравляю, поздравляю. Вы напали на след. - И он помахал листом бумаги. - Шрифт совпадает со шрифтом украденной машинки. Конечно, окончательными доказательствами мы будем располагать лишь тогда, когда получим результаты микроскопического исследования, но лично я убежден уже сейчас. Совпадения так очевидны, что сомневаться трудно.
Крейцер в неожиданном порыве с силой хлопнул своего коллегу по плечу и сказал взволнованно:
- Мать честная. Вот это нюх!
20
Осенний запах вянущей листвы и влажной земли висел в воздухе. Золотом поблескивало солнце из-за отступающих облаков, и косые лучи отражались в каплях дождя, что сверкали на деревьях парка и в осенней паутине над лужайками. Черный как уголь дрозд выпрыгнул из укрытия, встряхнулся и робко чивиликнул.
Крейцер остановился и загляделся на дрозда, но тот, заметив человека, испугался и улетел. В утренней тишине Крейцер побрел дальше по скрипящему гравию дорожки между рядами темно-зеленых кустов тиса и белых мраморных статуй.
Вот перед ним вырос Новый дворец. Нежной зеленью сверкала медная крыша, экзотические божества из желтовато-коричневого песчаника и высокие стеклянные двери украшали розовый фасад. На длинных, усыпанных гравием террасах в четком строю, как гренадеры, стояли фонари. За дворцом разместились здания педагогического института.
Крейцер взглянул на часы. До конца занятий оставалось несколько минут. Медленно пересек он аллею с пирамидальными тополями, прошел затем вдоль зданий обеих «Коммюн», а когда приблизился к красному кирпичному зданию со стеклянным куполом, - зданию, странно выделяющемуся на фоне других строений и напоминающему скорее вокзал эпохи грюндерства, ему навстречу хлынула толпа студентов.
Он ждал, пока в оживленно дискутирующей группе, состоявшей преимущественно из девиц, не углядел человека, могущего быть Дитером Николаи. Тогда он подошел к Дитеру и попросил разрешения поговорить с ним наедине.
Дитер был молодой человек спортивного сложения, ростом примерно метр восемьдесят пять, с приветливым беззаботным лицом. На нем был тонкий синий пуловер с выпущенным поверх него воротничком рубашки, расклешенные джинсы защитного цвета и плетеные кожаные мокасины. Он вопросительно взглянул на Крейцера и пожал плечами.
- Вам наверняка известно, что машина вашего отца недавно совершила наезд, - так без околичностей начал Крейцер. - В этой связи я хотел бы задать вам несколько вопросов.
Удивление отразилось на лице Дитера.
- А я-то здесь при чем? - спросил он. - Вы из полиции?
- Да. Где бы мы могли спокойно поговорить?
- Не знаю. - Дитер растерянно огляделся. Потом указал кивком на какое-то деревянное сооружение на краю лужайки. - Лучше всего там. Там и скамейка есть.
- Хорошо.
- Только времени у меня мало. Через полчаса у меня семинар по научному коммунизму.
- Тридцати минут хватит за глаза, - успокоил его Крейцер. В маленьком музыкальном павильоне, окруженном рододендронами, стояли белые скамейки. Они сели. Сквозь просвет в кустах виднелась лужайка и ярко-желтый дом под каштанами - некогда королевская конюшня. Крейцер ненадолго закрыл глаза, чтобы вернуть свои мысли в служебное русло.
- Господин Николаи, когда вы были в последний раз у фрейлейн Альвердес? - спросил он.
Дитер очень удивился.
- Вы ведь собирались расспрашивать меня про аварию, не так ли?
- Одно с другим связано. А поскольку вы торопитесь, лучше всего отвечайте непосредственно на мои вопросы.
- Ладно. Я просто так спросил. ?
- Вы, вероятно, человек обидчивый. Но к делу: когда это было?
- Позавчера.
- Зачем вы к ней приезжали?
- Ни за чем. Хотел поболтать с ней.
- И это все? - спросил Крейцер.
Дитер состроил озабоченное лицо.
- Я в нее влюблен, мы оба совершеннолетние и не состоим в родстве. Какое дело полиции до этого?
- Ваши чувства к фрейлейн Альвердес нас нисколько не занимают.
- Что же тогда?
- Вы ничего не приносили ей в воскресенье?
- Приносил? Ах да, мою машинку. Бригитта попросила ее, чтобы перепечатать что-то для своего шефа.
- Откуда у вас эта машинка, господин Николаи?
- Да понимаете, - Дитер хмыкнул и смущенно пожал плечами, - это совершенно фантастическая история. А если говорить коротко, я ее нашел.
- Вы не могли бы рассказать эту фантастическую историю поподробнее?
- Несколько месяцев назад, не то в начале, не то в середине июля, я заглянул вечером в приемную
