привел замирающего от ужаса семилетнего мальчика в замок Государя и заставил повторить фокусы, которыми он развлекал младших сестер, Государь разрешил сыну ремесленника учиться магии. И Борг учился… О, как он учился! Несмотря на усмешки и издевательства старших детей, несмотря на то что порой его голова была готова лопнуть, не в состоянии вместить в себя все то, что хотели вложить в нее учителя.
Борг знал, что, если сумеет овладеть этой странной наукой, его семья будет гордиться им. И отец выстроит каменный дом и будет получать самые выгодные заказы. И мать сможет покупать в лавках любую еду, да все что угодно – например, красивые платья, которые носят только знатные особы. И даже плаксам-сестрам пусть купит сдобных булок.
Родители сделали все, чтобы их мальчик выглядел не хуже других. Отец сам сшил ему ботинки с настоящими пряжками, а мать выпросила в долг тонкого сукна на костюм. Первый раз Борг явился на занятие одетый как маленький принц. Его подняли на смех. Громче всех смеялся и задевал его Краст, а Ригэн (только к вечеру он узнал, кем был его сосед, серьезный, темноглазый мальчик) не смеялся. Он спросил, как зовут Борга, и весь урок они сидели рядом. А потом Ригэн объяснил Боргу, что одеваться можно совсем просто, ведь они часто делают такие вещи, от которых может пострадать одежда. Вот, например, штаны – и он с гордостью продемонстрировал сыну сапожника огромную дыру на колене и дорогую рубашку, всю в пятнах от какого-то растения. Борг с благоговением смотрел на дыру и пятна, так и не решившись спросить, какое отношение они имеют к магии.
Когда, вернувшись домой, он рассказал отцу, с кем подружился в этот первый день, тот едва не поколотил сына за вранье. Сын Государя! Он выбьет эту дурь из головы маленького зазнайки. Но Борг так искренне разревелся, что вступилась мать, и ремень был отложен. Отец поговорил со знающими людьми и на следующий день, к зависти сестер, неловко протянул Боргу имбирный пряник и ласково потрепал его по голове.
Шло время, и скоро стало ясно, кто из учеников чего стоит. Борг понял, что значат выражения «горячая кровь» и «магия в крови». Тех, кому
Борг тоже делал успехи. Большие успехи, многозначительно говорил его отец при встрече с лавочниками, которые не задумываясь стали давать ему деньги в долг, да и дорогих заказов на обувь у него сильно прибавилось.
А Краст… Он научился простейшим вещам, но у него была «холодная кровь» – так говорили о не способных к магии. Но холодная кровь Краста бурлила в его жилах нешуточным огнем, порожденным завистью и ревностью к успехам Ригэна.
Борг все реже виделся с сыном Государя. Зато часто виделся с Крастом. И в один прекрасный момент они оба поняли, что нуждаются друг в друге. Краст не без внутренней борьбы признал, что сын сапожника куда лучше его разбирается в магических премудростях и оказывается незаменимым в самых разных ситуациях. А Борг понял, что из этого можно извлечь выгоду. Причем выгода увеличивалась по мере того, как становилось ясно, что Красту никогда не стать настоящим магом. Его личным магом суждено было стать Боргу.
Борг был умен. Шло время, и он поступил на службу к сыну Советника.
Хозяин на словах, на деле Краст постепенно становился просто козырной картой в сложной игре Борга. Он соблюдал приличия, смиренно склоняя голову, он потакал Красту в мелочах, но он всегда был резок в своих оценках и правилен в выводах. Однако Борг никогда не забывал о том, чей он сын, и понимал, что, если Краст найдет лучшего мага, у него не будет шансов. И он продолжал учиться с утроенной силой, благодаря Небеса за то, что они послали ему горя–чую кровь. Он должен стать незаменимым, и он станет им.
Только одного Борг не понимал: почему с упорством сумасшедшего сын Советника пытается соперничать с сыном Государя, которому, похоже, не было до этого никакого дела. Впрочем, Боргу тоже не было. Однажды сделав свой выбор и поставив на Краста, он оставался верен ему. Постепенно Краст привык доверять Боргу как самому себе. А после одного происшествия, из которого благодаря ему Краст выбрался целым и невредимым, сын сапожника снискал уважение самого Советника. И семья юного мага переехала в богатый каменный дом.
Да, разве мог заикающийся от страха семилетний малыш предположить, что уготовит ему причудливая судьба?..
…Тяжелые сумерки опускались на крепость. Борг мрачно смотрел в окно. Серые зубчатые стены почти закрывали небо. Он не знал, сколько времени простоял у окна.
Так, значит, Проклятие
Ни дракон, ни человек, ни маг… Если только… У Борга вдруг заломило в висках и заныли зубы. После одной из давних стычек с Дикими, в которой он едва не погиб, у Борга всегда начинали болеть зубы, когда он чувствовал, что надвигается что-то страшное. Борг выпил воды, поставил бокал на стол и невидящими глазами уставился в горящий очаг.
Он заставил себя думать о насущных делах.
Что теперь будет с Та-Сиссом? Что делать с опустевшими рудниками? Где быстро набрать людей, которые заменят сбежавших мастеров? Добыча аскерита в подземных рудниках не прекращалась с незапамятных времен. Можно, конечно, согнать крестьян из ближайших деревень, но аскерит слишком коварен. Сколько погибнет людей и сколь–ко будет загублено драгоценных штолен, пока они научатся работать?
Тяжелые мысли не давали Боргу покоя. Вся ответственность ляжет на его плечи. Впрочем, он никогда не боялся ответственности. Его удивляло лишь одно – неужели Повелитель до сих пор не узнал, что стало с рудником? Почему он не почувствовал, что в Та-Сисс пришла беда? Как, уведя с собой магию крепости, Ригэн сумел держать ее в тени столько времени, что, только приблизившись к ней, Борг почуял неладное.
И невольники… Они просто ушли, не тронув никого из стражников. Словно были готовы.
Борг умел принимать верные решения. В отличие от Краста он никогда не забывал о том, что всегда может найтись кто-то, кто окажется сильнее его. Возможно, именно поэтому, Борга еще никому не удавалось победить. Еще месяц назад, несмотря на протесты Краста, он услал из крепости сумасшедшего мага. Трудно даже представить, что могло бы случиться, если бы полоумный старик со своими проклятиями остался здесь… Ригэн умирал, сумасшедший стал им больше не нужен, и Борг был рад избавиться от него. В тщедушном теле старца были заключены такие силы, что Боргу приходилось все время держаться начеку. Не хотел бы он встретиться с ним десяток лет назад, когда разум самоотреченного был также могуч, как и его силы. Борг все сделал правильно. Одной заботой меньше.
В отличие от Краста ему никогда не нравились игры с огнем. Он согласился на бредовую затею с проклятием лишь потому, что был уверен – Ригэн не выдержит и расскажет все, что ему известно о
Краст беспокоил его всерьез. Не его теперешние раны, с которыми Борг хорошо справлялся, а старая одержимость соперничеством с младшим сыном Феррона. Когда Борг понял, что они не добьются от Ригэна ничего, он хотел сразу же сообщить о нем Господину. Но Краст наотрез отказался. Он имел право приказывать, и он приказал Боргу молчать. Борг был вынужден подчиниться. И с тех пор с неким изумлением наблюдал, с какой изощренностью Борг мучает своего пленника. Да, Краст насладился сполна,
