— Ты чего здесь? — не понял ведун.
— Там же труп! — почти нормальным голосом напомнил антиквар.
— Откуда взялся?
— Не знаю. Я выпил вчера немного и заснул. Телек не выключил. Потом проснулся по нужде — а он сидит. Бизнес-канал смотрит.
— А дверь? — Олег нажал на кнопку лифта.
— Не помню.
Кабинка стояла внизу, так что ждать не пришлось. На площадке перед квартирой было тихо. Олег первым вошел в приоткрытую дверь, бесшумно подкрался к спальне, заглянул туда. На краю постели и вправду сидел труп со следами гниения, в почти полностью сгнившем костюме. Перед ним на синем экране телевизора двое лысых мужчин обсуждали цены на нефть.
— Интересно? — полюбопытствовал Середин, входя в комнату.
Гость повернул голову к нему. У него отсутствовала верхняя губа, глаз, провалился нос, кто-то погрыз левое ухо, сквозь прорехи на одежде проглядывали трупные пятна. В остальном это был вполне приличный мертвец. На груди имелась четко различимая дыра: похоже, какой-то добрый человек выдернул оттуда осиновый кол. Рядом красовался значок с надписью: «Отдай мне согдианскую монету».
Вообще, любителям, восхищающимся таинствами вуду и увлекающимся зомбированием, не мешает лучше разобраться с повадками тихих российских упырей. Эти существа тоже вылезают из могил вскоре после смерти, тоже медлительны и тупы, хотя простейшие приказы способны понимать и даже исполнять. Вот только, в отличие от зомби, еще никому не удавалось приспособить их к хозяйственным работам. А может — просто не пытались. Обычно упыри приходят из могилы к себе домой, на последнее место жительства, и торчат там, смущая знакомых и родственников. Иногда пытаются пить кровь. Учитывая их ловкость — нападают только на спящих. Благодаря покладистому характеру в некоторых деревнях упырей терпят по несколько месяцев, но рано или поздно терпение все же кончается, и бедолаг хоронят снова, но теперь уже с осиновым колом в груди.
— Кто тебя послал? — спросил Середин.
Мертвец пошевелил нижней челюстью, повел плечами.
— Кто тебя послал?
Опять никакого ответа.
— Ну, как хочешь.
Ведун извлек саблю, одним ударом снес голову и спрятал клинок обратно. Туловище еще с минуту посидело на постели, но потом все же потеряло равновесие и рухнуло на ламинат.
— Вот и все, Вячеслав Григорьевич. Могли бы и сами управиться, чем в пять утра людей подымать.
Антиквар громко сглотнул. Середин, подумав, все же присел рядом с телом, коснулся значка. Обычная рекламная штамповка, поверх которой кто-то приклеил бумажку.
— Да… Непохоже, чтобы он в могиле это изготавливал. Развернуто к тебе подступают, Вячеслав Григорьевич, масштабно. Покрывало старое, пленка, накидка какая-нибудь есть?
— Зачем?
— А ты хочешь его на память оставить? Или все же вынесем?
— Так это… Давай в простыню закатаем. Все равно я на ней спать уже не смогу.
— В простыню так в простыню…
Жидкости из давнишнего мертвеца почти не вытекло, посему пачкаться не пришлось. Олег расстелил простыню рядом с телом, закатил его на ткань, пристроил рядом отсеченную голову. Потом они уже вдвоем закрутили труп в сверток.
— И куда теперь?
— К Первому медицинскому подбросим, пока город не проснулся. Чтобы и от тебя подальше и на студентов мысли следователей навести. Медики — народ без комплексов, шуток дурацких у них хватает. Ну, и экспертиза подтвердит, что трупу уже не меньше года. То есть, уже не убийство, а хулиганство получится.
— Верно… — согласился мачо.
— Тогда одевайся и понесли. А то мужик в трусах на улице куда больше внимания, нежели труп, привлекает.
— Ага…
Антиквар наскоро собрался, они спустились на грузовом лифте, вынесли останки упыря к машине. Краем глаза Олег заметил возле стены две фигуры и пожалел, что не выглянул, прежде чем выходить. Кто же знал, что в шесть утра на улице гуляки появятся! Но теперь отступать было поздно. Одна надежда — в тряпичном свертке человеческое тело никто не угадает.
Закинув куль в багажник, Середин положил туда же саблю — неудобно с ней за рулем, — захлопнул дверцу, отряхнулся, пошел было за руль, однако перед водительской дверцей стоял смуглый большеносый парень с короткими черными волосами. Он довольно улыбался:
— Карошая машина, дарагой.
«Двое было!» — щелкнуло в голове ведуна. Он развернулся и увидел второго незнакомца, тоже черноволосого и смуглого, прямо перед собой. Ствол пистолета в вытянутой руке почти упирался Олегу в переносицу.
— Электрическая сила! — Середин сделал шаг вправо от машины, чтобы не мешала. Парень повторил его движение, а сзади в поясницу больно укололо острие ножа.
— Нэ прыгай! Ключи давай, дэнги давай. Докумэнты давай.
— Вячеслав Григорьевич, документы где? — поинтересовался Середин у замершего за джипом антиквара.
Ствол пистолета дернулся в направлении мачо, ведун тут же повернулся всем корпусом, одновременно взмахивая рукой в противоположную сторону. Вжатый в тело нож оказался за спиной в положении плашмя, а кистень влажно чмокнулся в челюсть грабителя с пистолетом, уходя куда-то к нёбу.
— Свинья! — Первый чуть отступил, отдернул руку с ножом, намереваясь воткнуть его в Олега, но тот тоже отступил, освобождая место для замаха и подтягивая кистень к себе.
Тать успел заметить опасность, что-то сообразить, даже попытался пригнуться — но с непривычки получилось это у него слишком медленно и граненая стеклянная капелька с силой, достаточной для сминания настоящих рыцарских доспехов, врезалась ему в висок.
— Нет у меня документов! — отозвался мачо. Все произошло слишком быстро для тихого антиквара.
— Пустяки! — Олег наклонился над грабителем и тщательно вытер окровавленную стекляшку рубашкой неудачника.
— Ты их… Обоих? Уже? — обошел «Хайлендер» Вячеслав Григорьевич. — Как ты…
— Тебя бы на пять лет в мою шкуру, ты бы тоже железом работать научился…
Второй грабитель громко хрипел и мотал головой. Олег забрал его пистолет и свершил «удар милосердия». Однако вместо четкого выстрела оружие лишь слегка хлопнуло, оставив на лбу татя небольшую кровавую царапину.
— Вот японский городовой, пневматичка!
— Ты хотел его застрелить? — изумился антиквар.
— Чем раньше убьешь, тем меньше людей искусает, — повторил известную мудрость ведун, покрутил «пневматику» в руках и закинул подальше в сторону. — Ладно, поехали. Пусть мучается.
У медицинского института, к счастью, было тихо. Середин заехал через
