«скрижалей откровения», а изготовлял или доводил до ума некий компактный камнеподобный источник энергии, который собирался поместить в ковчег, тогда ему вполне могло понадобиться все это время для завершения работы.
С этой точки зрения, «огонь поядающий» на вершине горы, который израильтяне истолковали как «славу Господню», был на самом деле адским пламенем, производимым какими-то приспособлениями или химическими процессами, которые пророк использовал для достижения своей цели. Хотя эта гипотеза кажется притянутой за уши, ей все же далеко до необычной информации о скрижалях, содержащейся в Ветхом Завете, в Мишне, в Мидраше, в Талмуде и в наиболее древних еврейских легендах.
КАМЕННЫЕ СКРИЖАЛИ?
Наиболее четкое описание скрижалей приводится в талмудистско-мидрашских источниках, которые сообщают следующие сведения: 1) они были сделаны «из сапфироподобного камня»; 2) они были «не более шести пядей в длину и такие же в ширину», но, тем не менее, были страшно тяжелы; 3) даже будучи твердыми, они были также гибкими; 4) они были прозрачны.
Именно на таких своеобразных камнях были якобы записаны десять заповедей и не кем иным, как самим Яхве, как старательно указывается в Библии.
Теологически, следовательно, не пристало сомневаться в святости или значении ноши пророка: надписанные перстом самого Бога две скрижали буквально были фрагментами божественного. С библейской точки зрения, никогда еще смертному человеку не доверялось что-либо более ценное. Можно было подумать, что уж Моисей обязательно позаботится о них. Но он не сделал этого, напротив, в порыве раздражения он разбил эти чистые и совершенные дары.
Почему он сделал такую непонятную вещь? Согласно приведенному в Книге Исход объяснению, это случилось потому, что вероломные израильтяне потеряли надежду на то, что он когда-либо вернется после проведенных им на горе сорока дней, и изготовили золотого тельца, которому и поклонялись. Прибыв в стан, Моисей застал их «на месте преступления», когда они совершали жертвоприношения, плясали и простирались ниц перед идолом. При виде такго вероотступничества пророк «воспламенился гневом и бросил из рук своих скрижали и разбил их под горою» 230. Затем он разделался с золотым тельцом, предал смерти около трех тысяч злейших идолопоклонников и восстановил порядок 231.
Но хватит уже об официальной версии того, как и почему были разбиты подлинные скрижали каменные. Но они были жизненно важны, и потому их следовало заменить. Соответственно Бог повелел Моисею вернуться на вершину горы и получить две новых скрижали. Пророк повиновался и «пробыл там [Моисей] у Господа сорок дней и сорок ночей… и написал [Моисей] на скрижалях слова завета, десятословие» 232. Затем Моисей снова сошел с горы, неся в руках скрижали, как и раньше. Тщательное изучение соответствующих библейских отрывков позволяет обнаружить одно существенное и красноречивое различие между двумя сошествиями его с горы: во втором случае «лицо его стало сиять лучами» 233; в первом же такое странное явление не упоминается.
Что могло заставить засиять лицо пророка? Библейские книжники, естественно, предположили, что причиной тому была близость его к Богу и объясняли: «лице его стало сиять лучами оттого, что Бог говорил с ним» 234. Но ведь Моисей уже несколько раз — начиная со встречи у неопалимой купины — близко стоял к Яхве и не испытывал каких-либо последствий. Типичный случай имел место перед его второй сорокадневной экспедицией на Синай. Еще находясь встане израильтян, он имел долгую и близкую встречу с божеством в специально освященной постройке под названием «скиния собрания» 235. Там «говорил Господь с Моисеем лицем к лицу, как бы говорил кто с другом своим» 236, но нет даже намека на то, что в результате кожа пророка засияла.
Так что же вызвало подобный эффект? Не резонно ли предположить, что это сделали сами скрижали? Косвенное подтверждение можно найти в талмудистских и мидрашских источниках, настаивающих на том, что скрижали были насыщены «божественным сиянием». Когда Бог передавал их Моисею, «Он взял их за верхнюю треть, а Моисей — за нижнюю треть, но одна треть осталась открытой, и таким способом божественное сияние пролилось на лицо Моисея».
Поскольку этого не случилось с первыми скрижалями (которые Моисей разбил), резонно спросить: почему во второй раз все было иначе? Может быть, Моисей обнаружил, что первый комплект скрижалей был технически несовершенным как источник энергии именно потому, что они
Мысль о том, что сияние или свечение лица Моисея было вызвано ожогом, конечно же, чисто гипотетическая. Она не находит подтверждения в Библии. Тем не менее она представляется мне вполне резонным выводом — столь же резонным, что и любой другой — из ограниченного числа доступных сведений. Описание сошествия пророка с горы со вторым комплектом скрижалей ограничено всего семью стихами в главе 34 Книги Исход 237. Но и из них совершенно ясно, что вид его был настолько страшен, когда он явился в стан, что все израильтяне «боялись подойти к нему» 238. Щадя их чувства, он «положил на лице свое покрывало» 239 и с тех пор постоянно носил его и снимал только, оставшись один в своем шатре 240.
Разве это выглядит как поведение человека, которого коснулось сияние Бога или, скорее, это поведение человека обожженного — и сильно — неким мощным источником энергии?
ЗАВЕТ ЗАБЫТЫХ ИСТИН
Можно бесконечно долго заниматься домыслами относительно истинного характера ковчега завета и его содержимого. Я прошел по этому пути настолько далеко, насколько пожелал. Читателю, который пожелает пойти дальше меня, будет небезынтересно изучить в первую очередь материалы, из которых был изготовлен ковчег. Похоже, было использовано значительное количество золота, а оно не только красиво и благородно, но и химически инертно и исключительной плотности. В частности, крыша реликвии, по мнению ученого раввина Моше Левина (жившего в XII веке н. э.), была в ладонь толщиной. Поскольку ладонь обычно измерялась от кончика большого пальца до вытянутого кончика мизинца, это означает, что ковчег закрывался массивным бруском цельного золота толщиной в девять дюймов. Почему потребовалось столько ценного металла? И случайно ли, что источником этой информации, как и большого числа других сведений о священной реликвии был раввин Шеломо Ицхаки, родившийся и проведший большую часть жизни в городе Труа в самом сердце Шампани во Франции? 241 Этот же город был родным и для Кретьена де Труа, сочинение которого о Граале, написанное семьдесят пять лет спустя после смерти раввина, положило начало жанру, который вскоре продолжит Вольфрам фон Эшенбах. И именно в Труа Святой Бернар Клервоский составил устав ордена тамплиеров. Таким образом множились загадки и «следы».
