надеется. Она ему все равно ничего не даст.
— Откуда вы знаете, что он не может преуспеть в бизнесе?
— Он уже несколько раз предлагал мне какие-то бредовые проекты. Когда солидный бизнесмен предлагает подобные вещи, это означает, что он либо очень богат и может выбрасывать часть денег на такие сумасшедшие проекты, либо он в крайне тяжелом положении и готов на все, чтобы поправить свои дела.
— Интересная теория.
— Дарю. Это мое собственное наблюдение. Но я ему все равно ничего не дам. Он типичный прохиндей.
На веранду вышла Алиса. Было заметно, что она нервничает. Достав пачку сигарет, она вытащила из нее сигарету, щелкнула зажигалкой и закурила.
— Идите сюда, Алиса, — оживился Моничелли, — садитесь с нами. И не стесняйтесь. По странной логике, принятой в цивилизованных странах, я почти ваш папа. То есть я — муж матери вашего друга. Значит, я ваш папа, а вы моя дочка.
— Хорошо, что вы не сказали, что я ваша мама, — огрызнулась Алиса. — Тоже мне папа нашелся, — добавила она по-русски.
— Не понимаю, что вы говорите, но, видимо, вы ругаетесь, — добродушно заметил Моничелли, — а зря. Я ведь мог бы вам помочь. Например, убедить Кристин быть с вами поласковее. Но вы сами все испортили. Зачем вы прилетали сюда без разрешения Кристин? Кстати, сколько человек вас было?
— Три пары, — ответила Алиса. — А почему вы интересуетесь?
— Очень хорошо, — оживился Моничелли. — И все молодые?
— Одна пара была постарше. Им было под тридцать. А другая пара наших друзей была примерно нашего возраста.
— Какая непосредственность, — взмахнул руками Моничелли. — Вы считаете, что под тридцать — это очень много? Девочка моя, даже если вам под пятьдесят, то и тогда это очень и очень немного.
— Вам лучше знать, — пожала плечами Алиса, — но мы прилетали сюда только на два дня. И ничего плохого не делали.
— И даже не купались в бассейне? Или в океане, — не поверил Моничелли, — а может, вы вообще сидели в гостиной и спали каждый в своих комнатах?
Она покраснела. Потушила сигарету. С вызовом взглянула на обоих мужчин.
— Мы никому не обязаны давать отчет в своих действиях, — заявила Алиса, — и мы уже взрослые, самостоятельные люди.
— Тогда в чем проблема? — Моничелли поднялся со стула. — Вы будете сегодня купаться или вам нужна компания побольше? Предупреждаю, что лучше купаться в бассейне, чем ходить к океану. Там иногда попадаются акулы. Даже почти на берегу. Они бывают такие голодные, что готовы нападать даже на людей. Хотя некоторые из двуногих любят рисковать, ведь на мелководье у несчастных хищников гораздо меньше шансов на добычу, и любой опытный мужчина, вооруженный ножом, может легко убить акулу.
— Зачем вы мне это говорите? — не поняла Алиса.
— Чтобы вы меня поняли, — усмехнулся Моничелли. — Сражаться с хищниками нужно в удобных для себя условиях. Это касается и вашей будущей свекрови. Вам нельзя долго оставаться на ее территории. Нужно встречаться с ней в других, более нейтральных местах.
Он рассмеялся и пошел в дом. Алиса осталась сидеть на веранде.
— Вы видели, как она относится к собственному сыну? — спросила она у Дронго. — И вы думаете, что она когда-нибудь примет меня в свой дом? Она меня просто ненавидит.
— Она обиделась, что вы прилетали с ее сыном на виллу, не поставив ее в известность, — заметил Дронго. — По-моему, это понятно.
