– Погоди, – слегка охрипшим голосом сказала я. – А с чего это вдруг?
Он взглянул в мои глаза, словно пытаясь в них что-то найти, помедлил и тихо признался:
– Потому что ты единственная в моем сердце… Ты выйдешь за меня?
– Конечно, – прошептала я, донельзя изумленная.
Пока Дэн меня целовал, маменька не проронила ни звука. Я специально косилась на нее – она стояла около двери и раскрыв рот, во все глаза смотрела на нас. Черт возьми, в конце концов это неприлично! Могла бы и отвернуться! Впрочем, гораздо страннее было то, что она не завопила, что мы занимаемся развратом.
Дэн наконец оторвался от меня, и тут маменька очнулась. Слегка прокашлявшись, она робко подала голос:
– Денис Евгеньевич, а регистрация когда?
Мы с Дэном одновременно ухмыльнулись. Ну вот, махом он из растлителя невинных девиц превратился в Дениса Евгеньевича!
«Идиотка! – завопил вдруг голос, – Вот тебе и свадьба! Ты что, забыла?!! А следом – болезнь и гроб!».
– Я думаю, что в конце нед…, – начал Дэн.
Я ловко закрыла ему рот ладошкой и принялась подсчитывать:
– Так… Банкетный зал надо заказывать во «Временах года», – там еще неизвестно когда примут заказ, платье шить буду у Мюглера, он с кожей работает классно, это тоже время надо…
– Ух ты! – восхитился Дэн. – Кожаное свадебное платье!
– Не мешай, – отмахнулась я. – Ну насчет свадебного путешествия тоже решить надо. У тебя как проект, над которым ты сохнешь? – повернулась я к Дэну.
– Работаем, – пожал он плечами.
– Когда готов будет?
– Месяца через два. А что?
– Так, – задумалась я. – Уже получается очень определенно, что пока проект не будет закончен, свадебное путешествие накроется пшиком.
И тут мать снова завопила:
– Манечка, доченька, что ты несешь?!! Какое платье? Какой банкет? Хватай его, пока он согласен!
– Да-да, через плечо и в ЗАГС! – тихонько подсказал Денис.
– А к чему спешка-то? – не поняла я.
– Так тебе же уже тридцать!!! – трагически понизив голос, пояснила маменька.
– Двадцать девять! – поправила я.
– Так ведь много!
– Да? – удивилась я.
Хм… Кому—то, может, и много, но по мне так молодость в разгаре. Скачу, аки козлик на лужайке. Серьезности – ни на грош. Незнакомые люди обращаются ко мне «девушка». Ну не чувствую я груза лет!
– Мать верно говорит, – жарко дышал мне в затылок Дэн, – ты ее слушай!
– Чего? – я развернулась к нему, уперев руки в боки. – Ты хочешь сказать, что согласен с тем, что я уже старая, и следовательно, раз уж нашелся дурачок-покупатель на залежавшийся товар – надо ловить удачу за хвост?!
– Ты чего? – хором воскликнули маменька и любимый.
– Я – обиделась! – с металлом в голосе сообщила я присутствующим и с достоинством удалилась в свою спальню на третий этаж.
Там я тщательно заперлась, схватила со столика тарелку с ломтями арбуза и уселась перед компьютером, радуясь тому, что нашла предлог улизнуть от скандала.
Мать с Дэном о чем-то шушукались в холле.
«Спелись», – ухмыльнулась я и принялась проверять свои онлайн-угодья. Почта как обычно порадовала свеженьким спамом. Все бы ничего, но уже примерно два года как активизировались российские спамеры. Раньше – то про них и не слыхать было, а теперь – здрасьте, вот они мы. Их западные коллеги, ей-богу, были предпочтительнее. Они хотя бы в конце мэйла делали приписку – что, мол, если хотите чтобы вас убрали из листа рассылки – нажмите вот сюды или перейдите по линку вот туды. А россияне – увы. Бомбят как с добрым утром, и никакого от них спасенья….
– Магдалина, – поскребся в дверь Дэн.
– Меня нет! – холодно ответствовала я.
У меня еще избранные форумы и гостевые не проверены, новости не просмотрены!
– Манечка, – послышался вскоре голос маменьки.
Я хранила гордой молчание, споро кликая мышкой и лакомясь арбузом. Сахарно-алую на изломе мякоть я заранее порезала кубиками, и теперь, не мудрствуя лукаво, нанизывала их на длинный коготь и отправляла в рот. Маменьку бы удар хватил от такого зрелища.
– Магдалин… – голос у Дэна был нужной кондиции – виноватый и тревожный.
Так…
Осталось новости посмотреть. А там, глядишь, и маменька созреет.
Маменьку пришлось ждать долго. Я даже успела со своим канадским дружком Лешкой поболтать по аське, пока она смиренно поскреблась в дверь:
– Доченька, да прости же ты меня, дуру старую…
Я застыла в шоке, не понеся кубик арбуза до рта. Чтобы такое от маменьки услышать… Неужто это на нее так Дэн повлиял?
Я открыла дверь и посмотрела на них. Парочка стояла у дверей с виноватым видом. Я напустила на себя суровый вид, нахмурила брови и сказала:
– Тема замужества закрыта! Я в данный момент ее обсуждать решительно не готова! Мам, а ты вообще по какому вопросу изначально пришла?
– Я что, не могу уже к тебе и прийти? – взвилась она, потом посмотрела на Дэна и осеклась.
Мне стало и вовсе нехорошо… Если он и маменьку очаровал за десять минут – то все… Я его девушка только до того момента, пока его путь не пересечется с какой-нибудь суперкрасоткой, одна из которых, надо сказать, поселилась в этом доме. Мне остается паковать манатки и срочно договариваться о пострижении в монашки – ибо именно так я и сделаю, когда он меня бросит. Маменьку очаровать – задача невыполнимая. Проще дождаться ласкового поцелуя от кобры.
– Я, собственно, пришла узнать, как тут Софка устроилась, – смиренно молвила мать.
– Хорошо она устроилась, – вздохнула я, думая о том, что в монастырях кормят на редкость погано. – Хорошо, мам. Пошли, ее комнату покажу.
Комната произвела на мать благоприятное впечатление. Она даже ни к чему не придралась. Ничего не охаяла. Только посмотрела на широченную кровать и, поджав губы, велела:
– Смотри, чтобы парней к себе не водила!
– Да как можно? – ужаснулась я. – Да и ты ее что, не видела? Сонька не такая!
– А где она сейчас, эта не такая? – осведомилась мать.
– Она в кино, Ольга Алексеевна, – перебил меня Денис.
– С парнями, наверное? – подозрительно сощурилась маменька.
– С моей сестрой! – твердо ответил любимый. – Ей сорок пять лет, и у нее трое детей. Замужем. Мужа любит. Весит сто тридцать килограмм и крайне добропорядочна.
– Ну, коль так, то пусть гуляет, – мать совсем успокоилась. – Ладно, я в церковь пошла. А ты, Мань, давай решай по свадьбе-то. Денис Евгеньевич – человек положительный, сразу видно. Да и детей пора рожать, а то скоро тридцать…
– Ольга Алексеевна, – перебил ее Дэн, видя как я аж белею от гнева, – позвольте я вас отвезу на машине.
– Ну, если предлагаете, – засмущалась маменька, – то конечно.
И любимый, ловко подхватив почти тещу под локоток, быстренько повел ее из квартиры.
– Через неделю зайду! – только и успела пригрозить мне маменька. – Посмотрю, как ты на Софку
