– Быстрее! Быстрее, мои «тигрята»! Добыча близка, не упустите ее! Еще один бросок! Сейчас или никогда!
Хоснер понимал тех мужчин и женщин, которые шли за Ришем и беспрекословно подчинялись ему. Даже сам голос Риша, высокий, пронзительный, с истерическими нотками, казался знакомым, как будто террорист говорил не на арабском, а по-немецки. Некоторые люди рождены повелевать, а если у них еще и с мозгами не все в порядке, то результат получается страшный.
Видя бегущих на него арабов, Хоснер отступил к траншее, отрытой теми, кто собирался превратить ее в свою могилу. Спрыгнув в нее, он почувствовал под ногами тела. Кто бы это мог быть? Впрочем, раздумывать над этим было некогда.
Яков притаился и стал ждать Ахмеда Риша.
Лейтенант Иешуа Гиддел остался со своим отделением возле небольшого музея, тогда как два других, с джипом, обошли его стороной и двинулись по Дороге Процессий.
Отряд Гиддела развернулся в шеренгу по пять человек с каждой стороны своего джипа с установленным на нем безоткатным орудием калибра 106 миллиметров и выступил в направлении гостиницы, отделенной от музея плоской пыльной равниной.
Кроме Гиддела, в джипе находились водитель, расчет из двух человек и доктор Аль-Танни, куратор музея. Последний, устроившись у себя в кабинете, проводил весеннюю ревизию, не обращая никакого внимания на то, что происходило прямо у него под окном. Именно там и нашел его лейтенант Гиддел.
Сцена в кабинете напомнила офицеру рассказ об Архимеде, решавшем математическую задачу в то время, когда римляне осаждали его родной город. Ученый грек не позволял внешним событиям вмешиваться в ход его мыслей, и разъяренный солдат убил изобретателя. Таким образом, размышлял Гиддел, Архимед в одно мгновение превратился в героя и мученика в глазах всех интеллектуалов, а военные получили вечное клеймо душителей свободной мысли. Гиддел совладал с порывом, которому поддался древний римлянин, и ограничился тем, что сбросил инвентарные списки на пол.
И вот теперь куратор сидел в джипе, который медленно преодолевал расстояние в несколько сотен метров, отделявшее лейтенанта от его следующей цели. При этом Гиддел пытался разговаривать с доктором:
– По вашей оценке, сколько ашбалов может быть в гостинице?
В распоряжении Аль-Танни была комната в гостинице, но он предпочитал ночевать в музее на расстеленном на полу матрасе. В гостиницу он приходил только для того, чтобы воспользоваться ее удобствами и кухней.
– Они мне не докладывают, молодой человек, – ответил куратор, поправляя сползшие очки.
Лейтенант придал своему взгляду необходимую суровость.
– Но я могу предположить, что там находятся примерно пятьдесят человек с ранениями различной степени, около десятка санитаров и один врач. Есть еще часовые и дежурный.
– В доме имеется подвал?
– Нет.
– Стены бетонные?
– Да.
– Постояльцы? Служащие гостиницы?
– Нет. Сезон еще не открылся.
– Другие гражданские лица?
– Иногда бывают деревенские девушки. Ну, вы понимаете…
– Там есть радио? Они поддерживают связь с другими ашбалами, теми, что на холме?
– Да, радио есть. В фойе. Там где сидит дежурный.
– Оружие у раненых с собой?
– Да.
– Тяжелое вооружение? Пулеметы? Ракетные установки? Минометы? Гранатометы?
– Я ничего такого не видел.
– Где они держат пленных?
– У них была пленная девушка. Они держали ее в кабинете управляющего.
– Израильтянка?
О пленной девушке в Иерусалиме узнали от Добкина.
– Думаю, что да.
– Как насчет генерала? – Гиддел уже рассказал куратору о генерале, но по выражению лица доктора понял, что тот ему не поверил. Наверное, решил, что израильтяне ведут с ним какую-то игру, делая ставку на его дружбу с Добкином. – Впрочем, вы ведь его не видели, верно?
– Я уже сказал, что не видел.
– И вы ничего о нем не слышали?
– Я бы вам сообщил.
– Где еще они могут держать пленника?
– Не знаю. Не в комнатах. Там полно раненых. Не в кухне. В столовой обедают. Есть еще комната отдыха, но ее тоже для чего-то используют. По всей вероятности, в кабинете управляющего. Я не был в гостинице с того времени, когда генерал, как вы утверждаете, позвонил вам, так что, возможно, его держат именно в кабинете.
Гиддел посмотрел на гостиницу. Он уже различал ее очертания и видел свет в окнах.
– Где находится кабинет управляющего?
– Слева от фойе. Первая дверь по левой стороне. Окна с фасада.
– Кто там старший?
– Человек по имени Аль-Бакр.
– С ним можно договориться?
Доктор Аль-Танни позволил себе усмехнуться.
– Я имею в виду, предпочтет ли он договориться или позволит раненым сгореть?
– Спросите его сами.
Лейтенант Гиддел посмотрел на приземистое строение. Невероятно, но, похоже, приближение израильтян все еще оставалось незамеченным. Джип продолжал двигаться со скоростью пять километров в час, и солдаты поспевали за ним шагом. Видимость улучшилась, и лейтенант поднес к глазам полевой бинокль. Возле входа в гостиницу лежали сложенные палатки. Растущие у дома эвкалипты частично заслоняли веранду. Слева от дома стояло несколько машин. В окнах горел свет, а из труб тянулись тонкие струйки дыма. Завтрак. На верандах обоих этажей сидели люди. Никто не обращал внимания на ползущий по равнине джип и бегущих рядом с ним солдат. Лейтенант повернулся к Аль-Танни:
– По-вашему, он способен прислушаться к голосу рассудка? Вы можете как-то повлиять на Аль- Бакра?
– Я? – Доктор покачал головой. – Я ведь их пленник. Точнее, был им. Вы ошибаетесь, если думаете иначе. У меня нет с ними ничего общего.
Гиддел снова посмотрел на гостиницу.
Доктор Аль-Танни осторожно дотронулся до его плеча:
– Молодой человек, если бы я знал, что мой друг, генерал Добкин, находится в руках этих людей, то сделал бы все, что в моих силах, чтобы освободить его. Но, поверьте, они бы меня не послушали. Я видел, что они сделали с пленницей. Уверен, если они схватили генерала, то он уже мертв. Не рискуйте понапрасну своими людьми и не тратьте попусту время.
Лейтенант подстроил резкость. Несколько человек стояли у перил веранды и пристально смотрели куда-то. На них были белые одежды, на некоторых – повязки. Гиддел понял, что их взгляды обращены в сторону Северной крепости, откуда доносились звуки разрывов. Какое-то время они не замечали приблизившихся израильтян, но потом два или три человека повернулись в его сторону. Лейтенант взглянул на Аль-Танни:
– Спасибо, доктор. А теперь, пожалуйста, соскакивайте с джипа и уходите. Если только не хотите остаться с нами.