— Ничего не понятно, — возразила Алиса. — Почему она так сходит с ума из-за этой дурацкой виллы? Мы были у нее дома в Париже и порой оставались в ее доме в Лос-Анджелесе. Но никогда не было такой реакции. Она узнала об этом сразу после нашего прилета сюда. Кто-то из охраны позвонил и сообщил ей о нашем приезде. И еще тогда она устроила Юхану грандиозный скандал. Поэтому в Лос-Анджелесе я поселилась в отеле, а не у него дома.
— Может, именно вилла на Барбадосе ей дороже всех остальных мест, — предположил Дронго, — или она просто волнуется за сына, который улетел так далеко на обычный уик-энд. А может, ее не устраивает ваша кандидатура. У каждой матери всегда есть свои резоны.
— Никаких резонов нет, — упрямо возразила Алиса, — просто она меня не любит. Вот и все объяснения.
— Не все так просто, как вы думаете, — вздохнул Дронго.
Она махнула рукой и, поднявшись, пошла по направлению к пляжу. Рауль утром открыл дверцу на пляж, сняв замок. Обе камеры по-прежнему работали. Он снова остался один. Он уже намеревался подняться и пройти к себе в комнату, когда увидел снова появившегося на веранде Юрия Горлача. Тот достал сигару, прикурил ее.
— Ах, это вы, — неприязненно заметил Горлач, взглянув на Дронго, — ищете своих преступников? Только здесь их нет. Здесь даже машины не воруют. Все равно их нельзя увезти с острова. Только мелкие воры, которых здесь так же много, как и крыс. Но это не по вашей части. Вы ведь расследуете самые знаменитые преступления.
— Иногда я занимаюсь и обычными ворами или мошенниками, — с вызовом заметил Дронго.
— Вы меня не пугайте, — огрызнулся Горлач, — я уже пуганый. Против меня украинская прокуратура еще пять лет назад возбуждала уголовное дело и ничего не смогла со мной сделать. Поэтому не пугайте. Я — стреляный воробей, меня на испуг не возьмешь.
— Вы уже бывали на этом острове?
— Кто вам сказал? Хотя какая разница. Да, бывал. Прилетал на один-два дня помочь Агнессе. И мы сразу улетели. Неприятно вспоминать.
— Почему?
— Она была в таком состоянии, лучше не вспоминать.
— Не хотела лететь на остров?
— Вот именно.
— Я не совсем понимаю логику поступков вашей знакомой. С одной стороны, она очень не хочет сюда летать, а с другой — уже несколько раз сюда прилетала. Зимой, месяц назад, сейчас. Не слишком ли много?
— Она тоже считает, что много, — кивнул Горлач, — поэтому и не хочет сюда летать.
— Ничего не понимаю. Не хочет, но летает.
— Вам лучше и не понимать. Это так печально…
— Что вы имеете в виду?
— Все, — вздохнул Горлач, — и нашу жизнь в том числе. Хотя вам, наверное, приходится сталкиваться с подобными вещами даже чаще, чем нам.
Он не стал ничего больше объяснять. Просто махнул рукой, продолжая дымить своей сигарой. Дронго повернулся, чтобы вернуться в дом. До убийства, которое должно было произойти в этом доме, оставалось лишь несколько часов. В доме было непривычно тихо, словно все гости наконец угомонились. Только горничная неслышно убирала посуду и кухарка старалась не шуметь, загружая тарелки и бокалы в посудомоечную машину.
Дронго поднимался по лестнице, когда услышал, как кто-то громко постучал в дверь. И женский голос. Он остановился на втором этаже, прислушался. Ничего не было слышно. Дронго сделал несколько шагов по направлению к спальной комнате, в которой остановились Юхан и Алиса. И услышал невнятный шепот. Дверь была не заперта. Он подошел совсем близко.
Юхан сидел в кресле, а Кристин стояла над ним и что-то шептала ему на ухо. Он хмурился, пытался вырваться, но она крепко держала его голову. И несколько раз поцеловала его в лоб. Дронго подумал, что он может помешать этой сцене объяснения между матерью и сыном. Он подумал, что теперь Юхан наверняка спустится вниз к ужину.
