Лалибелы в 1211 году тамплиерам разрешалось приближаться к священной реликвии, но только не увозить ее из Эфиопии. Возможно, они
Подобное состояние дел должно было измениться коренным образом в 1270 году, когда (по какой бы то ни было причине) Наакуто Лааба убедили отречься от престола и его сменил Иекуно Амлак, претендовавший на принадлежность к Соломонидам. В отличие от Загве Соломониды были неразрывно связаны с ковчегом завета и с представлением о том, что Менелик I — основатель их династии привез его из Иерусалима во времена царствования самого Соломона. В этом контексте нельзя забывать, что первый записанный вариант «Кебра Нагаст» был составлен по распоряжению Иекуно Амлака. Другими словами, хотя к тому времени устная легенда была уже очень старой, Иекуно Амлак пожелал придать ей официальный статус. Почему? Да потому, что тем самым прославлялось и узаконивалось его право на трон.
Отсюда вытекает, что Иекуно Амлак должен был прийти в ужас от присутствия в его стране контингента воинственных, вооруженных (и технически оснащенных) иностранцев вроде тамплиеров, имевших к тому же возможность вызвать подкрепления из числа тысяч членов своего ордена на Ближнем Востоке, иностранцев, проявлявших особый интерес к ковчегу и, возможно, планировавших выкрасть его.
Предположим, однако, что поначалу Иекуно Амлак (еще не совсем уверенный в себе новичок на троне) попытался умиротворить этих сильных и опасных белых людей, возможно, создав у них ложное впечатление, будто желает сотрудничать с ними в том же духе, что и монархи Загве. Такая стратегия выглядела бы вполне логичной, особенно если иметь в виду, что у него была очень маленькая армия, и объяснила бы, почему во время его царствования не случилось ничего захватывающего. Поэтому именно его преемникам выпало искать окончательное решение проблемы освобождения от тамплиеров и сохранения ковчега.
Сын Иекуно Амлака (Ягба Сион, 1285–1294) был, видимо, даже слабее своего отца в военном отношении. Его сменил гораздо более сильный по характеру Ведем Араад, правивший до 1314 года. Примечательно, что именно Араад направил в 1306 году большое посольство в Авиньон к папе Клименту V.
Возможно ли, что посольство было отправлено с целью доставить неприятности тамплиерам и, быть может, дать папе и французскому королю (Филиппу IV) повод безотлагательно расправиться с орденом? Такой повод мог заключаться в предположении, что рыцари планируют доставить ковчег завета во Францию. В конце концов, в тот период воображением людей правили глубокие предрассудки. Располагая такой священной и могучей реликвией, тамплиеры оказались бы в уникальном положении, позволяющем бросить вызов и светской, и религиозной властям страны, а власти эти, без сомнения, предприняли все возможные меры для предупреждения подобной возможности.
Эта теория начала выглядеть особенно привлекательной на фоне арестов тамплиеров во Франции и других странах. Все они были произведены в 1307 году, т. е. через год после отъезда эфиопской миссии из Авиньона. Это полностью совпадает с тем, что известно о поведении короля Филиппа IV: есть свидетельства того, что свою операцию против тамплиеров он планировал еще за год до ее осуществления (т. е. в 1306 г.), как и того, что на протяжении этого, года он несколько раз обсуждал свои планы с папой Климентом..
Было бы, конечно, безумием вообразить, что избиение тамплиеров было вызвано только лоббированием эфиопских эмиссаров. Сыграли роль злоба и алчность Филиппа IV (первая потому, что орден давал несколько раз королю по носу, а вторая потому, что он, несомненно, положил глаз на огромные деньги, хранившиеся в казне тамплиеров в границах его королевства).
Точно так же было бы безумием воображать, будто эфиопская миссия в Авиньон в 1306 году никак не связана с событиями 1307 года. Напротив, более чем вероятно, что такая связь существовала и выражалась, я убежден, в ковчеге завета.
