глубокие книжные полки. Помещение освещали несколько канделябров, а элегантность обстановки произвела такое впечатление на Джоша, что тот восторженно оглядывал все вокруг.
Лорд Фаулер-Грин предложил гостям бренди. Маркус заметил, что полнота мешала ему легко двигаться, когда тот прошел по персидскому ковру к звонку, чтобы вызвать дворецкого.
– Насколько я понимаю, – начал хозяин, – вы столкнулись с серьезной проблемой у себя в колонии. Северная Каролина?
– Да, сэр, – ответил Маркус. – Очень надеемся, что вы согласитесь замолвить за нас слово перед королем.
– Непременно, хотя я не имел в виду выступать посредником между вами и королем.
– Не понимаю, сэр, – Маркус вопросительно посмотрел на лорда.
Тот продолжал:
– Считаю позором, что король отказывается откликнуться на ваши нужды, но возможно, вы согласитесь позволить монарху быть вашим… тайным союзником?
Маркус не мог понять, к чему клонит Фаулер-Грин.
– Вам хорошо известно, мистер Чанселор, наши богатые люди путешествуют по дорогам Англии, переезжая с одного места на другое. Дамы часто надевают в поездку немыслимо дорогие украшения. Разве плохо посрамить тех вельмож, которые выгнали вас сегодня из палаты лордов, освободив их от излишних драгоценностей? Конечно, потом их можно вернуть владельцам, например, как находку. Разумеется, за соответствующее вознаграждение. Таким образом, лорды Англии в какой-то степени окажут финансовую помощь колонистам.
Джош мгновенно понял слова лорда и подсказал Маркусу:
– Не зевай, мой мальчик, лорд говорит дело.
– Конечно, мистер Чанселор, вы подвергнете себя определенному риску. Возможно, мне удастся сообщить, когда повезут налоги за минувшую часть года, которые как раз собирают. Конечно, это сборы лишь за полгода. Но, боюсь, вы уже упустили удобный момент.
План Фаулер-Грина заинтересовал Маркуса. Его всегда привлекали опасности и приключения, но как понять, что такое предложение исходит от члена палаты лордов? К тому же есть еще и закон! Маркус всегда питал почтение к закону и правопорядку. Сможет ли он бросить вызов правосудию? С новой силой нахлынули воспоминания о голодных лицах земляков. Голод, намеренно спровоцированный при помощи того самого закона, который он не решается нарушить…
– Думаю, лорд Фаулер-Грин, мне понятен ваш план. Но должен спросить – почему? Почему вы хотите выступить против людей вашего же сословия, против ваших друзей, и подвергнуть их ограблению?
Лорд Фаулер-Грин схватился за спинку высокого стула, костяшки пальцев, унизанных дорогими перстнями, побелели. Вперив в Маркуса горящий взгляд, он гневно произнес:
– Потому что мне предстало видение. Я отчетливо увидел колонии, населенные людьми, которые работают и голодают за идеал – веру в мифические, данные от рождения свободы… – лорд вдруг запнулся на середине фразы.
– Похоже, вы знакомы с мистером Бенджамином Франклином[2] – он был в Англии прошлым летом.
– Да, вы догадливы, – лорд несколько успокоился. – И я с ним согласен. Англия в долгу перед колониями, но, как я ни старался, убедить в этом не удалось ни палату лордов, ни короля. На английском обществе это пока явно не отражается, но результаты подобного отношения не замедлят сказаться. С такими вещами не считаться нельзя. Англия пользуется благами, которые обеспечивают колонии, ничего не давая взамен. Я предлагаю реальную помощь.
Маркус изучал стоящего перед ним человека, стараясь понять, что тот из себя представляет. Да, фанатичный старый дурак, в этом нет сомнений.
– Вижу по вашему лицу, мистер Чанселор, что, несмотря на возможные слухи обо мне, вы признаете мою способность трезво мыслить. Конечно, я слыву большим любителем роскоши, мне приписывают кое- какие странности, но мне дорога слава Англии. И я понимаю, что ее нельзя сохранить без процветания колоний, потому так заинтересован в благополучии Америки.[3]
Вошел дворецкий, неся серебряный поднос с графином вина и тремя высокими бокалами.
– Выпьем за успех, мистер Чанселор! Для такого предприятия вам лучше выбрать псевдоним. Скажем, что-то стильное, что понравится простолюдинам. Например, Скарблейд… В этом имени что-то есть, вам не кажется?
Глава 4
– О Боже, Тори! Что на вас нашло? Нас могли убить! Ваш отец совершенно прав – вам не хватает кнута, – Грейнджер продолжал распекать кузину, находя в этом видимое удовольствие. Ему не часто удавалось переспорить Тори, но теперь, когда они проехали – опасное место и разбойники удалились, девушка, казалось, не слушала его. Такое равнодушие задевало самолюбие, он наклонился вперед и, всячески стараясь вовлечь кузину в словесную перепалку, повторил: – Вас следует хорошенько высечь.
– Выстричь? Что это выстричь? – послышался удивленный возглас леди Лидии. – Виктория, не желаю слышать ни о каких стрижках! Нельсон, поговорите с дочерью! Сделайте что-нибудь! – кричала леди Лидия, нервно теребя сумочку, хорошенькое личико выражало волнение. – Нельсон, вы должны позаботиться, чтобы скорее выдать ее замуж. Ей нужна сильная рука. Завтра же прошу этим заняться, иначе я совсем потеряю сон, – последние слова леди Лидия произнесла почти шепотом, чтобы кроме мужа никто не смог услышать.
Лорд Ролингс нежно погладил маленькую ручку жены.
– Дорогая, я позабочусь об этом. Успокойтесь, скоро мы будем дома.
Он осторожно взглянул в сторону дочери. Та была занята оживленным обсуждением достоинств Скарблейда. Упоминание имени бандита снова заставило нащупать кошелек в кармане жилета. Вспомнив о твердом решении выдать дочь замуж, лорд облегченно вздохнул.
