— И для тебя. Я не люблю есть одна. Но мне не хочется одеваться и тащиться в столовую. Не надо спорить. Просмотри меню. — С этими словами я отправилась в ванную.
Из ванной я слышала, как она заказывает ленч, а когда я выключила душ, она была уже наготове — маленькое полотенце обернуто вокруг бедер, а большое она держит в руках, чтобы обернуть в него меня. Вытерев меня насухо, она помогла мне облачиться в халат, а потом, пока открывала пищевой лифт и вытаскивала еду, я оттащила маленький столик в тот угол каюты, где мы раньше беседовали с Питом- Маком. Шизуко, наблюдая за моими действиями, удивленно приподняла брови, но ничего не сказала, а начала накрывать на стол. Я настроила терминал на музыкальное воспроизведение и выбрала кассету с записью погромче — классический рок на сей раз.
Шизуко поставила на столик только один прибор. Я повернулась к ней так, чтобы она услышала меня, несмотря на музыку, и сказала:
— Тилли, поставь тарелку для себя тоже.
— Что-что, мэм?
— Ну, хватит, Матильда. Игры кончились. Я поставила эту пленку, чтобы мы могли спокойно поговорить.
Она поколебалась секунду-другую, а потом согласно наклонила голову.
— Хорошо, мисс Фрайди.
— Зови меня лучше Мардж, чтобы мне не приходилось называть тебя мисс Джексон. Или зови меня моим настоящим именем — Фрайди. У нас с тобой есть о чем поболтать. Кстати, в качестве горничной тебе нет равных, но отныне, когда мы наедине, тебе не стоит утруждать себя. Я прекрасно могу вытереться после душа сама.
Она едва приметно улыбнулась.
— Мне самой нравится обихаживать вас, мисс Фрайди… Мардж… Фрайди.
— Да? Ну, что ж, благодарю! Давай поедим. — Я любезно положила ей на тарелку полную ложку «суки-яки».
Пожевав минуты две — разговаривать за едой всегда как-то легче, — я сказала:
— Сколько ты получаешь за это?
— Получаю за что, Мардж?
— За то, что состоишь при мне и передашь в руки придворного офицера?
— Обычный контракт. Платят моему шефу. В условия контракта входят и мои премиальные, но я верю в премии, только когда они у меня в руках.
— Ясно. Матильда, я линяю на Ботани-Бей. Ты мне поможешь.
— Зови меня Тилли. Помогу?
— Поможешь. Потому что я заплачу тебе намного больше твоих премиальных.
— Ты думаешь, меня можно так легко перекупить?
— Да. Потому что у тебя есть два выхода. — Между нами на столике лежала стальная разливная ложка. Я взяла ее в руки, и пальцами сплющила толстую стальную «чашечку». — Ты можешь помочь мне. А можешь умереть. Причем довольно быстро. Что тебе больше по вкусу?
Она взяла у меня из рук ложку и, повертев ее, сказала:
— Мардж, не стоит все так драматизировать. Что-нибудь мы придумаем. — С этими словами она большими пальцами разогнула сплющенный металл. — Что у тебя стряслось?
Я уставилась на ложку.
— «Мать твоя пробирка…»
— «…А скальпель мой отец». Равно как и твой, — кивнула она. — Потому-то меня и наняли на эту работу. Давай поговорим. Почему ты решила соскочить с корабля? Если ты это сделаешь, с меня шкуру сдерут.
— А если не сделаю, проживу очень недолго. — Не скрывая ничего, я подробно рассказала ей о своем «контракте», о том, как я оказалась беременной, и о том, почему я так уверена, что у меня нет ни единого шанса пережить визит на Релм.
— Итак, — закончив, — сказала я, — что заставит тебя переметнуться на мою сторону? Я полагаю, меня устроит твоя цена.
— Не одна я слежу за тобой.
— Пит? Думаю, я справлюсь с Питом. Остальных — троих мужиков и двух женщин, — думаю, можно вообще не брать в расчет, если… если ты и Пит поможете мне. Из всех лишь ты и он — профессионалы, а остальные… Кто их нанимал? Дилетанты.
— Не знаю. Я даже не знаю, кто нанял меня. Этим занимался мой босс. Может, ты и права… Может, остальных и не стоит брать в расчет — все зависит от твоих планов.
— Давай договоримся о деньгах.
— Нет уж, давай сначала поговорим о планах.
— Что ж… Как по-твоему, ты можешь имитировать мой голос?
— Что ж… — ответила она. — Как, по-твоему, ты можешь имитировать мой голос?
— А ну-ка еще раз!
— А ну-ка еще раз!
— Ладно, — кивнула я. — Ладно, Тилли, ты можешь. В «Дейли Форвард» сказано, что мы выскочим из гиперпространства возле Ботани-Бей завтра утром. Если расчеты так же точны, как были на Аванпосте, мы выйдем на стационарную орбиту и пошлем туда причальные боты послезавтра, где-то около полудня, то есть меньше, чем через сорок восемь часов. Значит, завтра я заболею — печально, правда? Я ведь так рассчитывала спуститься на поверхность и побывать на всех этих расчудесных экскурсиях. Точное время для осуществления моего плана зависит от того, когда отчалят наши боты. Насколько я понимаю, они могут отчалить, лишь когда мы вынырнем в нормальное пространство и они смогут оказаться сами на стационарной орбите. Когда бы это ни произошло, за одну ночь перед их отлетом я слиняю из каюты. И с того момента ты будешь «работать» за нас обеих. Входить в каюту ты никому не позволишь — скажешь, я слишком плохо себя чувствую. Если кто-то будет дозваниваться через терминал, не включай видео — я никогда не включаю! Когда это возможно, ты говоришь за нас обеих, а когда нет — скажешь, что я сплю. Если кто-то все же уловит разницу в голосе, скажешь, что я… Что у меня высокая температура, что я напичкана лекарствами и поэтому у меня заплетается язык… Закажешь завтрак для нас обеих: себе свой обычный, а для «больной» — чай с молоком и пару тостов.
— Фрайди, насколько я понимаю, ты собираешься соскочить на одном из причальных ботов. Но двери у них всегда на замке, поверь мне. Я это точно знаю.
— На замке. Но тебе не стоит об этом волноваться, Тил.
— Ладно. Это — твои трудности. Я могу прикрыть тебя, когда ты слиняешь, но… Что я скажу капитану, когда все выяснится?
— Значит, капитан знает. Я так и думала.
— Он знает. Но приказы мы получаем от штурмана.
— Разумно. Тогда что ты скажешь, если мы устроим так, что ты будешь оглушена и связана, и ты скажешь, что я напала на тебя. Сама я, конечно, не смогу это сделать, но думаю, кое-кто мне поможет.
— Это сильно укрепит мое алиби, но кто же эта добрая душа?
— Помнишь нашу первую ночь на звездолете? Я вернулась поздно и не одна. Ты еще подала нам чай с пирожками.
— Доктор Мэдсен? Ты на него рассчитываешь? И ты думаешь?..
— Думаю, да. С твоей, конечно, помощью. Той ночью, он, кажется, был очень не прочь.
Она усмехнулась:
— Той ночью у него здорово слюни текли и язык аж волочился по полу.
— Правильно. И волочится до сих пор. Завтра я заболею. Он придет навестить меня — как врач. Ты, как обычно, будешь здесь. Мы погасим свет в спальне и… Если доктор Джерри еще не остыл ко мне (а я уверена, что нет), он примет мое предложение, а после того, как примет, сделает все, что нужно. Ну, как? Простенько и со вкусом, а?
Тилли задумалась и покачала головой.
— Нет, — сказала она.