ПОРТУГАЛЬСКИЙ И ШОТЛАНДСКИЙ СЛЕДЫ
Тамплиеры были богатым и сильным международным братством религиозных воинов. По существу, их оказалось не так легко уничтожить, как ни старались король Филипп IV и папа Климент V. Наиболее эффективно и полно они были раздавлены во Франции, но и там отдельные рыцари избежали поимки 32 (как и весь флот тамплиеров, улизнувший из атлантического порта Ла- Рошель утром в день арестов и с тех пор пропавший без следа).
В других странах инквизиция и суды проводились с меньшей строгостью, нежели во Франции. Тем не менее тюремное заключение, пытки, казни, конфискация имущества и окончательный роспуск ордена имели место в Англии (после значительной задержки), Испании, Италии, Германии, на Кипре и других местах.
В Португалии же и Шотландии тамплиеры сумели, похоже, избегать преследования почти полностью. В самом деле, в этих странах сложились столь благоприятные условия, что орден смог в них выжить.
В то время как папа Климент V издал свою буллу, приказав взять под стражу тамплиеров по всему христианскому миру — в ноябре 1307 года, Шотландия была охвачена жестокой борьбой за сохранение национальной независимости против колониальных устремлении Англии. Возглавлял эту борьбу самый известный из шотландских монархов — король Роберт Брюс, который в битве при Баннокберне в 1314 году нанес англичанам столь сокрушительное поражение, что гарантировал на века свободу своей страны. Посвятив всю свою энергию войне, Брюс вовсе не был заинтересован в проведении папской вендетты против тамплиеров. Поэтому он лишь сделал вид, что подавил их: арестованы были только два рыцаря, и единственное, что он потребовал от остальных, чтобы они не высовывались.
Король Шотландии был последователен в своем поведении: все свидетельствует о том, что он гарантировал безопасность не только местным тамплиерам, но и членам ордена, бежавшим от гонений из других стран. Отнюдь не будучи альтруистом, он проводил такую великодушную политику, дабы поощрить вступление беглых рыцарей в свою армию. Далее, довольно убедительно было показано, что контингент тамплиеров дрался-таки на стороне Брюса при Баннокберне, и это предположение заслуживает дополнительного исследования, особенно если помнить, что в знаменитой битве победоносные шотландцы шли в бой за крошечной ракой в форме ковчега 33.
Милость, оказанная Брюсом тамплиерам в Шотландии, и тот факт, что многие рыцари избежали ареста в Англии (из-за отсрочки в реализации там буллы папы), позволили ордену уйти в подполье на Британских островах — иными словами, выжить в скрытой и тайной форме и избежать полного уничтожения. На протяжении столетий ходили слухи о том, что это тайное выживание приняло форму франкмасонства 34 — эта точка зрения опирается на конкретное масонское предание о том, что самая старая шотландская ложа (Килуиннинг) была основана королем Робертом Брюсом после битвы при Баннокберне «для принятия тех рыцарей-тамплиеров, которые сбежали из Франции». В XVIII веке высокопоставленный шотландский масон и историк Эндрю Рэмзи добавил достоверности этому преданию, исследовав массу материалов о связях франкмасонства и тамплиеров. Примерно в то же время ведущий немецкий масон барон Карл фон Хунд заявил, что «франкмасонство берет начало в тамплиерах, и, следовательно, каждый масон является тамплиером».
Неудивительно, что подобные откровенные заявления делались в XVIII веке (а не в более раннем столетии): это был период, когда масоны наконец «вышли из шкафов» и начали говорить о себе и своей истории 35. Соответственно, когда новый дух открытости поощрил дальнейшее исследование, стало ясно, что «тамплиеризм» всегда был важной силой внутри масонской системы. Подобное исследование, вместе с совершенно иным материалом, прежде закрытым, было недавно включено в подробное и заслуживающее доверия исследование, которое разбирает по пунктам множество путей, какими формировалось масонство и как беглые тамплиеры оказывали свое влияние на них.
В мои намерения не входит участие в несомненно горячих, запутанных и весьма специфических дебатах. Я лишь хотел подчеркнуть, что масонская система унаследовала-таки многие из главных традиций
